Будь моим парнем на лето, или стань моей девушкой навсегда

— Этот секрет может что-то изменить?

Набираюсь смелости и смотрю на него. Улыбается, заставляя меня трепетать. Даже подумать не могла, что улыбка парня может поднять во мне такие ощущения. Они наполняли меня изнутри чем-то волшебным до дрожи в пальцах. И как я не пыталась бороться с ними. Не получалось. Не могла прекратить.

— Надеюсь.

Спорткар двигался все дальше от города, и я уже начала надумывать всякое, пока Войский не свернул с трассы на проселочную дорогу. Мы проехали несколько десятков метров прежде, чем машина остановилась напротив маленького домика. Похоже на дачу. Только рядом не было других построек. Одинокий домик среди деревьев. Он словно спрятался, не допуская до себя лишних глаз.

— Выглядит жутко.

— Считаешь меня маньяком?

Яр заглушил мотор и повернулся ко мне. Хоть он и улыбался. Темные глаза веяли холодом. Серьезен. Снова маска.

— Не знаю.

— Вот как?

— Есть повод.

Щеки заалели от воспоминаний о том поцелуе. Пришлось отвернуться и сделать вид, что домик привлек мое внимание больше, чем сидящий рядом парень.

— Пойдем. Покажу кое-что.

Дверь хлопнула, и я, выдохнув и глубоко вдохнув, надавила на ручку. Ярослав достал ключи из кармана джинсовых шортов и открыл дверь, пропуская меня вперед. Сердце ухало, словно собиралось упасть на пол и разбиться. Внутри было уютно. Похоже на настоящую дачу. Коврик на полу. Скромная мебель. Простая. Если сравнивать обстановку в квартире Войских и это место, то разница очень ощутима.

— В другую комнату.

Ярослав провел меня дальше, и я замерла, когда увидела стену в небольшой спальне. Вся в фотографиях. Практически на каждой Яр. Когда до меня начало доходить, я повернулась у нему.

— Гонки?

Кивнул в ответ, оставаясь в дверном проеме. Руки в карманах. Прислонился к косяку и изучающе смотрел на меня.

— Почему от отца скрываешь?

— Хм, как ты себе представляешь? Сын депутата участвует в нелегальных гонках. Он меня на британский флаг порвет, сожжет и пеплом над морем развеет.

Усмехается, а я складываю факты воедино. Теперь все становится понятным.

— Тот парень, который тебя шантажировал…

— Снял на камеру гонки. Не первый раз, кстати. Тот еще жук.

Отмахивается, а я кусаю губы. Признаваться в том, что держала свои уши во многих его разговорах, было стыдно, но любопытство вело носом по ветру.

— А тот… В переулке рядом с торговым центром?

Отвела взгляд на фотографии, чтобы не краснеть перед ним, как помидор.

— Один из участников. Мой друг.

— Многие знают?

— Единицы.

Голос ближе. По коже мурашки, от которых я попыталась избавиться, скрестив руки на груди. На каждом снимке Яр улыбается. Не так, как в соц сети. Тут… искренне что ли…

— Почему ты мне рассказываешь? Вдруг я все передам папе твоему?

— Не передашь.

Над ухом. Чуть ли не шепот. Жар, исходящий от его тела, пробирается по коже и заставляет гореть. Пытаюсь мыслить связно, только плохо выходит.

— С чего такая уверенность?

Даже дышать боюсь в полную меру, потому что в мыслях лишь он. Яр рядом. Так близко, что развернись, и лицами столкнемся. Хотя вряд ли. Уткнусь носом в его подбородок.

— Просто знаю.

Ярослав прижимает меня к себе, осторожно поместив руку на талию. Убивает нежностью, с которой действует. Вот как чувствуют себя девушки, которые в него по уши. Есть от чего. Больших усилий стоит не дрожать. Я настолько напряжена, что мышцы начинают ныть.

— Сколько еще у тебя секретов?

Спрашиваю сипло и чувствую, как Яр замирает. Шумно сглатывает.

— Не все сразу, Смирнова.

В горле слова комом. Сердце стремительно набирает обороты, потому что Войский нахально ведет носом по моей шее, пуская по коже волны дрожи.

— Теперь по-настоящему?

Останавливается, поворачивает меня к себе и подается вперед.

— Да. По-взрослому, Смирнова. На все сто. Закрепляем сделку?

Яр не дожидается ответа. Наклоняется и прикасается к моим губам своими. И как можно думать о чем-то, когда в голове и рядом лишь он?

Глава 27. Бонни и Клайд

Олеся

— Поздравляю, подруга! — Ника обворожительно улыбается и поднимает стакан с молочным коктейлем.

Я тоже. Звон разлетается по маленькому кафе, в которое мы забрели. Сегодня мы получили результаты тестов, которые сдавали пару дней назад. Я без проблем смогла пройти на бюджетное место и готова была прыгать от радости. Усилия Яра не прошли даром. Английский был единственным предметом, который у меня немного хромал, но теперь волнение за поступление ушло, и я могла свободно улыбаться.

— Как у тебя с Яром? — Алебьева спрашивает осторожно, потому что я постоянно плавно ускользаю от ответов, но теперь чувствую, что просто так отвертеться не смогу.

— Нормально.

Пожимаю плечами и улыбаюсь. Искренне улыбаюсь, ведь с Войским у меня все замечательно. Не то, чтобы я совсем в детском восторге, но счастлива и постоянно пребываю в эйфории.

— Просто, — Ника шумно выдыхает, — вы ни на одной вечеринке не появились после той… Ну… Где вы… Того… Хм…

— Поцеловались?

— Угу. — Алебьева опускает плечи и разводит руки в стороны. — Странно, Лесь. До этого Ярослав ни одной пати не пропускал, а тут все время где-то пропадает. Слухи ходят.

— Какие? Что его украли инопланетяне и пересадили ему мозг?

— Вот совсем не смешно. — Ника хмыкает и отодвигает от себя коктейль. — Что ты его настраиваешь против друзей. Он даже с Мишкой редко общается.

— Это, ой какой, показатель, да? Ника, это бред. По-моему, ты дольше знаешь Войского. Не кажется, что к словам "настроить против" у Яра стойкий иммунитет?

— Да, — Алебьева откидывается на спинку стула, — глупо звучит. Только я тебя выловить не могу, да и Яр пропадает.

— Наверное, потому что мы проводим время вместе.

— И что же вы днями вместе делаете?

— Английским занимаемся.

Алебьева громко смеется, а я наперекор себе краснею, хотя причина только одна — жаркие поцелуи между занятиями и прогулками. Убеждать подругу в обратном бесполезно. Она подмигивает, подшучивает и потом резко грустнеет.

— Скоро Ник прилетает.

— Да? И что тебя расстраивает?

— Я рада.

— Что-то незаметно.

Ника тяжело вздыхает и вертит трубочку в стакане.