Брук

Я смотрю на его кривой нос, резко вычерченные скулы. Яркую зелень его безжалостных глаз. Он обветренный и гладкий, как морская раковина. Прекрасный, в полной противоположности простому совершенству Поселенцев.

Он снова смотрит на меня, ожидая ответа. Я хочу сказать, что он улучшил это место в ту же секунду, как появился. Это то, что я сказала бы однажды. Но я просто говорю:

— Не совсем. Во всяком случае, им не хуже.

— Как у нее дела? — спрашивает он, приподнимая подбородок.

Угли в моем животе потрескивают от жара. Пока я мечтала о том, какой он красивый, он думал об Арии.

Я проигрываю девушке без сознания.

— Даже не знаю. — Час назад Молли и Маррон прилипли к Арии, обсуждая ее рану, но я не слушала. Все, что я знаю, это то, что рана, кажется, гноится, но здесь такое повсеместно.

Перри медленно выдыхает, и его внимание полностью сосредотачивается на мне. Он больше не думает об Арии. Он думает обо мне. Я понимаю это, потому что тень падает на его глаза, и он внезапно выглядит виноватым. Возможно, даже немного взволнованным.

— Брук, прогуляешься со мной?

Неожиданно.

— Я не могу прямо сейчас, — выпаливаю я. Все, что я хотела в течение нескольких месяцев, это побыть с ним наедине, но теперь я пытаюсь избежать этого. — Молли хотела, чтобы я…

— Я только что видел ее. Она посылает сюда Маррона и еще нескольких человек. Она сказала, что ты можешь идти.

— Ох, хорошо.

Когда мы выходим, я рада, что он стоит передо мной и я могу попытаться взять себя в руки. Я знаю, что между нами ничего не будет, но, похоже, мое тело не осознает этого. Мой пульс учащается, и меня охватывает предвкушение. Знакомое чувство. Полгода назад мы пробирались в эту пещеру с Рокотом и Лив, следовали за нами, и я приземлялась в объятия Перри.

— Брук, — говорит он, внезапно повернувшись. Мы находимся где-то в одном из зубчатых коридоров, которые соединяют пещеры внутри горы. Далеко впереди висит фонарь, но светит тускло. Я вижу только мягкий блеск цепи Кровного вождя на шее Перри. — Как у тебя дела?

Звуки отскакивают от камня, и, хотя он находится в двух шагах от меня, мне кажется, что он прошептал этот вопрос прямо мне в ухо. Мурашки бегут по рукам.

— Клара вернулась. Лив мертва. Как думаешь, как у меня дела?

Это грубый ответ, но я не знаю, что еще сказать. Он отверг меня. Неужели он действительно ждет, что я доверюсь ему? И я не понимаю, почему он задает мне этот вопрос. Если кто и знает, как я, так это Перри. Его племянник, Коготь, пропал так же, как и Клара. А Лив была его сестрой. Он тоже ее потерял.

Нет слов, чтобы описать эмоции, сталкивающиеся внутри меня. Моя подруга умерла, моя сестра вернулась. Я пылаю и все же промерзла до костей. Я злюсь. Мне так грустно, как никогда в жизни. Мои эмоции поднимаются и опускаются, как ястреб на крыльях.

Мне страшно. Я одинока. Я не знаю, кто я, и я скучаю по нему, и он не должен задавать мне этот вопрос, потому что он знает. Он чует это. Он живет этим. Он дышит моей болью.

Перри медленно выдыхает.

— Я могу что-нибудь сделать?

— Ты можешь достаточно сделать.

— Я забочусь о тебе Брук.

— Нет, это не так. Я знаю, кто тебе небезразличен. — Я указываю на пещеру Поселенцев. — Она там, внутри.

Я не хочу ничего этого говорить. Иногда я жалею, что у меня нет пробки, чтобы заткнуть рот.

Перри делает шаг ближе, его голос становится мягче и тише.

— Мы с Арией вместе, и это не изменится. Но я хочу, чтобы у нас все поменялось. Я хочу, чтобы мы пережили это.

— Нас больше нет, Перегрин. Ты сам об этом позаботился.

Я больше не могу смотреть в его встревоженные глаза, поэтому смотрю на звенья цепи. Я хочу обхватить ее пальцами и притянуть его губы к своим. Я хочу почувствовать его губы. Его язык. Его тело.

В этом нет никакого смысла. Он разбил мне сердце, а я все еще так сильно хочу его. Как такое возможно?

Может быть, я подхватила лихорадку Поселенцев. Может быть, я в бреду.

Мы молчим долго-долго, хотя, наверное, всего несколько секунд. Но я не могу уйти, и он не может уйти, и каждый раз, когда он говорит, я чувствую себя хуже.

— Брук… ты одна из лучших людей, которых я знаю, — тихо говорит он, нарушая наше молчание.

Слова жалят, словно мороз.

— Неужели, Перри? Это здорово знать. — Я делаю шаг вперед. Он не отступает. Мне приходится поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Мы всего в нескольких дюймах друг от друга. Не так близко, как мне бы хотелось, чтобы мы были. — Ну, знаешь что? Ты один из лучших Кровных вождей, которых я знаю. Каково это… быть почти лучшим?

Тишина. На его челюсти напрягается мускул, но он молчит.

— Это немного похоже на то, что я недостаточно хороша, не так ли? — сказала я.

— Ты перекручиваешь мои слова. Это не значит, что я считаю…

— Так и есть, Перри. Это то, что ты считаешь. Признай это. Я недостаточно хороша для тебя.

Прежде чем он успевает сказать еще хоть слово, я поворачиваюсь и направляюсь в темноту. Я даже не пытаюсь идти. Я бегу.

Мои ноги безрассудно ударяются о твердый каменный пол, но я не слышу ни звука. Ни мои шаги, ни мое собственное дыхание. Есть только отчаянная мольба, заполняющая мои мысли.

Убирайся из моего сердца, Перри.

Умоляю. Убирайся.

Глава 2

Из-за того, что я часами помогала Молли, я пропустила ужин с сестрой. Это сегодня поражает меня больше, чем все остальное.

Мой живот громко урчит от голода, словно требуя, чтобы его услышали. Я представляю, как он насмехается надо мной: ты считала, что рвота и разбитое сердце — это все? Так глупо с твоей стороны.

Я хочу найти Клару, но сначала я делаю небольшой крюк к загроможденной пещере, которая служит нам кухней, в надежде найти кусок хлеба. Он обгорел и такой твердый, что кажется бревном, но это еда. Я вытаскиваю нож из-за пояса и разрезаю его посередине, затем вклиниваю внутрь толстый кусок козьего сыра. Я направляюсь в главную пещеру, умудряясь не стучать зубами, пока поглощаю свою скудную еду.

Когда мы узнали, что переезжаем из поселения Потока в эту пещеру, Маррон взял на себя труд сделать ее как можно более пригодной для жизни. В центре главной пещеры он установил деревянную платформу — возвышение высотой около полутора футов и площадью сорок квадратных футов. Его идея заключалась в том, что людям нужно спокойное место для отдыха, где можно посидеть и поесть.