BRONZA / БРОНЗА

А он допрашивал студента, бой-френда погибшей девушки, вцепившись в мальчишку мертвой хваткой. Описавшись от страха, парень плакал и божился, распространяя по комнате запах мочи, что не убивал свою подружку. Что они уже помирились перед ее отъездом к тетке на уикенд.

Девушка и правда оставила сообщение на автоответчике для своей соседки по общежитию. Просила прикрыть на последней паре, сказала, что срочно едет проведать заболевшую тетушку и вернется утром во вторник, ко второй лекции. Передавала привет своему дружку. Как выяснилось, она врала, причем нагло. Тетушки ни больной, ни здоровой у погибшей не оказалось. Но прослушав пленку, аналитики пришли к выводу, что жертва говорила без принуждения, не по бумажке. Да и вряд ли недавняя школьница была такой уж хорошей актрисой, чтобы так играть голосом.

Выходило, девушка лгала добровольно, по просьбе убийцы или же ради него самого, из чего следовало, что он заранее познакомился со своей жертвой. Значит, пришли они к выводу, он хорош собой, довольно молод и бесспорно обладает неотразимым обаянием. Располагающий к себе, тот тип мужчин, что всегда вызывает у слабого пола доверие и интерес. Не зря же, чтобы сбежать с ним, девушка прибегла к подобной хитрости.

Он сам зашел за результатами вскрытия. Жуя сэндвич с индейкой, патологоанатом кивнул головой в знак приветствия. Давно привыкший к цинизму тех, кто каждый день препарирует трупы, Питер поторопил его взглядом. Тот полистал отчет.
– Вскрытие прошло успешно. Причина смерти - отсутствие крови в теле жертвы. Практически выпита досуха!

– Ты еще скажи, что к нам в Штаты - по туристической визе, из-за моря, явился граф Дракула! Собственной персоной!
– недоверчиво хмыкнул Питер.

– Что граф, не скажу! Дипломированный врач - точно! Хирург и, скорее всего… пластический… Глянь-ка сюда!

Патологоанатом показал ему аккуратные надрезы от углов рта, зашитые такими же аккуратными стежками. Именно они сохранили на мертвом, утратившем мимику, лице ту печальную улыбку смерти. Но сейчас, без грима и помады лицо девушки будто насмехалось над ними и выглядело это омерзительно. Почему-то кольнула неприятная, задевающая самолюбие мысль, что убийца насмехается именно над ним.

– Следов от укуса на шее не ищи… - неправильно истолковав его взгляд, заметил патологоанатом, вновь берясь за недоеденный сэндвич.
– Забор крови был произведен хирургическим путем. Жертве отворили вены, как это делали средневековые эскулапы.

Посмотрев на рассеченные скальпелем вены на запястьях, Питер нахмурился в предчувствии дальнейших сюрпризов.

– А что насчет остального?
– резко бросил он.

– Следов спермы не обнаружено. Осторожный гад, пользуется презервативами!

Питеру послышались нотки восхищения в голосе патологоанатома.

– А в остальном… знаешь, тут я в легком сомнении… - продолжая жевать, тот снова полистал свои бумаги.
– Если судить по состоянию тканей половых органов и ануса… жертва подверглась неоднократному, жесткому насилию. Но если брать в расчет количество выделений внутренней секреции, то можно сказать, что перед смертью она испытала самый бурный оргазм в своей жизни… Короче, не отсутствуй кровь… я бы решил, что нашу подопечную просто затрахали до смерти!
– цинично закончил он свой монолог, дожевав сэндвич.

– Наркотики?
– уточнил Питер.

– Нет, наркоты в тканях я не обнаружил.

– Тогда, что?!

Бросив обертку от сэндвича в урну, тот глянул на Питера.

– Избыток адреналина, сахар чуть выше нормы, ну и наличие эндорфинов, а так все в норме… Жертва при жизни на здоровье не жаловалась! Да, волосы ей, похоже, обкорнали садовыми ножницами. Может, твой «клиент» помимо всего фетишист и взял их себе на память?
– высказал он предположение.

Действительно, на всех фотографиях у девушки были длинные и густые каштановые волосы. А теперь, с челкой, неровно обрезанные под горшок, они больше соответствовали шутовскому колпаку. «Прическа королевских шутов…» - вспомнились Питеру виденные им когда-то гравюры в Национальном музее.

Начальство пока не решило, убийство в университетском городке их профиль или нет, но дело осталось на столе у Питера. Чутье подсказывало ему, что это лишь начало продолжительного знакомства с серийным убийцей. Приятная дрожь охотничьего азарта взявшей след гончей заставила металлом сверкнуть глаза.

Чутье его не обмануло. Вторая жертва не заставила себя долго ждать. Вызванная к месту преступления настоятелем церкви Святого Франциска Ассизского полиция решила, что столкнулась с устроенным в храме актом вандализма. Услышав в новостях негодующий репортаж вездесущих репортеров, он сразу понял, что это новая «работа» его убийцы. И отдел тут же наложил на расследование дела свою лапу.

Стоило переступить порог церкви, как в глаза бросалась театральность этой мини-постановки. Пустой храм, и в центре круга из горящих свечей - убитая девушка, сидящая на высоком стуле. На этот раз блондинка, в белых с золотым шитьем одеждах священнослужителя, в епископской митре, с посохом в одной руке и четками в другой. На лице белым гримом нарисована маска Удрученности.

Одежды архиепископа Йоркского и стул с резной спинкой, как быстро выяснили ребята, были украдены из реквизита одной английской труппы, гастролирующей по Штатам с пьесой Шекспира «Ричард Третий». Но почему-то это уже не удивляло. К волосам жертвы убийца тоже приложил руку с ножницами. Длинные светлые пряди, разделенные прямым пробором, с одной стороны были острижены коротко, по-мужски.

Значение этого стало понятно лишь при вскрытии, на котором Питер присутствовал лично, от начала до конца. Жестоко изнасилованная, «выпитая досуха» жертва все же немного отличалась от предыдущей: у нее отсутствовала молочная железа с той стороны, где на голове были острижены волосы. Естественно, задавать вопросы об анестезии, установив, что операция по удалению груди проводилась, когда жертва была еще жива, никто не решился. А осмыслить, что хотел сказать им убийца - что в женщине заключен мужчина или что в каждом мужчине присутствует женское начало, Питер не успел. На радостный возглас патологоанатома, зацепившего что-то пинцетом, отреагировал довольно враждебно.

– Что там?
– спросил резко, уставившись на пинцет в его руке.

Тот осторожно положил в прозрачный пакетик улику и протянул ему. Забрав пакетик с единственным седым волоском, найденным на теле жертвы, оставив врача составлять отчет о вскрытии, Питер отправился в лабораторию. Здороваясь с теми, с кем еще не виделся, шел размеренно, по-взрослому, а самому хотелось мальчишкой нестись по коридору.

В лаборатории хозяин пробирок и микроскопов со степенью по молекулярной биохимии от одного взгляда Маккуина вытянулся по струнке. Получив улику, тут же занялся исследованиями. Колдуя у микроскопа, бормотал себе под нос:

– Какая прелесть, волосяная фолликула… Чудесно, чудесно…

А он ждал результата среди стерильной чистоты, мучаясь догадками и желанием закурить. Как оказалось, волос не был седым и человеческим тоже не был.

– Не человеческий?
– переспросил Питер, он был уверен в обратном.

– Да, волосок принадлежит канис фамилиарис! Кобелю! Животное молодое, сильное, здоровое! Редкого серебристо-серого окраса. С примесью волчьей крови. Метис. Полукровка!
– отрапортовал хозяин спектрометров, чему-то радостно улыбаясь.