Бродячий труп

— Вот эти безделушки? — спросил я.

— Точно. Лилли уверяет, что вор держал их в руке; он уже собрался уходить, когда вдруг появилась она. А вот и «пушка».

Госс принес короткоствольный «смит и вессон» 38-го калибра. Конечно, они все выглядят страшновато. Вполне деловая пушка, никакого хрома, перламутра или других украшений.

— У нее есть разрешение на ношение оружия?

— Нет, конечно. Один из ее приятелей подарил ей пистолет. Очень давно, и она говорит, что уже не помнит ни когда, ни, естественно, кто. — Веки Билла закрылись. Он просто засыпал на ходу. Я понимал, до чего он вымотался.

— Да, непростой случай. Насколько я понимаю, Верм был убийцей номер один в шайке Домано. Телохранитель и убийца. Он вряд ли будет воровать побрякушки. Раз он явился сюда, то лишь для того, чтобы убить кого-то.

— Верно. Но кого?

Я открыл было рот, потом захлопнул его.

— Билл, я разговаривал с Лилли прошлой ночью перед тем, как нагрянули Домино, Башка и вот этот тип. Они подслушали, по крайней мере, часть из того, что она мне рассказала, а рассказала Она многое. Я не очень-то вслушивался в ее откровения, но они явно говорили не в пользу Ники Домано.

— Ты полагаешь, что он мог послать своего «мальчика» сюда, чтобы пришить ее?

— Очень может быть. Надо поговорить с ней.

— И я хочу, чтобы ты поговорил с ней. Ты ее знаешь гораздо лучше и сможешь выведать то, чего не смогли мы.

— Ну, мы не так уж и близки. Так, здоровались, иногда пропускали по стаканчику.

На его лице промелькнула усмешка: не то, мол, что твои интимные отношения с Зазу...

— Билл...

— Ага,— он посмотрел на диван и сделал знак глазами сидевшему там сыщику. Тот поднялся и подошел к нам. Билл перекинулся с ним несколькими словами, потом сказал мне:

— Она в твоем распоряжении.

— Пусть посидит пару минут и подумает спокойно.

— О’кей. Твое впечатление?

Я посмотрел на два пятна крови в пятнадцати футах друг от друга.

— Наверное кто-то был с ней. Этот кто-то обменялся выстрелами с Вермом, и последнему не повезло.

— Мы проверим эти пятна. Если они оставлены разными людьми, значит, Лилли лжет, ведь так?

— Точно.

— Мы не обнаружили пулевого отверстия ни в стенах, ни в мебели. Если был еще один выстрел, пуля должна была в кого-то попасть.

— Можно, конечно, справиться у медиков. Если в этого некто попали, пуля должна остаться в нем... Минутку! — Я задумался. — Когда это случилось, Билл? Только поточнее по возможности.

Он достал из кармана пиджака записную книжку и раскрыл ее:

— Дежурному сообщили в девять сорок семь. Я был в машине на пути домой, когда Сэм позвонил мне через две минуты — в девять сорок девять. Сюда, в «люкс», я поднялся в девять пятьдесят четыре. Связался с Сэмом и с тобой в десять ноль пять.

— Дежурному позвонила Лилли?

— Она.

— В девять сорок семь. Скажем, Верм был застрелен непосредственно перед этим или несколькими минутами раньше... Билл, в десять ноль одну или десять ноль две, прямо до твоего звонка, я разговаривал с Мэтью Омаром.

— Ты позвонил ему?

— Нет, он. Вот почему мне это кажется важным. — Я рассказал ему о состоявшемся разговоре.

— Странно, — проворчал он.

— Может, это покажется еще более странным, но позволь мне высказать одну дикую догадку.

— Давай.

— Омар был здесь с Лилли. Верм явился сюда, чтобы пришить Лилли, и обменялся выстрелами с Омаром. Омар мозговитый парень, он ловок с цифрами, с бухгалтерией, но он вполне может иметь при себе и «пушку». Верм рухнул там, где лежит сейчас. Омар тоже потерял немного крови на этом вот месте... — я показал на пятно у двери в спальню... — потом быстро договорился о версии с Лилли и ушел до того, как она позвонила в полицию.

— И позвонил тебе? Зачем? Ради алиби?

— Может быть. Все дело во времени. Он сказал, что звонит из дома — и это вполне возможно. Отсюда до его дома минут пятнадцать — двадцать. Но он мог говорить откуда угодно, даже из автомата.

— Остаются кое-какие пробелы.

— Может быть. И, может быть, мы их заполним. Больше всего меня удивил его звонок. Он так и не сказал, зачем звонил.

— Но он показался тебе...

— Нервным, взвинченным, напряженным. Но он мог быть и раненым.

— Давай-ка проверим.

Я дал Биллу адрес Омара и Пробки, и он пообещал позвонить.

Я пересек комнату и подошел к темно-синему дивану, на котором сидела Лилли Лоррейн.

6.

— Привет, Шелл, — сказала она, когда я опустился рядом.

— Привет, Лилли.

— Ты выглядишь ужасно.

— Ага. А ты выглядишь прекрасно.

Лилли была в жемчужно-сером платье из джерси или из какой-то новомодной чудодейственной ткани, и на ней оно смотрелось чудесно. Вырез почти достигал пупка — перед моим внутренним взором моментально возникло видение Сиваны, — но нижняя половина глубокого декольте была перехвачена тремя крошечными пуговками. Чтобы держать вместе края верхней половины, понадобились бы, на мой взгляд, три здоровенных болта с шайбами. Ее манера одеваться отвлекала внимание от ее лица. Я все же пригляделся к нему: пухлые красные губы, кремовая кожа, ярко-голубые глаза, чуть менее яркие, чем обычно, из-за недавних слез.

— Это ты убила его? — спросил я.

— Да. Ужасно, просто ужасно!

— Ты чудесная девочка, Лилли.

— Ужасно! О!.. — Она зарыдала. Несколько слезинок, подлинных слезинок выдавились из ее глаз. Целых три. — О!.. — повторила она. — Шелл... у меня потекла краска?

— Да нет. Так, размазалась немного. Расскажи-ка мне все с самого начала.

— Ну, я пришла домой. Он, должно быть, рылся в моих ящиках и нашел мою маленькую зеленую шкатулку.

— Твою... зеленую?

— Где я храню свои камушки.

— Без шуток?

— И я выстрелила в него.

— Я тебя не виню.

— Я зажгла свет в гостиной, а он как раз выходил из спальни с моими драгоценностями. Они сверкали, и мне показалось, что у него в руке наган, и я испугалась.

— Ага.

— И выстрелила. Он упал, потом поднялся и пошел. Я отступила к входной двери, а он надвигался на меня. Но не дойдя немного, упал опять. Потом я позвонила в полицию.

— Лейтенант Ролинс сказал мне, что у Верма не было оружия. А он всегда ходит вооруженным. Так что случилось с его наганом?