Будут неприятности (сборник)
Шрифт:
ГРОМОВ. Да, да… Я просто захотел тебя увидеть… Я пойду лягу.
СЕРГЕЙ. Вы на меня обопритесь…
ГРОМОВ. Ну уж нет… Тебя я считал человеком… А ты… Прописка… Деньги… Тетя – адвокат твоей бедности… Подло… Подло.
СЕРГЕЙ (растерянно). Но разве это я?
ГРОМОВ. Да, да, ты… И она…
ДАША. Папа, иди ложись…
Громов уходит.
СЕРГЕЙ. Что он обо мне подумал?
МАРУСЯ. А я вообще ничего не поняла…
ДАША. Тебе и не надо.
МАРУСЯ. Надо!
ДАША (задумчиво).
МАРУСЯ. Это все-таки жизнь, Даша…
ДАША. Это даже не половина. Не четверть. Не осьмушка. Это вообще ничего, если к этому нет… счастья… Понимаешь – личного, индивидуального… На двоих.
МАРУСЯ. Но твоя мама…
ДАША (почти про себя). Ты счастливая. У тебя родители счастливые, а мои…
МАРУСЯ (тихо). А при чем тут Катя у аптеки?
ДАША. Вот при этом самом…
МАРУСЯ. Я это чувствовала… И мама тоже… Боялась…
СЕРГЕЙ. Но этого не может быть! У вас такая семья… Ну, не бывает так, девочки…
ДАША. О господи! Езжай в свои Челны. Строй что-нибудь пограндиознее.
СЕРГЕЙ. Зачем же ты мне тогда предлагала?
ДАША. Успокойся, тогда я ничего не знала.
СЕРГЕЙ. Алексей Петрович сказал мне – подло. Я теперь понимаю.
ДАША (вдруг плачет). У отца лицо опрокинутое, как у покойника. Ну, есть же, есть такие люди, которым не надо все знать и все перечувствовать. Не надо! Они умереть могут от правды бытия. Я это давно знала! Я его приучала к жизни, я стучала ему в барабан возле каждого дерьма, а он барабан слышал, а дерьмо не видел… А теперь его носом, носом…
МАРУСЯ. Просто он хороший. Хорошим всегда труднее.
ДАША. Чем я могу им помочь, чем? Но если я не помогу, то кто тогда?
СЕРГЕЙ. Хочешь, я останусь, никуда не поеду, буду с тобой?
ДАША. Ну, зачем ты мне нужен, зачем?
МАРУСЯ. Даша!
ДАША. Что Даша? Я грубая, такая-сякая… Смешно, но мне папка совсем недавно лечил мозги, чтоб я к тебе, Сережка, хорошо относилась… У него была какая-то наивная теория о долгах… Я забыла…
МАРУСЯ. Я поняла.
ДАША. Но я ведь ничего еще не сказала…
СЕРГЕЙ. И я понял…
ДАША. Ну, значит, и исчерпали тему.
МАРУСЯ. Катьке надо уехать…
ДАША. А что изменится?
МАРУСЯ. Неприлично стоять под окном. Какое-то подстрекательство.
ДАША (с иронией). А если это любовь?
МАРУСЯ. Я ей пойду сейчас и скажу об этом…
В комнату входит Катя.
КАТЯ. Маруся! Вот кого не ожидала…
МАРУСЯ. Я только собиралась к тебе.
КАТЯ. Не застала бы…
МАРУСЯ. Я к аптеке…
КАТЯ. А! Значит, все в курсе…
ДАША. Из кухни хорошо видно…
КАТЯ. Ясно. Вы тут все – кордон, заслон, граница или что-нибудь
еще?СЕРГЕЙ. Да нет, что вы… Я уезжаю в Челны… Сегодня у меня проводы…
КАТЯ. Я хочу видеть Алексея.
МАРУСЯ. Он болен.
КАТЯ. Неправда… (Даше.) Мы ведь не будем с тобой играть в непонимание?
ДАША. Вы хотите с отцом уехать?
КАТЯ. Да. Я не могу без него. И он тоже.
ДАША. Куда, если не секрет?
КАТЯ. Все остальное несущественно. Куда угодно.
ДАША. Ясно. Значит, позвать его?
КАТЯ. Я могу пройти сама…
ДАША. Там мама…
КАТЯ. Любовь не может быть виной.
МАРУСЯ. А человек может…
КАТЯ. Что ты понимаешь?
МАРУСЯ. Ты, как танк, прешь на блиндажи, где уже давно выброшен белый флаг.
КАТЯ (Даше). А ты меня понимаешь?
ДАША. Да… И делаю вывод: не дай Бог мне такую любовь. Ничего себе подарочек судьбы. Лучше уж расчетливо, фиктивно, но не, как говорит Маруська, по блиндажам… Ну ладно, я пошла за отцом… Маруся, отвлеки маму в кухне светским разговором. (Сергею.) И ты тоже иди к ним. Для страховки. (Выходят она и Маруся.)
СЕРГЕЙ. Можно мне сказать свое мнение?
КАТЯ (мягко). Не надо мнений, милый Сережа. Я танк. Я иду по блиндажам.
СЕРГЕЙ. Вы не подходите Алексею Петровичу… Он ведь совсем другой.
КАТЯ. Я тоже другая… Просто сейчас у меня война… Последний, решительный.
Возвращается Даша.
ДАША (растерянно) Я тут ни при чем. Он не хочет тебя видеть…
КАТЯ. Что? Ты врешь.
ДАША. Я этого не делаю никогда в жизни.
КАТЯ. Я пойду к нему сама…
Входит Алевтина Федоровна.
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Сереженька! Я заждалась… Но журнал очень интересный. (Кате.) Здравствуйте. Вы не аспирантка Катя?
СЕРГЕЙ. Тетя!
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Я считаю своим долгом, сказать, что этот брак вас взаимно обогатил. Все мужчины – совершеннейшие профаны в таких делах. Я это говорила уже сегодня прелестнейшему человеку – хозяину этого дома. (Кате.) Вы знаете, у него, видимо, сердечная недостаточность… Это сразу видно…
СЕРГЕЙ (кричит). Тетя!
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Чего ты кричишь? Здесь нездоровый человек. (Даше.) Но трусцу ему не надо позволять… Ни в коем случае. Разве Толстой бегал? А Тургенев? Я всегда убеждаю очень конкретными примерами.
Входят Ольга Константиновна, Маруся.
АЛЕВТИНА ФЕДОРОВНА. Это снова я. Так приятно, что столько друзей пришло проводить Сережу. (Показывает на Марусю.) Вот эту девочку я не знаю. Но у нее очень умное лицо. Потому что мало косметики…