Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало

— Что уж тут не понять? — ответила Валька с невеселой улыбкой. — Не хотел, значит, грех на душу брать… Ты мне лучше вот что скажи. Это ты его уговорила в клуб на работу устроиться?

— Так нам с Майкой на что-то жить нужно! — дернула плечами Жанна. — И за квартиру платить… Хотя я ему эту идею не подбрасывала.

— Ну да. Просто не протестовала, когда он решил раздеваться перед богатыми пожилыми бабами. Наверное, ты даже оценила перспективность этой профессии.

— Слушай, пошла вон, — приказала Жанна. Встала, перегнулась через стол и забрала у Вальки бутылку водки.

— Не торопись, — ответила она. — Или тебе уже не нужно платить за квартиру?

— Хочешь сказать, что дашь денег? — поинтересовалась Жанна и налила себе очередную порцию водки.

— Дам.

Жанна отставила бутылку и изумленно воззрилась на собеседницу.

— С чего это вдруг? — спросила она подозрительно.

— Просто так.

— Как это?

— Не обременяйся, не поймешь… Лучше вот что скажи: хоронить Андрея ты будешь?

— На какие шиши?

— Понятно. От кого ты узнала о его смерти? Понятно, понятно, не объясняй.

— Ну да, от Димки, — ответила Жанна, нацелившись на рюмку.

— Адрес его отца мне дашь?

— Да я понятия не имею! Живет где-то в Лионе, а где… Они с Андреем друг друга терпеть не могли. Андрюха его считал вечным хроническим неудачником, который несчастья притягивает, а тот… Впрочем, какая разница? На похороны он не приедет.

— Но сообщить все равно нужно, — пробормотала Валька себе под нос.

— А ты спроси адрес у бабки! — предложила Жанна. — Она-то уж точно знает!

— С чего ты взяла? — удивилась Валька.

Жанна допила последнюю рюмку и с трудом проговорила:

— А мне Андрюха говорил… старуха ему пенсию…

Тут она свалилась набок и отключилась. Минуту Валька смотрела на красивое пустое личико с застывшей на нем бессмысленной гримасой, потом встала и пошла на поиски кухни.

Соня сидела на табуретке возле длинной барной стойки и читала какую-то газету.

— Все? — спросила она.

Валька молча кивнула.

— Квартира хорошая, — сказала Соня и обвела взглядом просторную, современно обставленную кухню.

— Хорошая, — подтвердила Валька.

Соня немного помолчала, с тревогой глядя на ее бледное лицо.

— У тебя все в порядке?

— Нет, — ответила Валька ровно. — Но это уже не важно. Подождите меня минуту, я сейчас.

Она стремительно повернулась и пошла по коридору туда, где светилась матовым стеклом еще одна, закрытая дверь. Открыла ее и очутилась в чудесной детской, заваленной мягкими игрушками. На цыпочках подошла к детской кроватке и застыла, глядя на дочь Андрея.

Майка. Ее зовут Майя.

Валька оказалась права в своих предположениях: дочь Андрея и красивой пустой стервы по имени Жанна была ангелоподобным ребенком. Интересно, чей характер она унаследует, когда станет старше? Отцовский, с комплексом жертвы?

Или материнский, с комплексом потребителя?

А может, это будет тот самый случай, когда яблоко откатится от яблони очень и очень далеко?

— Это его дочь? — шепотом спросила Соня, бесшумно вошедшая в комнату следом, и Валька кивнула.

— Нужно забрать ее отсюда, — начала Валька тоже шепотом, но Соня твердо взяла ее за руку и вывела из комнаты.

— Мы не можем этого сделать, — сказала она негромко и жестко.

— Но не оставлять же ребенка наедине с пьяной женщиной!

— Эта женщина — ее мать.

— Соня…

— Нет!

Валька сникла.

— Ты узнала все, что хотела? — спросила Соня.

— Не знаю, — ответила Валька. — Но здесь нам больше нечего делать.

Она достала из сумочки тонкую пачку долларов, предусмотрительно захваченную из дома. Вернулась в зал, подошла к дивану и несколько минут разглядывала спящую женщину. Потом положила деньги на столик и прижала их бутылкой с остатками водки. Вышла в коридор и сказала Соне:

— Уйдем отсюда.

Они оделись и вышли из квартиры. Валька коротко хлопнула дверью, и собачка английского замка защелкнулась.

— Как все-таки вовремя все это случилось, — сказал Сергей Владимирович, положив телефонную трубку и потирая руки от удовольствия. — Сегодня же поговорю со старухой. Катя!

Екатерина Дмитриевна молча повернула голову и посмотрела на мужа.

— Ты слышишь меня?

— Конечно, — ответила жена, разлепив сухие губы. — Ты сказал, что сегодня же поговоришь со старухой.

— Ты здорова? — спросил Сергей Владимирович, немного озадаченный равнодушием жены.

— Абсолютно.

— Ты странно выглядишь.

— Да?

— Да. Может, тебе пора отдохнуть?

— Я как раз об этом думаю, — ответила Екатерина Дмитриевна с некоторым подтекстом, как ему показалось.

Он нахмурился, недовольный странным поведением жены, Что-то в доме пошло не так. И началось это тем вечером, когда они увидели на фотографии однокурсников сына физиономию альфонса. Разговаривать с Димкой на эту тему было не только бесполезно, но и несвоевременно, поэтому все выяснения Сергей Владимирович расчетливо отложил на потом. Сначала старуха. Потом сын. А альфонса можно уже в расчет и не брать.

Вот только понять бы, что происходит с женой?

Она замкнулась в упорном молчании. Вежливо и односложно отвечала на его вопросы, сама с мужем не заговорила ни разу. В постели отодвигалась на самый край, словно боялась, что он нечаянно до нее дотронется. Отказалась от выгодного и перспективного клиента, собравшегося поручить ей оформление квартиры и офиса. Все время сидела на неудобном полосатом диване, судорожно выпрямив спину и уставившись в одну точку на паркете.

Тем не менее, Сергей Владимирович так привык к ее роли почтительного слушателя, что просто не смог с собой справиться.

— Воздушная эмболия, — сообщил он жене.

— Что?

— Я говорю, он умер от воздушной эмболии. Делал себе инъекцию инсулина, был неосторожен и закачал в кровь пузырек воздуха. И все.

Сергей Владимирович прищелкнул языком и развел руки в разные стороны.

— Это к вопросу о тщете всего сущего… А вообще, очень вовремя он укололся. Если, конечно, это он сам сделал.

— Ты думаешь, Евдокия могла второй раз решиться на такое? — спросила жена, впервые нарушив обет молчания.