Будь моим папой!

С Ириной Наумовой я учился вместе с шестого класса. Девочка яркая, красивая, живая. Чего уж греха таить, на неё засматривались все. Но девчонка была настолько увлечена компьютерными программами, что никак не хотела замечать, какое впечатление производит, начиная с одноклассников, и заканчивая парнями постарше.

Пока не получила травму. Как Ирина оказалась в той компании, она так никому и не рассказала. Но когда она поняла, чем всё может закончиться, Ирина спрыгнула с балкона. Этаж был второй, но этого хватило, чтобы получить серьёзные повреждения. Почти весь одиннадцатый класс она провела по больницам и на дистанционном обучении. Передвигаться самостоятельно Ирина могла, но с болью. И перед тем, как её родители решили переехать к морю, чтобы уменьшить обострения, которые появлялись при резких перепадах температуры, Ирина позвонила мне и попросила прийти.

До этого никого из одноклассников у неё не было. Вот тогда и состоялось эпическое знакомство с её братом, который решил, что я тот, кто виноват в травме его сестры. Поэтому сначала полетел его кулак, а потом, когда мы выдохлись оба, стали разбираться, кто есть кто. Пётр, только что отслуживший, дал мне понять, как далёк я от совершенства в физической подготовке.

Ирина попросила принести ей мою запись с выпускного. Желание было странным, потому что она могла спокойно получить её сама. Но как оказалось, Ирина не хотела, чтобы было известно, что такая запись у неё есть.

Почему она выбрала меня? Все знали, что я чуть ли не с первого класса бредил тогда еще милицией. Да, это была моя мечта с детства: стоять на страже закона. Но когда Ирина поняла, что этот самый закон не накажет тех, кто виновен, потому что решение выпрыгнуть она приняла сама, а причины никто не стал учитывать, Ирина решила сделать это самостоятельно.

На вопрос, как она это сделает, Ирина развела руки в стороны и растопырила пальцы.

– Руки не пострадали, голова, слава богу, тоже! А сидеть за ноутбуком я вполне могу.

– Ира, скажи, что ты задумала?

– Вань, можешь быть спокоен. Ничего противозаконного. Так что твоя совесть не пострадает.

– И всё-таки?

– Вань, меньше знаешь – крепче спишь!

– А брат в курсе?

– Ты его видел? Ему только имена дай знать, и он их всех поубивает. А потом сядет. Нет уж! Я сама умная девочка!

И эта «сильная девочка» не только взломала телефоны, с которых благополучно отправила кому нужно аккуратно вырезанные снимки и видео с их же носителей.

Она не просто так взяла себе прозвище «Немезида», которое не раз оправдала. И если бы кто-нибудь знал, что за всем этим стоит девчонка, её бы быстро убрали с дороги. Но об этом знали единицы, и я был в их числе.

– Вань, ты извини, что я без прелюдий, тут такое дело. Я ведь тогда больше не уснула, чтоб ты здоров был! Так вот. Твоя бывшая, – невольно скривился от личного местоимения, но перебивать не стал, – решила открыть сеть аптек или фармацевтических салонов в твоём городе. Так что ты попал в поле зрения совершенно случайно. Она сама пока ездит курьером, и тут вдруг вспомнила про тебя. Именно за этим ей понадобился твой адрес, за которым она обращалась к твоей маме. Так вот! Позавчера она снова вернулась. А судя по тому, что я вижу геолокацию ваших телефонов, которые находятся рядом и движутся в одном направлении, то могу с уверенностью сказать, что она едет в том же поезде что и ты. Могу назвать номер вагона и купе. Но! Если она тебя видела, и ты до сих пор не в курсе, то я даже не знаю, что можно от неё ожидать. Но ты ведь мальчик умный, разберёшься! Номер купе нужен?

– Спасибо, это лишнее.

– Я так и знала. Не дай этой козе считать себя умнее!

И она отключилась. Даже поблагодарить не успел! Впрочем, это типичная для Ирины манера: коротко, по существу, и без сантиментов.

А когда Василиса сказала, что ей показалось, как девушка выходила из нашего купе, все предположения подтвердились.

Но что могло понадобиться Инге в купе? Взять здесь было нечего, если, конечно, не считать Катиного плюшевого зайца и Белль.

А потом я нашёл её серьгу. То, что она принадлежит Инге, знал прекрасно. Так же как и знал, сколько стоил комплект. Инга бросила мне в лицо сумму, заявив, что я полжизни должен буду работать, чтобы накопить только на одну застёжку. И вот теперь решила подсунуть её мне по «доброте душевной»? Или на станции заявить, что у неё пропало дорогое украшение?

Глава 46.

Василиса.

Иван больше никуда не выходил. Он всё время болтал с Катей, рассказывая ей разные истории из своего детства. Как лазил по деревьям и порвал штаны, а потом боялся идти домой; как катался с горки, а потом пришёл домой с рюкзаком, полным снега, и ему пришлось сушить все учебники и тетради; как постоянно получал замечания, а потом прятал дневник.

– Тебя что, тоже ругали? – совершенно серьёзно спросила Катя.

– Ага.

– И меня всегда воспитательница ругает, – вздохнула дочь, сморщив носик, словно нашла собрата по несчастью.

Час пролетел незаметно. Катя так и не съела ничего. Только сок немного пила.

Нас встретил Леонид Сергеевич, папа Ивана. Катя осторожно косилась в его сторону, но руку Ивана не отпускала. Наверное, первый раз почувствовала укол ревности, что моя дочь больше тянется не ко мне.

– Привет! – Леонид Сергеевич присел перед Катей на корточки. – Я – Лёня. – Он протянул широкую раскрытую ладонь.

– Я – Катя, – осторожно назвала своё имя дочь.

Папа Ивана был крупным мужчиной, и Катя рядом с ним казалась ещё меньше.

– Пойдёмте в машину, мать уже заждалась.

Он усадил Катю на переднее сиденье, пристегнув ремнём с детским уголком. Иван открыл мне дверь и потом сел рядом. Несмотря на всю непринуждённость, какая была у мужчин при общении с Катей, я чувствовала себя скованно.

Леонид Сергеевич пытался разговорить Катю, но она больше смотрела на ёлки и разноцветные вывески с мигающими гирляндами. Всё-таки новогодние украшения раскрашивают обычный вид совсем по-другому.

– Ты как? – спросил вдруг Иван, наклонившись и взяв за руку.

Немного растерялась, но руку не убрала.

– Более или менее нормально.

– Не переживай, всё будет хорошо, – успокоил Иван. Только я не поняла, что он имел в виду.

– Мать, смотри, каких Снегурочек я тебе привёз! – воскликнул отец Ивана, пропуская нас вперёд.

– Катюша! Ягодка моя! – Надя обняла Катю, как родную.

– Надя, я Белль привезла! – выдала с порога Катя, вместо того, чтобы поздороваться.

– Катя! А «здравствуйте» кто скажет? – Но меня никто не услышал – они были на своей волне.

– Умница! Мы ей столько всего навяжем! – пообещала Надя.

– Правда? – обрадовалась Катя.

– Конечно! Ну? А вы что стоите, как неродные? Заходите. Ночь на дворе, чай попьём да поспать немного надо. Василиса, Иван, проходите! Хоть сын в кои-то веки домой приехал. Ведь ни разу не был! – попеняла ему Надежда.

– Надя, не надо ругать его! Он хороший, – заступилась вдруг за Ивана Катя. – У него Рокси умерла. Она меня защищала, а я потом плакала, – губёшки у неё задрожали.