Букет для улитки
Шрифт:
— Знаешь, Аслауг, по-моему, в этом мире все риск. Рожать — ужас, рождаться — кошмар, обычная жизнь — сраное говно. Будь выбор — я бы пропустила эту инкарнацию, и сразу родилась звездным котиком в Магеллановом облаке. Но выбора не было, такая фигня.
— Жизнь хомосапиенса — восхождение от утробы матери до трубы крематория, — снова пошутил Мичибичи в своем готически-циничном стиле.
— И наш геном оказался мусорной свалкой, — добавил Страшила. — По-всякому выходит: рисковать особо нечем.
— Ребята, а хотите хороший совет? — спросил консультант по ЯД.
— Не откажемся, — сказал Страшила.
— Так вот, мой совет: прекратите относиться к своей жизни, как к сраному говну. Если интуиция
— Что тогда? — нетерпеливо перебила Веснушка.— Тогда для вас самое интересное только начинается, — договорил он.
Страшила покачал головой вправо и влево:
— Красиво говоришь, кэп Юлиан. Но лодки у нас теперь нет.
— Да, — невесело согласился с ним Мичибичи. — Враги потопили нашу арго-лодку, когда захватили нас в Атлантике, а на 3-метровом «Зодиаке» не получится жить.
— Ладно, мальчишки, — вмешалась Веснушка, — поработаем сезон на верфи в Сусе, вроде рабочие места там есть. Так, на новую лодку, наверное, хватит.
— Вообще-то, — сказал консультант по ЯД, обращаясь к ней — открыт быстрый путь. Для некого проекта нужен броский оружейно-морской брэнд, а ты потенциально то самое.
— Я — брэнд? — удивилась она.
— Да, ты, как сестра Руди, запугавшего Евросоюз, — уточнил он.
— И тогда что, арго-лодка даром? — подозрительно спросил Страшила.
— Вы получите лодку и роялти с проекта, — невозмутимо уточнил Юлиан Зайз.
27. Полет парламентариев к крокодилам моря Феззан
23 мая, полдень. Франция. Эльзас. Аэропорт Страсбург
Стажер-эксперт Жаки Рюэ, увидев на поле «Boeing business jet», предназначенный для парламентской делегации, немедленно обозвала этот самолет символом безобразного субмодерна, добавив, что это — по сути Boeing-737, модель 1967-года, испорченная при тюнинге фюзеляжа ради экономии веса и тюнинге моторов ради экономии топлива. О перепланировке салона под VIP она заявила: гламурный нео-ампир из говна и тряпок. О самих VIP, десяти евро-парламентариях (по одному от каждой фракции), высказался майор-комиссар Поль Тарен. Он отметил, что каждая фракция спихнула в эту миссию самого никчемного своего члена, при том, что все евро-депутаты — никчемные фрики. Помимо парламентариев, среди пассажиров было два десятка журналистов, которые с момента посадки в самолет держали ушки на макушке. В основном их внимание было направлено на парламентариев, а не на трех оперативников, занявших секцию рядом с обслугой. Но одна девушка-репортер обратила внимание, и нахально подсела к ним.
— Привет! Меня зовут Лола Ву! Я случайно услышала ваше мнение о делегации.
— Вам показалось, — отреагировал бригад-генерал Штеллен, мигом определив, с какой категорией «акул пера» имеет дело в ее лице.
Эта симпатичная и бойкая девчонка, примерно ровесница Жаки, хотя выглядела, будто китаянка (соответственно фамилии), но во всем, кроме фамилии и фенотипа, была 100-процентной европейкой. Скорее всего — третье поколение китайских мигрантов времен Вьетнамской войны. Судя по бейджу, она представляла журнал «Шарли», что однозначно делало ее персоной нон-грата в обсуждении политических и около-политических тем.
— Нет, мне не показалось, Вальтер… Вас ведь зовут Вальтер, не так ли, генерал?
— Можете звать меня, как угодно, мисс Ву, — проворчал он. Приказ про его новый ранг, бригад-генерал вместо полковника, был проштампован лишь вчера, он еще не привык. Кроме того, ему было неприятно, что «большая звездочка» получена не за какие-то его достижения, и не по выслуге лет, а просто для декорума: в миссии такого уровня было положено, чтобы представитель спецслужб был генералом,
хотя бы однозвездочным.Между тем, журналистка из «Шарли» сделала свои выводы из его тона:
— Похоже, я не очень-то нравлюсь вам, Вальтер, а ваши коллеги будто онемели.
— Почему же, мисс Ву, вы очень нравитесь. Глядя на вас я вспоминаю избранные главы мирового бестселлера «Дао Любви» и все такое.
— Вальтер, если вы хотите меня смутить такими намеками, то зря стараетесь.
— Никаких намеков, мисс Ву. Я так проявил уважение к культуре нации, из которой вы этнически происходите. Это вполне искреннее. В академии разведки нам преподавали несколько предметов по китайским источникам. Стратегию по Сунь Цзы, например.
— Надо же… — ответила она, заметив, что пока полковник произносит этот монолог, две оставшихся персоны опергруппы надели наушники, подключились к субноутбукам и, следовательно, стали недоступны для общения, — у вас слаженная команда, я вижу.
Бригад-генерал Штеллен молча пожал плечами, и журналистка продолжила:
— Ладно, пусть ваши коллеги самоустранились, но вас я могу расспросить, верно?
— Можете, — подтвердил он, — но если я случайно сболтну лишнее, то, по инструкции о международной тайне, мне придется убить вас и скормить крокодилам в море Феззан.
— А море Феззан — это где? — спросила она, ничуть не испугавшись такой перспективы.
— Это в южной части Ливии.
— Что-что? Не морочьте мне голову, генерал! Я знаю географию! Там пустыня.
— Да, мисс Ву, там пустыня. Но под пустыней плещется море, которое раньше было на поверхности. Как вы думаете, откуда была вода в Рукотворной реке Каддафи?
— Мм… Я как-то не задумывалась. А что, там, правда, водятся крокодилы?
— Мисс Ву, я расскажу вам детально про море Феззан, только давайте переместимся за кофейный столик, чтобы не мешать моим сотрудникам работать.
— Ладно, — согласилась Лола Ву, видя, что сотрудники отгородились от контакта.
Эта история была подготовлена у Штеллена для подобных случаев, так что он начал в уверенном лекционном стиле (предварительно налив по стаканчику кофе себе и своей непрошенной собеседнице). Итак (сообщил бригад-генерал в качестве интригующего пролога): на планете существуют три гигантских пресноводных резервуара, примерно одинакового объема: около 20 000 кубических километров каждый. Байкал в Сибири, Танганьика в Черной Африке и группа Великих озер в Северной Америке. Просто для сравнения: такой же объем 20 000 кубических километров имеет Балтийское море. Вот теперь можно рассказать о пресноводном море Феззан. Его объем 35 000 кубических километров. По форме оно напоминает американские Великие озера, и примерно 100 тысяч лет назад выглядело похоже. На его берегах, как сейчас на берегах Танганьики, водились крокодилы, гиппопотамы и прочее. Также, на берегах моря Феззан найдены древние оседлые поселения первобытных людей — им примерно 200 тысяч лет…
На этом пункте Лола Ву перебила, спросив: не являются ли эти первобытные люди — древними ливийцами, из-за генов которых случился такой тарарам? Штеллен, конечно, ничего толком не понимал в палеогенетических изысканиях Института молекулярной биологии Университета Фракии, но решил добавить перца в блюдо.
— Видите ли, мисс Ву, я не эксперт по генетике, но, насколько я понимаю, коренастые светлокожие рыжеволосые аборигены с берегов моря Феззан были похожи на племена неандертальцев Северной Европы. Как известно, ген рыжих волос европейцев-северян получен от неандертальцев. Вряд ли это означает, что древняя германская миграция от берегов Каспия до Скандинавии была неандертальской и началась еще южнее, с моря Феззан, однако исключать это тоже нельзя, пока наука не объявит выводы.