Будни старого психиатра. Байки о пациентах и не только

Дальше поехали на психоз у женщины шестидесяти четырёх лет.

На лестничной площадке нас встретила немолодая женщина и вполголоса сказала:

– Заходите, только потихоньку, не топайте, она только уснула! Проходите на кухню!

– Внимательно вас слушаем, – сказал я, усевшись напротив неё. – К кому вы нас вызвали?

– К сестре. У неё два года назад была очень серьёзная травма. Она сильно упала, всю голову себе изувечила. Сначала-то была не в себе, как дурочка. Но в психбольнице полежала и намного лучше стала, начала опять сама всё делать, со всем справлялась. А с сентября всё по новой пошло, и теперь уж даже хуже, чем было. Она вообще без соображения, ничего не понимает, говорит, что кто-то к ней приходит, якобы заставили подписать дарственную на квартиру. А я же не с ней живу, не знаю, правда-неправда всё это. Но ведь всякое может быть. Я вас очень прошу, увезите её на лечение, может, опять поправится. Иначе добром всё это не кончится.

Когда мы вошли в комнату, больная крепко спала на кровати. Выглядела она измождённой, неопрятной, неухоженной. Чтоб не напугать, сестра сама её разбудила. Больная встрепенулась и быстро приняла сидячее положение.

– Чего вам надо? Чего вы опять ко мне пришли? – гневно спросила она, глядя безумно вытаращенными глазами.

– Мария Васильевна, мы «скорая помощь»…

– Выписывайте меня сейчас же! Вы не имеете права меня здесь держать!

– А где «здесь»? Вы сейчас где находитесь?

– В неврологическом отделении! Тут у вас хуже, чем в тюрьме!

– Мария Васильевна, сейчас вы находитесь у себя дома, в своей квартире.

– Квартиры больше нет, всё! Я вчера вот такую пачку документов подписала и стала бомжатиной! Приходит и она, и мужики всякие. У них то ли на посуде, то ли на дверных ручках всё засыпано. Я сама лично их поймала!

– Всё понятно. А какое сегодня число?

– Пятое сентября.

– Ну вот, не знаете…

– Всё я знаю! Не надо мне нервы на вышку поднимать! Вы мне каждый день в суп и в чай наркотики подмешиваете!

Тут не удержалась сестра больной:

– Маша, да что с тобой такое? Ты ведь сейчас у себя дома, а это – врачи, они помочь тебе приехали!

Но больная осталась непреклонной:

– Уйди отсюда, <самка собаки> поганая! Я тебе сейчас надаю по башке-то! Уйди, я сказала!

– Всё, Мария Васильевна, успокойтесь, давайте-ка поедем в больницу, будете лечиться и отдыхать.

– Куда поедем? Я здесь не буду, выписывайте меня!

К сожалению, уговорить Марию Васильевну по-хорошему, не получилось. Да и не мудрено, ведь она была дезориентирована и не могла понять обращённую к ней речь, поэтому пришлось её силой вести в машину, правда, без вязок.

Выставил я ей органическое бредовое расстройство. Первопричиной такого состояния послужило физическое повреждение головного мозга вследствие травмы. От конкретных высказываний по поводу прогноза воздержусь. Может, станет ей лучше, может – нет, это пока непредсказуемо.

Новый вызов ждать себя не заставил: ДТП, сбита женщина сорока восьми лет. Единственное, что радовало, она находилась в сознании.

Прибыли мы быстро, поскольку место происшествия находилось совсем рядом. Пострадавшая в перепачканных куртке и брюках, стояла, прислонившись к фонарному столбу и морщилась от боли. При виде нас из зелёной небольшой иномарки с включённой «аварийкой» вышла высокая молодая женщина:

– Здравствуйте, это я её сбила. Она вот здесь, в неположенном месте, прямо передо мной выскочила. Хорошо, что скорость была небольшая и я сразу затормозила. А так бы неизвестно, чем закончилось.

– Гаишники едут?

– Да, я вас и их вызвала.

– Что вас сейчас беспокоит? – спросил я у пострадавшей.

– Нога сильно болит, вот здесь, – показала она на бедро. – Я от удара упала, но встала сама. До столба кое-как доковыляла, а дальше никак.

Подкатили к ней носилки-каталку, уложили и в машину загрузили. В ходе осмотра так и не удалось мне дознаться: то ли ушиб, то ли перелом. Но для перестраховки всё же выставил под вопросом закрытый перелом левой бедренной кости, после чего её в травматологию свезли.

Тема о недопустимости перехода проезжей части в неположенном месте является до крайности избитой и навязшей на зубах. Всем всё давно известно и ясно, как божий день. Но несмотря ни на что, люди как нарушали, так и будут нарушать. Вероятно, по той причине, что многие тысячи трагических примеров почему-то перестали восприниматься всерьёз.

Эх, как не хотелось докладывать об освобождении, зная, что сейчас очередной вызов всучат! Но деваться некуда. Дали боль в спине и одышку у мужчины шестидесяти девяти лет. Вызвала жена.

Открыла нам супруга больного, выглядевшая крайне расстроенно.

– Здравствуйте, у него, наверно, воспаление лёгких. Он вчера вечером с огорода ехал и под дождь попал. Пришёл весь сырой, озябший, да ещё и с сумками тяжеленными. У меня прямо предчувствие было, что чего-нибудь случится. И вот, точно!

Больной, полноватый мужчина с бледным лицом, лежал на кровати, укрытый до шеи одеялом.

– Здравствуйте, Владислав Викторыч, что вас беспокоит?

– Под лопатками сильно болит, и что-то дышать тяжело, воздуха не хватает. Вам уж супруга всё рассказала. Скорей всего, я воспаление лёгких подхватил.

– Температуру мерили?

– Мерил, нормальная.

Вообще нужно было начать с аускультации, но я, повинуясь неожиданно засвербевшей чуйке, решил сперва сделать ЭКГ. Лента с задненижним острым инфарктом миокарда ничуть не удивила. Да, вот тебе и воспаление лёгких. Здесь повторюсь, что инфаркт далеко не всегда протекает по классическому сценарию с сильнейшей болью за грудиной и возможной иррадиацией в левую руку. В последние лет двадцать он, подобно секретному агенту, стал мастером маскировки и использует множество легенд прикрытия.

Обезболили Владислава Викторовича наркотиком, сделали и дали всё, что по стандарту положено и благополучно увезли в областную больницу.

После того, как передали больного, и всё, что нужно, я отписал, мы ни минуты не сомневались в том, что нас наконец-то позовут обедать. Но нежданно-негаданно влепили ещё вызов. Причём наш, профильный, от которого не отвертишься: в отделе полиции психоз у мужчины пятидесяти трёх лет.

Как всегда, визит в райотдел начался с увертюры. В смысле с рассказа дежурного о пациенте:

– Этот Волков уже всех достал! Всю жизнь то в зонах сидел, то в психушках лежал. Он вообще конченый! Спокойно ему не живётся, уже всех достал. Сегодня с топором к бывшей жене ломился, угрожал убийством. Его сюда притащили, хотели объяснение взять, а он какой-то бред несёт. Закройте его уже в дурку, ну сколько можно-то? Ведь все от него стонут!

Если б не знал я настоящего возраста болезного, то без сомнений бы решил, что перед нами древний старик. С длинными грязными волосами в колтунах, с широкой бородой, одетый в грязную потрёпанную куртку и в большие, не по размеру, штаны, он источал ни с чем несравнимую бомжацкую вонь. Однако бомжом этот господин не был, о чём свидетельствовал паспорт с пропиской, который нам передал полицейский.