Будьте бдительны! Сборник рассказов

Эстрада была не освещена. Но потом вдруг откуда-то сверху ударил поток необычайно тёплого, золотистого света, выхватившего из темноты фигуру очень красивой девушки в легком платье, с пышной, небрежно уложенной копной волос искристого, металлического цвета. Шагнув к краю эстрады, девушка подняла руку свободным жестом и звонко, громко отчеканила…

–  Вечная

Слава

Героям!

Вечная слава!

Вечная слава!

Вечная

Слава

Героям!

Слава героям!

Слава!!!

…Что-то шевельнулось в темноте - с левого края эстрады. Все скорей угадали, чем увидел - чёрный сгусток, имевший форму человеческого силуэта. Странно холодный, безликий, но сильный голос прозвучал из тьмы:

–  Но зачем она им, эта слава - мёртвым?

Для чего она им, эта слава, - павшим?

Всё живое - спасшим.

Себя - не спасшим.

Для чего она им, эта слава, - мёртвым?..

Если молнии в тучах заплещутся жарко и огромное небо от грома оглохнет, если крикнут все люди земного шара, - ни один из погибших даже не вздрогнет.

Знаю: солнце в пустые глазницы не брызнет.

Знаю: слава тяжёлых могил не откроет…

…Резкий взмах во тьме - словно махнуло чёрное крыло. И девушка, ломаясь в поясе, упала на колени и спрятала в ладонях лицо. Круг золотистого тёплого света начал сужаться, тускнеть…

Но вдруг - тьму полоснула золотая дорога! Раздались чёткие, уверенные шаги. Чернота брызнула в разные стороны, и человек в форме РНВ, подойдя, поднял с колен и обнял девушку, с надеждой повернувшую к нему лицо - и в тишину упали слова сильного юного голоса, в котором звенел металл:

–  …Но от имени сердца,

От имени жизни повторяю:

Вечная!

Слава!

Героям!

И голос девушки вновь зазвучал:

–  И бессмертные гимны, прощальные гимны над бессонной Россией плывут величаво…

Пусть не все герои, - те, кто погибли, - павшим

Вечная слава!

Вечная слава!..

…Свет погас совсем. В темноте прозвучал звук колокола - размеренный и странный. Потом мужской голос, похожий на голос диктора ради военного времени, отчеканил:

–  Вспомним всех поимённо, горем вспомним своим…

Это нужно - не мёртвым!

Это надо - живым!

Вспомним гордо и прямо погибших в борьбе…

Есть великое право: забывать о себе!

Есть высокое право: пожелать и посметь!..

Стала

Вечною Славой мгновенная смерть!

Колокол умолк. Зажглись круги холодного голубоватого света. В них стояли люди в разной форме - чэзэбэшники, регулярные военные старой армии, ополченцы, интернационалисты, казаки… Молодые мужчины и женщины, юноши и девушки. Мальчишки и девчонки… Но форма лишь просвечивала сквозь накидки, похожие на саваны, и головы стоящих были опущены.

Потом они разом подняли лица. Губы их не шевелились - но один за другим начинали звучать горькие, недоумённые голоса - казалось, над эстрадой, сталкиваясь, бьются людские мысли…

–  Разве погибнуть ты нам завещала,

Родина?!
– горько спрашивал молодой мужчина.

–  Жизнь обещала, любовь обещала,

Родина… - тихо сказал девичий голос.

–  Разве для смерти рождаются дети,

Родина?!
– звоном взорвался крик мальчишки.

–  Разве хотела ты нашей смерти,

Родина?
– хрипловато произнёс ещё кто-то.

…Страшный грохот заставил всех вздрогнуть. Голубоватый свет погас; его сменило сплошное кровавое свечение, и на заднем плане всплыли зубчатые руины города. Верещагин почувствовал, как по коже побежал мороз, на миг он подумал: боги, неужели всё заново?! Елена сжала руку мужа.

Саваны полетели прочь. И зазвучали уже живые, настоящие голоса…

–  Помнишь - ударило пламя в небо слепое,

Родина?!
– спросил почти яростно парень.

–  Тихо сказала:

"Вставайте на помощь…", -

Родина!
– почти прошептала девушка.

–  Славы никто у тебя не выпрашивал,

Родина!
– запальчиво и гордо сказал мальчишка.

–  Просто был выбор у каждого: я или

Родина?..
– спокойно и уверенно подытожил немолодой мужчина.

Золотые, серебряные и голубые лучи побежали по развалинам, стирая их вместе с тьмой и алым светом. Вновь появились девушка и тот парень, и они читали попеременно:

–  Самое лучшее и дорогое -

Родина!

–  Горе твоё - это наше горе,

Родина!

–  Правда твоя - это наша правда,

Родина!

–  Слава твоя - это наша слава,

Родина!

Тишина лопнула и разлетелась в куски. Каждый в огромной толпе принял всё сказанное, как обращение лично к себе.

–  Старые стихи… - сказал Верещагин, когда шум вокруг утих - словно волны откатились обратно в море.
– Кажется, Роберта Рождественского.

–  Ничего. Напишут ещё новые - и о нас. Уже пишут.

–  Да… Мне знаешь что жаль только?

–  Что?

–  Что люди забудут о Великой Отечественной… Я даже чувствую себя виноватым… перед ветеранами…

Ларионов-старший не ответил. На сцене уже разыгрывалась постановка, посвящённая славянским странам, вошедшим в СССР. На фоне белорусского флага кряжистый усатый мужик пел под гитару - а сбоку от него мелькали кадры хроники времён войны - защита Минска, пограничное сражение, взятие Люблина…

–  На русском поле "Беларусь" Пахал и пил взахлеб соляру, Давал на сенокосах жару… Но в бак ему залили грусть. Потом в застенках гаража На скатах спущенных держали. Скребла его когтями ржа. И под капотом кони ржали. И сотни лошадиных сил Рвались на русские просторы. Он слышал дальние моторы И каплю топлива просил. Без плуга корчилась земля. Без урожая чахла пашня. Двуглавый герб-мутант на башнях Венчал двуличие Кремля.

И, окружив славянский дом, Пылили натовские танки. Глобальной газовой атакой На Минск надвинулся "Бушпром". И встал мужик не с той ноги, Ко всем чертям отбросил стопку, Заправил "Беларусь" под пробку. К рулю качнулись рычаги. Советский гимн запел движок (Его другому не учили), И, повернув колеса чинно, Он небо выхлопом обжег. И через ноздри клапанов Втянув убитой пашни запах, Он, вздыбившись, повел на Запад Ряды железных табунов. И понеслись в последний бой Все "Беларуси" - белороссы.

На подвиг малые колеса Вели большие за собой. И странно было всей Руси, Великой некогда и смелой, Вставать за малой Русью - Белой И верить: Господи, спаси! И через поле, через мать… Опять сошлись надежды в Бресте, Где сроду с Беларусью вместе России славу добывать. И честью пахаря клянусь, Что, на бинты порвав портянки, Тараном в натовские танки Влетит горящий "Беларусь".