Брук

— Риф рассказывал истории о приключениях Лив, Перри, Рокота и меня в пещере?

— Возможно, это был Грин или Хейден.

— А может Прутик или Отщепенец?

— Эм… угу. — Хайд смущенно улыбается, зная, что я поймала его. — Один из них.

Я замечаю, что у него более мягкое лицо, чем у Перри. Нос и челюсть у него скорее широкие, чем резко очерченные. Доброта легко отражается в его глазах.

— То было давным-давно, — говорю я беспечно. На самом деле всего полгода назад, но я не хочу выглядеть так, будто застряла в прошлом. — Мы привыкли считать, что пещера — самое лучшее место на земле. Ну, Рокот, Лив, и я. Перри она никогда особенно не нравилась. Но мы с Лив… нам с ней казалось, что мы открыли целый, новый мир. Мы привыкли видеть в ней какое-то волшебное место. — Я слегка смеюсь, представляя себе темное логово, которое мы только что оставили позади. — Не могу поверить, что мы раньше так думали.

Хайд почесывает щетину на подбородке.

— Я могу.

— Ты можешь в это поверить?

Он пожимает плечами.

— Конечно.

— Нет, не можешь.

Хайд смеется.

— Я действительно могу. Разве это не магия? То, что ты видишь, когда не должен?

— Если это твое определение магии, то она повсюду. — Я машу рукой в сторону неба, там тоже все не так, как должно быть. — Даже там, наверху.

Хайд поднимает глаза к небу, его лицо становится задумчивым, пока он рассматривает Эфир.

— Ты ведь шутишь, да? — спрашиваю я, наблюдая за ним. — Неужели ты действительно думаешь, что в Эфире есть магия? — Я вижу разрушение.

— А что если это не то, что ты видишь, а то, как ты это видишь? Что, если магия — это твоя точка зрения? — Он указывает на плато, которое раскинулось перед нами. — А что, если настоящая магия заключается в правильном мировоззрении? В правильном взгляде на жизнь?

Я понимаю, что он просто вырос в моих глазах, стал кем-то другим. Каким-то возвышенным. Каким-то интригующим. Я не могу оторвать от него глаз.

Через мгновение он отворачивается.

— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я.

— Сделал что?

— Отвернулся от меня.

— Я пожалел о том, что сказал.

— Почему? — То, что он только что сказал, было прекрасно. Не могу поверить, что он сожалеет об этом. — Что ты теряешь, говоря то, что хочешь сказать?

Хайд внезапно увлекается вытаскиванием кусочка кожи из рамки своего колчана.

— Ха-айд?

— Я иногда не знаю, как вести себя с тобой, — отвечает он, наматывая оторванный кусочек кожи на палец.

— Иногда?

— Когда один, — уточняет он. — Когда мы вдвоём.

— Я тебя пугаю?

Он поднимает голову.

— Абсолютно. — Его глаза впиваются в мое лицо. — Я не хочу упустить свой шанс узнать тебя, Брук. Из-за этого. Я не хочу все испортить, сказав что-то не то.

Мой живот делает сальто.

До этой секунды все было нормально. Мы были всего лишь двумя часовыми, проводящими время за разговорами. Но теперь он уже не просто Хайд. Он — Хайд, который говорит, что хочет узнать меня гораздо лучше, чем уже знает меня. Хайд, который спрашивает меня, как я живу без Лив, который рассуждает о магии так, будто она сосредоточена в твоих глазах, а не в мире.

Я ищу ее сейчас. Я ищу магию в его голубых глазах.

Я не вижу ее, но то, что вижу, так же удивительно.

В глазах Хайда живет надежда, и она реальна, честна и так отличается от физического голода, который я привыкла видеть во взглядах мужчин.

Я облизываю губы, тщательно подбирая следующие слова.

— Ты уже знаешь меня, Хайд.

Я откровенно напрашиваюсь на большее.

Нет. Я не напрашиваюсь. Он уже на грани, я просто раскручиваю его.

— Ну да. — Хайд моргает, его улыбка дрожит. — Я имел в виду, что хочу узнать тебя лучше.

Именно такого ответа я и ожидала. Именно это я и хотела услышать.

— Ты не упустил свой шанс. — Я наклоняюсь к нему ближе. — Как ты можешь упустить шанс, если даже не воспользовался им?

Он замирает на некоторое время. Затем он наклоняет голову, приближая свое лицо к моему. Его голубые глаза опускаются на мой рот. Мы достаточно близко, чтобы я могла рассмотреть каждый волосок на его подбородке. Это мой шанс отступить, но я этого не делаю.

Восхитительная магия обволакивает меня. Я хочу этого. И я приближаюсь. Вот что значит двигаться дальше.

Я чувствую, как рука Хайда опускается на мой затылок, но мне не нужно подбадривать себя, чтобы приблизиться еще.

Наши губы встречаются и задерживаются на мгновение, когда мы оба застываем от неловкости. Затем губы Хайда приоткрываются, и его бархатно-мягкий язык вторгается в меня.

Желание просачивается сквозь мои конечности, как теплый мед, когда мы находим свой путь к сближению.

Сначала он терпелив и нежен, но потом становится игривым. Он покусывает мою нижнюю губу, и я вижу, что он улыбается. Он счастливо целуется. Девушка может в это влюбиться, думается мне.

Жар закручивается в моих венах, и я тянусь к нему, желая большего.

Его плечи кажутся другими, с недостаточно округлыми мышцами, но я игнорирую это.

Его рука на моей спине, давление слишком легкое. Это я тоже игнорирую.

Я сосредотачиваюсь на прикосновении его губ, которые полоны ласки и заботы. Он настолько поэтично целуется. Словно пишет стихи на моих губах.

Но чего-то не хватает. Доверия. Свирепости, с которой я знакома.

Не обращай внимания, Брук.

Игнорируй, игнорируй, игнорируй.

Слишком поздно. Я осознаю, что слишком много думаю, потому что слышу шелест листьев на ветру. Хайд чувствует мою нерешительность, и его рука застывает на моей щеке. Я чувствую мягкую дрожь его пальцев. Я не хочу, чтобы они дрожали. Я уже не дрожу.

Перри знал, что мне нравится, когда он берет все под свой контроль. Он знал, чего я хочу. Сейчас бы он…

Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как стрела пронзает мое сердце.

Я отодвигаюсь. Глаза Хайда распахиваются. Мы оба замираем на бесконечное мгновение. Затем я вскакиваю на ноги.

Мои ноги дрожат подо мной, когда стыд и похоть играют в перетягивание каната в моем теле. Как я могла думать о Перри в этот момент? Что со мной не так?

Хайд проводит рукой по лицу.

— Мне очень жаль, Брук. Это было слишком?

Я так запуталась. Я не знаю, что только что произошло. Нет. Знаю. Целоваться с Хайдом было не слишком. И это было не так уж мало. Это просто было не то, что целоваться с Перри.