Буч Скиннер. Каламити. Новый Техас

В ответ Скиннер ударил томагавком, целя противнику в плечо. Раз, другой, третий. Куртка лопнула, обнажая потемневшую плоть. Брызнула гниль, затрещала кость. Клэнтон не чувствовал боли, однако у него хватило ума выпустить нож и отступить назад.

Ощутив под ногами твердую землю, шериф ударил еще раз, но промахнулся. Клэнтон изогнулся как змея, ловко избегая удара, и ухватил противника за запястье. Скиннер отступило назад, стряхивая холодные пальцы со своей руки. В хватке Крэнтона больше не было силы.

– Твою мать!
– верзила отступил назад, увлекая противника за собой. В ответ шериф ударил его томагавком в коленку. Ударил точно и быстро, будто срубал ветку для костра.

Нога хрустнула, и сложилась в обратную сторону точно перочинный ножик.

– Дерьмо!
– Клэнтон зашатался, и рухнул на колени.

Глаза противников на мгновение оказались на одном уровне.

– Будет потом о чем дома порассказать, - Клэнтон ухмыльнулся. Глаза у него были мутные и дурные.

Обхватив шерифа за шею, он навалился на него всей своей тушей и с легкостью опрокинул навзничь.

Острые камни впились в лопатки Скиннера, а острый клинок, торчащий из спины, вонзился глубоко в землю.

– Думал, что справишься со мной?!
– Клэнтон рванул левую руку на себя. Шериф дернулся следом. Связки в плече жалобно затрещали. Верзила утробно зарычал, и впился зубами Скиннеру в щеку.

Пригвожденный к земле ножом и придавленный весом противника, Скиннер не мог даже пошевельнуться. Он попытался было ударить томагавком, но без особого успеха. Противники были слишком близко.

Клэнтон хрипел и рычал точно дикий зверь, впиваясь все глубже и глубже ему в лицо.

"Хорошо, что я не чувствую боли", отрешенно подумал Скиннер. Слюна Клэнтона и пузырящаяся черная жижа летели во все стороны. "Так, должно быть, чувствует себя человек попавший в лапы к гризли", мелькнуло у Скиннера в голове.

Утробно рыкнув, Клэнтон откинулся назад, демонстрируя кусок плоти, зажатый между черных зубов. Глаза верзилы сверкали, а губы скривились в торжествующей ухмылке.

Не теряя времени, Скиннер подогнул ногу, уперся локтем в землю и толкнул изо всех сил, опрокидывая противника на спину. Томагавк описал в воздухе дугу и ударил по ухмыляющейся физиономии. Раз, другой, третий. Во все стороны полетели выбитые зубы и клочья плоти. Клэнтон вскинул правую руку, пытаясь прикрыть лицо. Томагавк опустился еще раз. Пробив мясистую ладонь насквозь, он накрепко пригвоздил ее к развороченному черепу. Клэнтон дернулся несколько раз, захрипел, словно протестуя, и затих.

Скиннер медленно вытащил нож из своего живота и не спеша вспорол платок, связывающий их с Клэнтоном руки.

– Fin de la comedia, - пробормотал он, поднимаясь на ноги.
– А теперь, убирайтесь прочь из моего городка.

– Уговор есть уговор, - кивнул Холлидей. Старый маршал смотрел на Скиннера с уважением.

– Это был хороший поединок!
– подхватил Бонавентура.
– Очень хороший!

– Oh, Dios mio!
– лицо отца Карранца стало белее мела.

Скиннер отшвырнул покрытый черными разводами Боуи и наклонился, подбирая с земли пояс с револьверами. Хоуп с винтовкой на плече и с ведерком смолы в руке вырос словно из-под земли.

– Ну-ка, - он придавил болтающийся кусок кожи указательным пальцем и цыкнул зубом.
– Выглядит дерьмово.

– Я думал, что буду драться с Холлидеем, - шериф выглядел виноватым.
– Очень плохо?

– Ничего, можно обойными гвоздями приколотить, - Хоуп пожал плечами.

– А можно и так оставить, все равно никто не заметит.

Карранца наконец захлопнул рот и оглянулся через плечо.

– Стойте, Бонавентура. Я еще не закончил, - ударив мула пятками, он подъехал к шерифу вплотную.
– Должен признать, что поединок был весьма впечатляющий, сеньор Скиннер. Похоже, что в историях, что о вас рассказывают, все же есть доля правды

– Не знаю, что там про меня рассказывают, - шериф пригладил разорванную рубашку и кивнул назад, в сторону колодца и построек.
– Но за этот городок я буду драться до смерти. Вы меня поняли, Карранца?

Священник закусил губу, и медленно кивнул.

– Знаете, а ведь кроме вас двоих здесь никого нет, - сказал он.
– Нет никаких стрелков на крышах. Только вы и ваш помощник. Верно?

Шериф кивнул.

– Да, только я и Хоуп. А теперь проваливайте, у нас с вами был договор.

Инквизитор сжал крестик в кулаке и покачал головой.

– Я вас предупреждал, сеньор Скиннер. Либо вы с нами, либо против нас. Святая церковь не станет вести переговоры с погаными умертвиями.

Холлидей навострил уши.

– Я бы вас попросил воздержаться от подобных...

Карранца небрежно отмахнулся.

– Вы получили отпущение всех грехов, сеньор. Вас это не касается.

Тень от церквушки накрыла священника как волна. Белые зубы сверкнули на черном как ночь лице.

– Только огонь сможет очистить этот город от скверны!
– Карранца поднял руку.
– Бонавентура! На костер его!

Мексиканец вздохнул, глядя на шерифа, и нехотя вынул саблю из ножен.

– Lo siento, senor, но я не могу ослушаться приказа. Солдаты, примкнуть штыки!

Повинуясь команде, отряд мексиканцев медленно двинулся вперед.

– Будьте вы прокляты, Карранца! Вы и ваше отпущение грехов!
– Холлидей вскочил в село и развернул коня.
– Из-за вас мы все тут погибнем!

Инквизитор посмотрел на лежащего на песке Клэнтона и покачал головой.

– В Свит-Спрингс вы не церемонились, сеньор Холлидей.

Холлидей злобно зашипел.

– Да вы посмотрите туда, - он поднял руку, указывая в сторону холмов.
– Очнитесь же, наконец, святой отец!

– Los lobos muertos!
– загомонили мексиканцы.

В полумиле от города, на вершине холма появились всадники. Их кони были тощими, словно сделанными из связанных в пучок ивовых прутьев, а пики длинными, увенчанными волчьими хвостами.

– Мертвые волки?
– Карранца фыркнул, разворачивая мула.
– Сколько их? Дайте-ка я сосчитаю. Один, два, три, четыре, пять!

– Cinco! Cinco!
– повторили мексиканцы и бросились наутек.

– Да что же это такое?
– Инквизитор привстал в стременах.
– Именем господа остановитесь! Вернитесь, я вам приказываю!

Бонавентура вложил саблю в ножны, зажал треуголку подмышкой и поклонился шерифу.

– Buenos dias, senor, мне нужно догонять своих людей.

Офицер побежал, продемонстрировав при этом такую прыть, что вскоре догнал и обогнал свое отступающее воинство.

– Советую последовать примеру бравого капитана, - хмыкнул Холлидей, и пришпорил своего скакуна, махнув на прощанье рукой.
– Всего хорошего, Скиннер! Не поминайте лихом!