Бремя командира

Кропоткин кивнул.

— Я уже отзванивался начальству. Предупредил, дал ориентировку. Обещали разослать по постам. Но здесь постов раз, два и обчелся… К тому же они могут сменить машины, и тогда все.

— Могут. Но не станем же мы упрощать им жизнь, — проговорил подошедший Микко Сийтонен. — Ребята по рации отозвались — ничего не нашли. Сейчас осматривают овраг на всякий случай…

Мы с майором одновременно кивнули:

— Спасибо, Микко Симович.

— Чем еще мы можем помочь?

Я переглянулся с Кропоткиным и приподнял брови, молча спрашивая дозволения пообщаться с купцом. Тот прикрыл глаза.

— Микко Симович, нам бы узнать побольше об окрестностях. Куда ведут ближайшие дороги?

— Да это и дорогами-то не назвать…

— Ваши люди лучше знают эти места. Может быть, кто-то из них видел что-то подозрительное или знает, куда могли повезти девушку. Мы предполагаем, что ее все же увезли.

Сийтонен задумался на мгновение, прищурившись, а затем кивнул.

— Хорошо, — ответил он. — Сергей Илонен, бригадир, хорошо здесь все знает. Я отведу вас к нему.

Мы направились к бытовке. Внешне это был обычный рабочий вагончик, немного потрёпанный временем и погодой. Когда мы подошли, Микко постучал по металлической двери, и через несколько секунд на пороге появился Илонен — явно нервный и державший в руках ручку и листок бумаги. Невысокий, с густой бородой и внимательными глазами, он тут же бросился отчитываться начальнику.

— Микко Симович, я тут начал прикидывать, что будет по остановке работ…

— Сергей, — начал Микко и посмотрел на меня, — Сейчас не об этом. Это Алексей Иоаннович из Спецкорпуса. У нас чрезвычайная ситуация. Пропала девушка. Мы думаем, её могли увезти, но вряд ли далеко. Можешь рассказать, какие есть места поблизости, дороги?

— На землях Юрьевских, — добавил я. — Старых и новоприобретенных.

Илонен оглядел меня с ног до головы и явно удивился моему возрасту — ничего, не привыкать. Затем зачем-то нервно вытер руки о старую рабочую куртку и кивнул, пригласив нас внутрь. В вагончике было тесно, но уютно, на столе стояла кружка с остывшим кофе и карта участка, размеченная карандашом.

Илонен достал другую карту — помасштабнее.

— Тут у нас не так много дорог, — начал он, указывая на карту. — В основном только те, что ведут к карьерам. Есть ещё пару старых троп, которые знают только местные, но там даже вездеходу трудно будет пройти. Ближайшая деревня — в трех километрах отсюда, но если бы я прятался или кого-то прятал, то туда бы не поехал.

— Заметят?

— Ага. Есть еще старый хутор к северу от карьера. Когда-то был охотничьим домиком баронов фон Таубе. Но он сгорел, и там вообще не спрятаться. Только дождь переждать под остатками сарая…

— Все же нужны места, куда ведет дорога, — сказал я, осматривая карту.

Местность здесь и правда была не самая приятная для путешествий. Я увидел несколько деревень, разбросанных вокруг карьера на расстоянии пять-десять километров.

— Хотя вот если нужно было бы срочно спрятать кого-то или что-то… — Илонен ткнул на маленькую точку на карте, где виднелся схематично нарисованный домик. — То я бы поехал вот сюда.

— Что за место? — спросил я, с интересом разглядывая обозначение. Километров десять-пятнадцать отсюда по старой дороге.

Илонен откашлялся.

— Это старинная усадьба, прежде там был господский дом — бароны приезжали отдохнуть от суеты, мой дед у них егерем служил, пока не… Она находится прямо посреди леса. Когда-то дорога там была хорошая, но сейчас — только пешком или на вездеходе.

Микко Сийтонен нахмурился.

— Это территория фон Таубе… Хотя нет, уже Юрьевских. Карта старая, разметка границ неактуальная.

— Усадьба действующая? — спросил я.

Бригадир лишь печально усмехнулся.

— Куда там… Хотя теперь вот уже и не знаю.

— Сереж, расскажи ему, — приказал Сийтонен.

— Да небылицы же, Микко Симович. Пьяницы что угодно наплетут, лишь бы им еще налили. Зачем отнимать время у серьезных людей?

Теперь мне уже стало интересно.

— Расскажите, господин Илонен, — кивнул я. — Я служу в структуре, которая специализируется на борьбе с тем, что тоже совсем недавно считали небылицей.

Бригадир глубоко вздохнул и оглядел помещение, будто проверяя, никто ли не подслушивает, прежде чем начать свой рассказ. Он пододвинул стул ближе к столу и сел, сцепив пальцы на коленях.

— Усадьба эта очень старая, ей больше двухсот лет, — начал он медленно, словно перебирая в голове воспоминания. — Раньше она принадлежала барону фон Таубе. Его род был довольно известным в этих краях, хотя сам последний барон прожил недолго. Странный был человек, судя по рассказам. Переселился из Петербурга сюда, жил уединенно, постоянно заказывал какие-то большие посылки почтой и что-то строил. Но умер барон… странно.

Я кивнул.

— Продолжайте.

— Говорят, фон Таубе в молодости сильно увлекался всякими оккультными науками. Дед мой говорил, что барон-то немного не в себе был и занимался то ли химией, то ли алхимией… Никто точно не знает. Он редко показывался на публике, предпочитал проводить время в своих экспериментах. С женой они детей так и не родили. И вот однажды его лесная лаборатория взорвалась, а с ней и половина дома сгорела. Барон погиб, людей тоже побило. Все считали, что это был несчастный случай, но по округе пошли слухи, что доигрался барон со своими экспериментами… Вроде как видели после взрыва всякую нечисть — синих собак, чудовищ и прочие диковины.

Илонен хмыкнул, явно не веря в эти рассказы, и бросил взгляд на меня.

— Но вы же понимаете, как оно бывает, — добавил он, пожав плечами. — Люди любят придумывать всякие байки. Баронесса, его вдова, больше туда не возвращалась. Замуж повторно не вышла, хотя была ещё молодой и красивой. Жила на отдалении и никак с усадьбой не связывалась. Поговаривают, что фон Таубе и её в своё время чем-то напугал, но кто их теперь разберет?

История сама по себе могла показаться очередной деревенской легендой, но в свете последних событий и постоянного присутствия Искажений она звучала совсем не так уж невероятно. Юрьевские явно что-то знали, раз купили эту территорию. Быть может, байки были вовсе и не байками.

— Что стало с усадьбой после того, как барон умер? — спросил я, пытаясь связать детали в единую картину.

— Да забросили ее, восстанавливать не стали. Уже лет пятьдесят гниет…

Микко кивнул:

— Детьми мы иногда ездили туда на велосипедах и лазали, чудовищ искали. Ясное дело, никого не нашли… Просто большой старый дом. Но несколько лет назад эту землю купили Юрьевские. Обнесли усадьбу забором, и всё. Никто не знает точно, что они там делают, если вообще что-то делают. Вроде приезжали какие-то машины, вывозили какой-то мусор, но усадьба на отшибе, и я особо не следил.