Букет для улитки

— Люблю, когда гости хорошо кушают! — одобрила Аслауг тоном тетушки-фермерши.

— А мы не очень сильно обожрали вас? — на всякий случай спросила Веснушка.

— Чепуха, — Юлиан махнул рукой. — А когда вам надо прийти в ливийский Сус?

— Когда придем, тогда придем, — ответил Страшила. — А вам?

— Мне завтра в три часа после полудня, — сообщила Аслауг.

— Я просто за компанию, — добавил консультант по ЯД.

— Восторг! — Веснушка хлопнула в ладоши. — А давайте зависнем тут до рассвета? Эти заливчики в скалах такие волнительные, если вы понимаете, о чем я.

— Можно свинг два на три устроить, — конкретно добавил Мичибичи.

— Свинг — это для меня перебор, — сказала Аслауг. — Но идея зависнуть мне нравится.

— Зависаем до рассвета, — подвел итог Юлиан.

* * *

Теплые скалы, теплое море, фигурные обрывы, ведущие в глубину, и яркие рыбки, без капризов собирающиеся на раздачу любой жратвы, хоть хлебных крошек. Они даже не слишком пугались, когда очередной хомо сапиенс плюхался в воду. Так, отплывали на несколько метров из соображений осторожности, и снова возвращались к кормушке.

Впрочем, трем обормотам быстро надоело просто кормить рыбок и плескаться в воде. Поэтому они, тактично повторив свое предложение о свинге и получив снова такой же тактичный отказ, отползли за ближайший скалистый уступ, выйдя из поля зрения.

— Они милые, — вынесла вердикт Аслауг, вытянувшись на гладком камне во весь рост.

— Да, хорошая компания, — согласился Юлиан, усевшись рядом по-индийски.

— …Хотя, — продолжила она, — я не понимаю эту сексуальную конфигурацию FMM.

— Я тоже не понимаю, но при общей симпатии в такой тройке, я думаю, это заводит.

— Да, может быть… Еще, я не понимаю: что они будут делать в Ливии?

— В хуррамитской Верхней Ливии, — поправил он. — Это совсем непохоже на умеренно-исламскую сепаратную Восточную Ливию или на шариатскую Большую Ливию.

Голландка-физик сделала паузу, сдвинувшись ногами в воду, и спросила:

— Что вообще такое хуррамизм?

— Такая религия, — консультант по ЯД пожал плечами. — Вроде, в их учении единый бог разделился на две зеркальные половины, между которыми возник материальный мир.

— Необычный способ сотворения мира, — заметила Аслауг.

— Не только способ сотворения мира, — сказал он, — еще и способ существования мира. Представь: наш мир между двумя божественными зеркалами.

— Да! — она кивнула. — Это как в гадании, когда ты встаешь между зеркалами и видишь бесконечные коридоры справа и слева. Считается, что там можно увидеть судьбу.

— Вот, как-то так, — Юлиан тоже кивнул. — Но еще интереснее, какая этика получается из такого мифа. Эти божественные зеркала одинаковы, но люди приписали им условную полярность: плюс и минус, правое и левое, добро и зло. Чтобы убедиться в условности зеркальных полюсов, хуррамиты устраивали оргии, нарушающие моральные догматы религий. В начале — зороастризма и иудаизма, позже — христианства и ислама.

— Вот это да! Веселая религия у хуррамитов. Как там у Урсулы Ле Гуин, напомнишь?

Юлиан Зайз сосредоточился и процитировал: «Свет — всего лишь левая рука тьмы, А тьма — всего лишь правая рука света. Два — это один, жизнь и смерть, лежащие Рядом, как любовники в кеммере, Как руки, что сплелись вместе, Как завершение пути и как его начало».

Аслауг покивала головой, и негромко произнесла:

— Гениальная тетя была Ле Гуин. И чертовски смелая.

— Это точно, — согласился он. — Ле Гуин умела создавать населенные миры с мифами и обычаями, логичными, но так непохожими на наш мир, что… Гениально получается.

— Вот то-то! — сказала Аслауг. — Так, а что будут делать аргонавты в Верхней Ливии?

— Всякое, — ответил Юлиан. — Похоже, что Хаким аль-Талаа понял, как делать бизнес на аргонавтинге. В порту Сус он уже выделил сектор верфи под арго-лодки, и притащил экспертов по организации производств с фугитивным персоналом.

— С фугитивным персоналом — это как?

— Это как в случае с аргонавтами. Талантливые, работоспособные и, в общем, хорошо образованные ребята. Но не склонные долго сидеть на берегу. Если они приходят — то следует сразу предложить им подходящую работу. А если они хотят уйти — то следует помочь им технически, ни в коем случае не стараясь удержать. Тогда они вернутся.

— Вот как? Значит, аль-Талаа думает, что аргонавты не уйдут навсегда в океан, а будут гулять и возвращаться к нему в Верхнюю Ливию?

Консультант по ЯД неопределенно пожал плечами:

— Так думают эксперты по организации производств, приглашенные им. По-моему, тут нормальный здравый смысл. Большинство аргонавтов не готовы к длительной жизни в открытом море без привалов в дружественном порту. Они не готовы ни технически, ни психически. Многие даже не станут выходить из уютного Средиземного моря в океан. Впрочем, аль-Талаа предлагает им легкий переход в океан и обратно. Его парни сейчас занимаются организацией морского шаттла — перевозчика арго-лодок в любой из двух ближайших океанов. На запад через Гибралтар к островам Кабо-Верде в Атлантику. На восток через Суэцкий канал, Красное море и Баб-эль-Мандебский пролив к Сейшелам. Сервис малобюджетный, схема безопасности ясная: никто в окружающих регионах не желает конфликтовать с командой, способной…

Он не договорил, потому что в этот момент радом вынырнули условные обормоты. Веснушка, старательно отфыркавшись, поинтересовалась:

— Ну, как, мы похожи на истинных древних ливийцев по генетическим параметрам?

— Прямо как с картинки, — пошутил Юлиан, — особенно Мичибичи похож.

— Так я это самое… — произнес мультиэтнический потомок оджибве из Милуоки, штат Висконсин, — я представитель североамериканской ветви истинных ливийцев!

— Сейчас он зальет спамом ваши мозги, — предупредила Веснушка, вылезая на скалу.

— Мичибичи продвинутый, — возразил Страшила, вылезая следом за ней.

— Не морочьте меня, иначе я собьюсь! — сказал Мичибичи, усаживаясь прямо в воде на скальную полку в полуметре под поверхностью. — Значит, в X веке истинные ливийцы частично переселились в Гренландию, а оттуда некоторые перебрались в Америку, на Великие озера. Там они встретились с индейцами оджибве, и это: натерлись, в общем.

— Ливийцы? — скептически переспросила Аслауг.

— Истинные ливийцы, — поправил Мичибичи. — Их называют викингами, но викинг — это профессия, а истинный ливиец — это этнос. Они были рыжими и коренастыми, как наш Страшила. Их девушки были тоже рыжие, но изящнее, как наша Веснушка. Вот ты так хихикаешь, Аслауг, а скажи: как звали главного гренландского викинга?

— Эрик Рыжий, — ответила голландка-физик.

— Вот! Рыжий! Что доказывает правильность истинно-ливийского происхождения.

— Обалдеть. Какое надежное доказательство, — прокомментировала она.

— Ха-ха! — ответил он, — Будто где-то в истории есть надежные доказательства чего-то.

— Про истинных ливийцев хотя бы генетика есть, — добавил Страшила.

Аслауг переместилась из лежачего положения в сидячее, и объявила:

— Ребята, вы не учитываете нечто важное из биологической истории человечества.