Брешь

— Не смей их трогать, — тихо сказала я Рите-Мазикину, и гнев обжёг мне кожу.

Мои друзья. Диана. Теперь моя рука на руке Малачи была скорее якорем... мне нужно было, чтобы он удержал меня на месте.

Судя по её натянутой улыбке, в переводе она не нуждалась. Она тихо рассмеялась и посмотрела на Малачи.

— No podr'as impedirnos. Los dejaremos en paz solo si nos d'es un sacrificio. (прим. переводчика: с испанского: — Ты нам не помешаешь. Мы оставим их в покое, если ты принесешь нам жертву.)

Плечи Малачи напряглись.

— Она только что сказала, что им нужна жертва? — прошептала я.

Он кивнул.

— В обмен на то, чтобы оставить остальных в покое.

— Чего ты хочешь? — поинтересовалась я.

На лице Риты появилась странная смесь волнения и печали.

— T'u, mija. (прим. переводчика: с испанского: — Тебя, дочка.)

Малачи вырвал свою руку из моей хватки.

— Eso nunca pasar'a, — прорычал он, снова поднимаясь со стула. (прим. переводчика: с испанского: — Этому не бывать.)

— Эй, что ты сказал? — спросила я.

С таким же успехом я могла быть невидимкой. Он целенаправленно двинулся на Риту, заставляя её отпрянуть назад, катя стул по полу, пока тот не ударился о стену.

— Deber'ia de matarte ahora mismo, — тихо сказал он. (прим. переводчика: с испанского: — Мне стоит убить тебя прямо сейчас.)

Рита завизжала, когда он приблизился, с каждой секундой жалобные, хриплые крики становились всё громче. Мне хотелось зажать уши руками, чтобы заглушить этот шум.

— Малачи, прекрати. Сюда сейчас сбегутся люди. Малачи.

Я вдруг задалась вопросом, а не вооружён ли он. Не то чтобы он нуждался в оружии. И по тому, как Рита визжала, она знала это.

Кулаки Малачи были крепко сжаты.

— Мы должны взять её прямо сейчас, Лила. Мы можем привезти её в дом Стражей. И допросить. У нас есть шанс узнать, где находится гнездо. А потом мы сможем убить это тело и освободить душу твоей матери.

Он почти умолял меня, и я не могла понять почему. Однако то, что она сказала, привело его в отчаяние и заставило отказаться от тщательно разработанного нами плана. Тот, в котором он не убил бы мою мать посреди здания ДДМС [11] .

11

ДДМС - Департамент по делам детей, молодёжи и семьи

— Мы не можем схватить её, — ответила я. — Послушай её. Она устроит истерику, и у нас буду проблемы.

Я впилась в него взглядом, желая, чтобы он вспомнил о своём долбаном плане: "последовать за ней обратно в гнездо".

Малачи отступил, когда несколько социальных работников прошли мимо двери, встревожено заглянув в конференц-зал.

— Лила, — сказала Рита, обходя стол с противоположной стороны. — Сил просил, чтобы ты пришла к нему, и тогда он оставит твоих друзей в покое. Мы... уйдём.

— То есть ты хочешь сказать мне, что если я пойду к Силу, вы, ребятки, оставите моих друзей в покое и, что дальше? Просто исчезнете?

Это было нелепое предложение. Куда бы они ни отправились, нам придётся охотиться за ними.

Она кивнула, её глаза метнулись через стол к Малачи, который выглядел так, словно вот-вот потеряет самообладание. Она медленно приблизилась ко мне.

— Podr'ias estar con tu mam'a. (прим. переводчика: с испанского: — Ты сможешь быть со своей мамой.)

— Заткнись, — рявкнул Малачи. — Cuando te matamos, quedar'a libre el alma de su madre. (прим. переводчика: с испанского: — Когда мы убьем тебя, душа её матери будет свободна.)

Глаза Риты расширились, а её рот открылся в форме буквы "О". И тогда она начала смеяться громким, хихикающим смехом.

— Нет, — сказала она. — Nunca ser'a libre. Una vez que el alma de un humano se atrape, no tiene ninguna salida de la ciudad de los Maziquines. (прим. переводчика: с испанского: — Она никогда не будет свободной. Как только человеческая душа будет поймана, она не сможет выбраться.)

Малачи замер.

— Ты лжёшь.

— Переведи, — сказала я. — Сейчас же!

Он проигнорировал меня и обошёл стол, заставив Риту поспешить ко мне. Слова, которых я не понимала, слетали с его губ, пока он следовал за ней. Но она не обращала на него внимания и зашептала мне на ухо:

— Сил сказал, чтобы ты пришла к нему, — она продолжала говорить: — Твои друзья. Он убьёт их, если ты не придёшь. Он заберёт их. Превратит их в нас.

— А если я приду? — спросила я.

Моё сердце бешено колотилось, когда она подошла ещё ближе, а желудок забурлил от её сладкого, тошнотворного запаха.

— Лила, не смей даже думать об этом, — настойчивость в голосе Малачи было невозможно не заметить.

— Переведи, — сказала я сквозь стиснутые зубы, отказываясь смотреть на него.

Он подчинился. Рита улыбнулась и ответила по-испански, и всё, что она сказала, стало последней каплей. Малачи рванул к ней. Она упала на четвереньки и заскользила вокруг моих ног, выставив меня перед собой. Она схватила мою руку и поцеловала её, а затем бросила скомканный листок бумаги на стол и распахнула дверь.

— Он ждёт тебя, — сказала она мне. — Но это не будет длиться вечность.

Она выскочила в коридор, захлопнула за собой дверь и побежала в сторону главной части здания, но потом резко свернула за угол. Малачи схватил листок со стола и бросился за ней, но я схватила его, когда он рывком распахнул дверь, и обняла за талию.

— Ты не можешь бежать, — сказала я, жалея, что мы не можем этого сделать. — Это привлечёт слишком много внимания.

Быстро выйдя в коридор, я достала из кармана мобильник и написала Джиму и Генри, что она уже выходит из здания... и не через главный вход.

— Пожалуйста, пересекитесь с ней, — прошептала я, зная, что они никак не ожидали, что встреча закончится так быстро. — Или мы её потеряем.

Когда мы прошли в главную часть здания, небо было суровым и мрачным, а дождь лил так сильно, что я едва могла разглядеть улицу. Риты нигде не было видно. Мой телефон гудел от сообщений от Джима и Генри, которые пришли почти одновременно.

"У бокового входа. Не увидел, как она вышла".

"В одном квартале от вас. Видел, как кто-то вышел из пожарного выхода, но не смог проследить за ним в машине".