Будущее Эл

– Я здесь вообще-то по службе, - сказал строго Рассел и сразу же пожалел об этом.

Она предлагала ему заманчивый шанс заглянуть ей в душу, чего он только что желал. Однако он предпочел бы кое-чего не знать, если это помешает расследованию. Лучше держать дистанцию.

– Какова тогда цель визита?

– Совет Космофлота вынес решение прервать твой отпуск и привлечь к работе.

Эл моментально отмела желание говорить по душам. Он не хотел, да и новость была неожиданной.

– Это означает, что мне позволят летать?

– Они одобрили решение, вынесенное на Плутоне-6.

Она была удивлена.

– А эксперимент и прочие пункты?

– Ставинский счел тебя квалифицированной. Совет с ним согласился. Тебя не будут экзаменовать. Обследование пройдешь завтра.

Эл подняла брови, как могла высоко, и так замерла. Она смотрела мимо Рассела, и он в очередной раз увидел другую Эл. Она была похожа на ребенка, попавшего в неразрешимую детским умом ситуацию.

– Для тебя, я вижу, такая новость - большая неожиданность.

– Да.

– Ты не спросишь меня, почему так решили?

– Когда мне явиться и куда?

– Завтра в Академию. В два часа дня по местному времени.

– Я могу сегодня покинуть остров?

– Можешь. В моем присутствии. Теперь я буду тебя сопровождать. Правда, Ставинский предупредил, что у меня нет шансов. Если ты захочешь улизнуть - ты исчезнешь. Теперь я верю.

– На основании чего он так сказал?

– На том основании, что сам учил тебя.

– Командор... Командор. Он всегда высокого мнения о себе и своих педагогических способностях.

Ее замечание Расулу не понравилось.

– Это не шутка, насколько я мог вчера убедиться, - сказал Рассел. Ее побег не давал ему покоя.
– Только не знаю, зачем тебе нужно было сбежать?

Она посмотрела на него снизу вверх. Потом встала на ноги, от чего разница в высоте только увеличилась. Зато Рассел смог полюбоваться на ее величественную стойку. Неужели после вчерашнего у нее хватит наглости "пойти в атаку".

– Не бойся говорить. Наблюдения нет. Его сняли вчера, когда остров дал помеху.
– Успокоил ее Курк.
– Отпираться глупо. Я видел дубль.

– Я знаю. Я знаю о наблюдении. Я не позволю тайком следить за мной. Между прочим, это нарушение прав на личную жизнь, я могу обратиться в суд. Но не ты его затеял. И много узнал Донован? Есть подозрения, а фактов нет, есть желание обвинить, а доказательств нет. Тебе вчера повезло больше. Так, инспектор? Что вы все прицепились ко мне?

– А на что ты рассчитывала? На удачу? Не то время ты выбрала, чтобы доказывать свою правоту. Я хочу понять, что тобою движет, Эл? Какой принцип? Чего ради?
– Он смотрел ей в лицо.
– Ради принципа, ты ушла с заданного курса, что-то там спасать в космосе. Ради принципа, ты отдала находку в Галактис. Ради принципа, устроила стычку с доктором Бернц. Ради принципа, сбежала вчера с острова. Ставинский удерживал вынесение решения по твоему вопросу. Ты и с ним успела повздорить? С ним-то ради чего? Что тобою движет? Или нарушать правила доставляет тебе удовольствие?

– Бывают правила, которые пишут люди, а бывают неписанные. Так вот я предпочитаю пользоваться вторыми.
– Она легко спустилась вниз и поравнялась с ним.
– То, что нельзя постичь умом, иногда можно ощутить сердцем, Рассел. Мной движет желание действовать так, как мне сердце подсказывает. Мне казалось, что у тебя это тоже получается. Я заслуживают подозрения. Твое право поступать с тем, что знаешь, как тебе совесть велит. Хочешь сидеть в своем мундире - твое право.

Они начинали ссориться. Эл предпочла уйти.

Эл не пошла берегом, а срезала путь через насыпь от ветра. Она быстро шла к дому. Понтонеры все еще были тут, их катера стояли на площадке вдалеке, яркие машины выделялись на фоне зелени.

Уже за насыпью, отделявшей берег от остальной части острова, она услышала оклик:

– Эл, подожди!

Она оглянулась. Рассел мчался по берегу следом за ней. Его грузная фигура двигалась быстро.

Она не могла сейчас говорить спокойно. Вчерашнее напряжение не добавляло самообладания. За ночь в памяти появилась большая часть записанной информации, потому события теперь виделись с иной стороны. Она едва удерживалась, чтобы не высказать Курку то, что знает. Она не могла даже порадоваться новостям. Не смогут они сейчас договориться. Он зол на нее за вчерашнее. Она злилась на него, за то что, занимая такую должность, он не пересмотрел до сих пор отношение к Галактису. Рассел Курк не мог не знать того, что сейчас было у нее в памяти. Потому первым побуждением убежать, пусть считает ее взбалмошной. Она едва не сорвалась с места. Не догонит. Эл усилием воли осталась стоять. Он поравнялся с нею и старался быстро восстановить дыхание.

– Извини, - сказал он, переведя дух.
– Я не совсем прав. Передо мной сложная задача. Том оказался прав, когда предупреждал, что ты необычный человек. Давай поговорим. Если хочешь, разговор останется в секрете от всех. Я забуду, что я инспектор.

– Едва ли. Какой в этом смысл, если мне никто не верит? И что ты хочешь узнать?

– Причину! Тобою что-то движет? Ты не должна была возвращаться, ты далеко не глупая, чтобы не понять, что здесь тебя ждет. Но ты вернулась. Пока еще ничего не произошло, но произойдет. Это решение Совета только отсрочка. Ты знаешь об этом не хуже, чем я. Тебе придется таскать на себе медицинские датчики целые сутки. Сутки, Эл. Я знаю про аномалию у тебя в крови. Почему ты до сих пор тут? Не сбежала. Не улетела. Только любовью к Земле это ведь не объясняется. Почему, Эл?

– А может мне просто некуда бежать?
– переспросила она.

– А Галактис? Неужели нет надежды?

Рассел удивил ее. Скрыть удивления Эл не смогла.

– Вы, инспектор Космофлота - оплот безопасности и чистоты состава, подстрекаете меня, капитана, на побег?

– Перестань! Только глупый поверит, что у тебя нет договора с Галактисом.

– Откуда такая уверенность?

– Он есть. Подозреваю тебя не только я. И говори мне "ты", не понимаю зачет такие переходы?

– "Ты" я говорю друзьям, а вы - инспектор, который разбирается в моем деле, как недавно дали понять.

– Эл, я обидел тебя, понимаю, но я не готов воспринимать такие отношения. Есть правила. Если об этом узнают, мне дадут отвод, тогда дело возьмет Донован, тогда ты пропала. Он похоронит твою карьеру капитана. Он уже уличал меня в симпатиях к тебе. И твои друзья еще добавили хлопот.

– Что-то случилось?

– Димон вчера ударил Донована по лицу, когда тот пытался узнать о тебе. Донован был слишком настойчив, аргумент твоего друга были веским - фингал под глазом Донована. Дикость какая. У него будут неприятности.

Эл опустила голову.

– Димка-Димка, - грустно сказала она.

– Я знаю, что твои друзья рылись в архивах. А они у тебя ловкие, я не смог узнать, что они искали. Они тебя достойны, Эл. Что ты задумала? Мне нужен твой мотив. Без этого мои поиски приводят в тупик.

– Рассел...

– Говори кратко. Поверю во все, что скажешь.

– С чего вдруг?
– усомнилась Эл.

– Эл, давай без упрямства. Достаточно, что ты довела Ставинского до гнева, я тоже не каменный, и у меня есть нервы. Твои выкрутасы доведут тебя до тюрьмы.