Бухгалтер Его Величества

– И каковы ваши ощущения, сударыня? – спрашивает месье Амбуаз, когда мы снова садимся на лошадей. – Чувствуете что-нибудь необычное?

Я качаю головой. Ничего. Признаться, я разочарована.

25. На площади

В городе мы с месье Амбуазом расходимся в разные стороны – он отправляется в какую-то канцелярию, а я иду гулять. Я любуюсь парками и фонтанами, ем мороженое в маленьком кафе на центральной площади Алара. Именно там, в кафе, мы и встречаемся снова с Аланом Дюбуа. Не знаю, происходит ли это случайно, или этот пронырливый месье отслеживает мои передвижения.

– Позвольте еще раз предложить вам, ваша светлость, мои скромные услуги, – он снимает шляпу и кланяется.

Я вздыхаю, но всё-таки приглашаю его присесть за мой столик.

– Простите, сударь, но, думаю, вы плохо понимаете ситуацию. Я нахожусь в Тодории как частное лицо. Я гощу у графа Помпиду и если и пытаюсь помочь его сиятельству разобраться с некоторыми финансовыми вопросами, то исключительно из дружеских побуждений. Я не получаю жалованья, и, соответственно, мне нечем заплатить за ваши услуги, какими бы ценными они ни были. Конечно, если вы готовы послужить на благо Родины бесплатно…

Я вижу в его взгляде разочарование. На альтруиста он не похож.

– Но если ситуация изменится, может быть, вы вспомните обо мне, ваша светлость?

– Конечно, месье, – это я могу ему пообещать. Вряд ли Жаккар и другие министры позволят мне и дальше аудировать их документы. Они сделают всё, чтобы настроить его величество против меня.

Дюбуа еще раз кланяется и удаляется. А я продолжаю прогулку. Я посещаю салон модистки, которая шьет для нас с Сюзанной бальные платья. Примерка проходит шумно, но интересно. Я не привыкла носить такие наряды. Надеюсь, я не запутаюсь в подоле и не наступлю на собственный шлейф во дворце.

Потом я снова возвращаюсь на площадь, куда должен подъехать и месье Амбуаз. Я опускаюсь на лавочку у большого фонтана, когда мое внимание привлекает маленькая девочка, любующаяся сверкающими на солнце брызгами.

Она стоит на довольно большом расстоянии от меня, и хотя я вижу, как шевелятся ее губы, слов, конечно, разобрать не могу. То ли она напевает песенку себе под нос, то ли сама с собой разговаривает.

Признаться, я вообще не понимаю, чем она так заинтересовала меня. Обычная милая девочка в длинном платье с оборками. И всё-таки я смотрю на нее, не отрываясь.

В какой момент я начинаю видеть то, чего на самом деле нет, я не понимаю. Я вижу несущихся во весь опор взмыленных лошадей и карету, колеса которой так высоко подпрыгивают на брусчатке, что, кажется, вот-вот разлетятся по сторонам. Я даже слышу ржание этих лошадей. И несутся они прямо к тому месту, где стоит ребенок.

Вздрагиваю, оглядываюсь. Поблизости нет никакой кареты. На площади шумно, но и пешеходы, и экипажи двигаются чинно, неспешно.

И всё-таки беспокойство не оставляет меня. Я поднимаюсь и иду к девочке. Зачем? Не знаю сама. Но я всё ускоряю и ускоряю шаг.

И когда, наконец, я слышу ржание наяву, я уже в двух шагах от по-прежнему смотрящего на лебедей в фонтане ребенка. Карета несется прямо на нас, и я едва успеваю схватить девочку за руку и сдернуть ее с того места, по которому через секунду громыхают колеса.

Мы падаем вместе. Я пребольно стукаюсь локтем о камень, но сразу же вскакиваю, пытаясь понять, не пострадал ли ребенок. А карета уже на другом конце площади. В панике кричат и кучер, и разбегающиеся по сторонам прохожие.

Девочка приподнимает голову и смотрит прямо на меня. В ее взгляде нет страха – только любопытство.

– Ты кто? – спрашивает она меня и улыбается.

Ответить я не успеваю, потому что меня едва не сбивает с ног мужчина в плаще с накинутым на голову капюшоном. Он бросается к девочке, трогает ее лоб и руки.

– Эмили, ты не ранена? Тебе не больно?

Девочка, по-прежнему улыбаясь, мотает головой.

А мужчина оборачивается в мою сторону, и я вздрагиваю. Его величество??? Не может быть!

– Теперь я ваш должник, ваша светлость, – его голос дрожит от волнения. – Я никогда этого не забуду.

Он говорит это быстро и тут же снова обращает всё свое внимание на ребенка. Он берет девочку на руки и белоснежным платком стирает тоненькую струйку крови с ее щеки. Они так поглощены друг другом, что мне хочется отойти в сторону. Но когда я делаю шаг, слышу:

– Подождите, ваша светлость! Вам тоже нужно показаться врачу.

Сейчас он не похож на короля. И он один – без личной стражи и лакеев.

– Пойдем с нами! – говорит и девочка. – Месье доктор очень добр, он даст нам сладкую микстуру. Правда, папа?

Что??? Папа? Мне кажется, что это – сон.

26. Подготовка к балу

– Да, милочка, – кивает Сюзанна, – у его величества есть дочь. Но рождена она вне брака. Плод неразумного юношеского увлечения, – она издает вздох. – Хорошо, что Амбуаз нас не слышит – он не любит подобных разговоров. Но я считаю нет ничего предосудительного в том, что вы узнаете то, что в Тодории известно всем. Его величество был еще слишком молод, чтобы осознать всю опасность подобной связи, а его отец был слишком поглощен своими рудниками, чтобы его предостеречь. Ну, а девица, конечно, хотела привязать к себе будущего короля. Хотя ему, разумеется, всё равно не позволили бы на ней жениться – ее отец был всего-навсего бароном, а Тодория нуждается в грамотном политическом браке.

Я слышала неоднократно – короли не могут жениться по любви, но сейчас, когда речь идёт вовсе не о песне, я впервые понимаю, насколько серьезно это утверждение.

– Мать девочки прогнали со двора? – спрашиваю я и чувствую, как сердце сжимается от жалости.

– Нет-нет, – торопливо отвечает Сюзанна. – Его величество Анри Седьмой пытался отправить ее в провинцию, но Рейнар не позволил. Тогда многие боялись, что морганатический брак всё-таки состоится, но мать малышки Эмили умерла при родах. Отец Рейнара был против официального признания девочки, но его сын всё-таки сделал это. Она растет во дворце, но, право же, иногда мне кажется, что было бы лучше и для короля, и для нее самой, если бы она воспитывалась не в столице.

Я вспоминаю прелестное лицо девочки, ее восторженно-распахнутые глаза и милую улыбку.

– Но почему же, ваше сиятельство?

Сюзанна понижает голос:

– У девочки умственное расстройство.

– Вы хотите сказать, что она – сумасшедшая? – ахаю я. – Но она не кажется таковой.

– О, прошу вас, милочка, не так громко! – Сюзанна предостерегающе подносит указательный палец ко рту. – Всё-таки мы говорим о дочери короля.

Ее слова повергают меня в шок. Маленькая принцесса произвела на меня самое приятное впечатление. Речь девочки была вполне связной, а взгляд – осознанным.