Будут неприятности (сборник)

ДАША. Гениально! Просто и гениально!

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Примеров тысяча. Не гоношись. Люди не вам чета. Шли на это ради идеи, работы, размаха.

КАТЯ. Слышала, слышала, но к себе как-то не примеряла.

ДАША. Сережку уговорю. Он ведь не просто романтик. Он еще и человеколюб. Будем играть на этой струне.

КАТЯ. Тебе-то не надо играть на его струнах…

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Ничего подобного! Ее-то он скорей послушается. В конце концов, ему тоже это выгодно. Будешь беречь квартиру. Всегда лучше, если в квартире сохраняется тепло.

КАТЯ. Все ничего, но ведь я должна выйти из-за этого замуж! Это ж не халам-балам!

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Какой замуж? Ты поставишь в паспорте штамп. Это идиотство, конечно, что все в жизни определяет чернильное пятно, но это не так. Но ты получишь массу преимуществ. Прописка… Никакого распределения потом… А Сережа – милый парень. Купишь ему на дорогу чемодан с застежками… У него нет. Я точно знаю.

ДАША. Не надо чемодан. Он будет смущен. Ничего не надо. Надо упирать, что для Кати это единственный выход… И он, как Раймонда Дьен, – была ведь такая, я не путаю? – сразу на рельсы…

КАТЯ. Ну будет у меня прописка…

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Спроси у любого приезжего – и он тебе за прописку перегрызет фонарный столб. Потому что Москва… Москва – это все. Чем бы я была сегодня, если бы Алешу тогда не перевели сюда, в министерство? А сейчас нельзя упустить свой шанс. Все надо так сделать, как я говорю… Только Алексею ни слова…

ДАША. Папа не поймет. Для него замуж – это обязательно брачная ночь…

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Дарья, перестань!

ДАША. Я же не виновата, что он не умеет разграничивать понятия. А ведь все в жизни существует и вместе, и само по себе…

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Ты у меня договоришься!

ДАША. Я ведь твоя союзница, мамуля, а ты ругаешься. Я иду к Сереже! Впрочем, нет. Там папка! Двигайтесь в кухню и пришлите его мне.

КАТЯ. Смешная авантюра. Может, все-таки я подумаю?

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА (обиженно). Ты ведешь себя так, будто мы стараемся ради себя. В конце концов, все в твоих интересах…

ДАША. Тут и разговаривать нечего… (Уходит.)

КАТЯ. И все-таки, пожалуй, все это ни к чему… Зачем же лишать меня возможности выйти замуж на самом деле?

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Другой коленкор. Есть за кого?

КАТЯ. Я в порядке бреда.

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Тогда слушай взрослых. А мужчины – сами такие, придет стоящий человек – объяснишь. Поймет.

КАТЯ. Ну а как не поймет? Осудит?

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Тогда он дурак, киса. За такого не выходи…

КАТЯ. Оля! Но ведь Алексей тоже не поймет…

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Он и есть дурак, Катя. В простом житейском смысле. Но таких идеалистов из Изумрудного города все меньше и меньше. Они не выживают. По Дарвину.

КАТЯ. Жаль, если ты права.

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Думаешь, мне не жаль? Вот Сережка такой, а Дарья его именно за это терпеть не может.

КАТЯ. Понятно. Эпоха суперменов. Как Виталий Росляков.

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Кто? Ах, Виталий. Да, он всегда знал, чего хочет. А если что ему не удавалось, он отметал это раз и навсегда… И не возвращался… Никогда…

КАТЯ. Ему все удавалось. Сколько я его знаю.

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Сколько ты его знаешь?

КАТЯ. Ну, считай… Лет девятнадцать… Сколько они с Инной женаты.

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. А я его знала еще холостяком.

Затемнение. Даша выводит на авансцену Сережу.

ДАША. Сними фартук.

СЕРГЕЙ (смущенно). Ой, я и забыл. (Пытается развязать сзади тесемки. У него не получается.)

ДАША. Видишь, не хватает женской руки. (Развязывает ему тесемки.) Тебе надо жениться.

СЕРГЕЙ. Ты же за меня не хочешь…

ДАША. Я ни за кого не хочу. Пока… Не горит…

СЕРГЕЙ. Значит, и у меня…

ДАША. Знаешь, у кого горит? У Кати! Ей обязательно надо замуж, чтобы получить прописку.

СЕРГЕЙ. Она выйдет. Женщина красивая. И умная.

ДАША. Правда? Вот ты и женись на ней!

СЕРГЕЙ. Бегу!

ДАША. Я серьезно.

СЕРГЕЙ. А чего ты меня разыгрываешь?

ДАША. Господи! Сережечка! Я говорю серьезно! Женись на Кате. Фиктивно! Ш-ш-ш… Катька. (Уходят.)

КАТЯ (задумчиво). За далью лет какая-то тайна? Господи, какое мне до них дело? Мне надо не приходить в этот дом. Никогда. Или… Или разломать здесь все к чертовой матери. И пусть меня осудят современники, правнуки все равно простят. Любовь всегда прощают. Потом.

Входит Громов.

ГРОМОВ. Я все время ждал, чтоб вас оставили одну.

КАТЯ (решительно, скороговоркой). Алеша, я беру свои слова обратно. Я не хочу вас обманывать. Я вас действительно преследую. Это выше моих сил – не видеть вас. Поэтому я тут. Часто. Можете мне ничего не говорить – это не имеет значения… Хотя вру… Имеет… Огромное… Я готова с вами на край света… Я сволочь. Но у меня нет ощущения вины перед вашей знаменитой женой. Ни капли. Считайте, что я вам сделала предложение.

ГРОМОВ. Катя! Катя! Этого не может быть. Это слишком прекрасно, чтоб быть правдой.

Бросаются друг другу в объятия.

КАТЯ. Мы уедем? Уедем? Сразу же… Сейчас…

ГРОМОВ. Да, да… Все, как ты хочешь. Все…

КАТЯ. Когда?

ГРОМОВ. Я скажу. Скоро. Предстоит многое сделать.

КАТЯ. Ты не будешь тянуть?

ГРОМОВ. Я не могу без тебя.

Последние слова слышит Даша, которая входит в комнату. Она несколько секунд смотрит на них, потом выходит. Затемнение.

Там же. Звонок в дверь. Ольга Константиновна идет открывать и возвращается с Росляковым.

РОСЛЯКОВ. Чертова жара! Чертова гонка с препятствиями! Объясни мне, Ольга, почему я, приехав сюда, начинаю зачем-то метаться с реактивным ускорением? Злиться на подобных себе только за то, что они обгоняют меня?

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Урбанизация. Стресс.

РОСЛЯКОВ. Ну а ты как живешь с этими иностранными словами? Ладишь?

ОЛЬГА КОНСТАНТИНОВНА. Лажу. Ты когда приехал?