Бремя командира

Я внимательно уставился на Сийтонена и улыбнулся.

— И вы утаивали от нас столь колоритное местечко… Мне нужен один из ваших вездеходов.

Глава 23

Кропоткин устроил временный штаб в одном из вагончиков.

Предполагалось, что люди Сийтоненов до конца дня покинут территорию вместе с оборудованием и даже этими пресловутыми вагончиками, то теперь хрен и этому Антонову, и Юрьевским, и Павловичам. Пусть подотрутся своими предписаниями.

Мы останемся здесь так долго, как потребуется. И в их же интересах не вякать.

— Алексей, — майор обернулся на шум, когда мы с Микко поднялись по лестнице. — Есть успехи?

— Не уверен, что это можно считать успехом. Но кое-что интересное мы выяснили.

Я пересказал всё, что разузнал от бригадира. Микко стоял рядом, кивая, подтверждая мои слова и добавляя детали. Кропоткин внимательно выслушал нас, барабаня пальцами по столу.

— Заброшенная усадьба, говорите? — его голос оставался тихим, но в нём зазвучала стальная нотка. — И Юрьевские охраняют её. Точнее, кто-то из их представителей. И на кой-черт, по-вашему, им сдалась эта развалина?

— Это и нужно выяснить, — отозвался я. — Сам задаюсь этим вопросом. Но со слов Илонена все весьма подозрительно.

Кропоткин нахмурился, склонившись к картам на столе. Его пальцы медленно водили по одной из них, словно он пытался найти ответ в линиях дорог и лесов. Внутри меня росло нетерпение. Вся ситуация была слишком странной, чтобы не действовать.

— Усадьбу точно нужно проверить, — я заговорил снова. — Мы не можем рисковать. Если Катерина там, мы обязаны её найти.

— Мы не знаем, что она точно там.

— Но нужно с чего-то начинать поиски! К тому же я ощутил заметный след Искажения, и ведет он как раз в ту сторону. Это развязывает нам руки.

Кропоткин долго молчал, собираясь с мыслями. Потом, наконец, заговорил, тихо, но не терпящим возражений тоном:

— Мы не можем пойти туда прямо сейчас. Нужно дождаться подкрепления. Мы должны действовать с умом. Если эти… они настолько обнаглели, что похитили представительницу рода Романовых, уверен, они будут готовы и к нашему визиту.

— Понимаю, — ответил я. — А еще похищение Катерины может быть ловко расставленной ловушкой… на меня. Они ведь понимают, что мы станем ее искать. И наверняка знают, что я отправлюсь на поиски. Но нам нельзя бездействовать.

Микко переводил удивленный взгляд с Кропоткина на меня.

— Что здесь вообще происходит, господа? — шепотом сказал он. Купец выглядел напуганным.

— Долгая история, — печально улыбнулся я.

— И секретная, — добавил Кропоткин.

Микко уставился на меня.

— Вы считаете, вас хотят заманить в ловушку? Но зачем?

— Долгая история, господин Сийтонен. Столичные разборки.

Купец нахмурился и пробубнил что-то себе под нос. Кажется, сетовал на то, что от столицы вечно были одни лишь проблемы.

Майор снова посмотрел на карту, а затем поднял на меня серьёзный взгляд.

— Пока ждём подкрепление, есть другие важные задачи. У нас множество пострадавших от энергии Искажений. Яковлева занята их лечением, но ей потребуется помощь. Ваша помощь, Алексей.

Он был прав. Яковлева показалась мне неплохим профессионалом — по крайней мере, действовала она уверенно и по протоколу, но на такую ораву ее не хватит. А от Ногтева немного толку. Молодой «летеха» и сам был в шаге от нервного срыва.

— Как прикажете, ваше благородие, — кивнул я. — Займусь немедленно.

Кропоткин жестом попросил Сийтонена выйти из вагончика, и когда купец нас покинул, добавил:

— Алексей, я понимаю ваше беспокойство за подругу. И обещаю, что мы здесь все перевернем вверх дном, но отыщем девушку. Но и вы хорошо знаете, что иногда действовать быстро не значит действовать правильно. У нас будет шанс на усадьбу, но сейчас важнее жизни этих людей.

— Я с вами не спорю.

— Но я вижу, что мыслями вы не здесь. Где-то там, с Романовой, Юрьевскими и вашими столичными заговорами. Это очень важно, не спорю. Но мы — люди мелкие и подневольные. У нас задание. И касается оно аномалий. Поэтому сначала — оперативная работа на месте, посильная помощь населению и действия по протоколу. Прибудет подкрепление — тогда сможем заняться поисками. Мы договорились, Алексей?

— Вы мой командир, ваше благородие, — ответил я. — Я не обсуждаю приказы.

Мы обменялись молчаливыми взглядами. Кропоткин явно не хотел со мной ссориться. После того, как он увидел меня в деле, майор явно начал считать меня равным себе. Потому приказ прозвучал больше как просьба.

И все же субординацию следовало соблюдать.

— С вашего позволения, — кивнул я и вышел.

Я нашёл Яковлеву среди группы пострадавших рабочих. Она стояла на коленях возле одного из мужчин, осматривая его состояние, её движения были быстрыми и уверенными, несмотря на усталость. Возле неё лежал медицинский чемодан, из которого она доставала маленькие флакончики с прозрачной жидкостью и раздавала рабочим.

— Николаев прибыл на помощь. Как обстоят дела? — спросил я, подходя к ней.

Она не сразу подняла голову, всё ещё сосредоточенная на осмотре.

— Сложно сказать, — коротко ответила она, бросив на меня взгляд. — Но пока все держатся. Я даю им ртутные капли, это должно замедлить распространение энергии Искажения в организме. Все по протоколу. Но всех нужно везти в больницу, в специализированное отделение. Ближайшее крупное — в Выборге.

— Проще тогда уже до Петербруга довезти, — проворчал я.

— Согласна. Здесь точно полсотни человек схватили ощутимую дозу, еще сотня — под вопросом. Не уверена, что Выборгская больница переварит такой поток.

Она выдавала каждому из рабочих по капле, наблюдая за их состоянием. Я видел, что некоторые выглядели лучше, но другие уже боролись с симптомами заражения.

Когда Яковлева опустошила очередной флакон, я жестом пригласил ее отойти в сторону, чтобы пациенты нас не услышали. Маголекарь даже сейчас рассеянно наблюдала за пострадавшими.

— В чем дело, Алексей? — устало спросила она.

— Могу помочь. Я способен поглощать энергию аномалий и перерабатывать ее в личный эфир. Это может облегчить их состояние. По крайней мере, сниму излишки, а там уже можно по протоколу.

Яковлева замерла, впервые внимательно посмотрев на меня.

— Прошу прощения? Вы… Вы в Петербурге действительно научились это делать?

Её голос прозвучал с интересом и недоверием. Я улыбнулся.

— Не зря же на государевом довольствии сидим.