Бум

Девушку звали Настей. Она села к нам на подводу, объяснив, что шла в лес за

грибами, поскольку с продуктами в деревне начались перебои и, по всей

видимости, придётся возвращаться назад в Москву. Вскоре мы подъехали к

деревне. Я опасался, что нас могут просто расстрелять, но тут я впервые

столкнулся с загадочной русской душой. Вместо того чтобы расправиться со

своими врагами, увидев Шарля, лежащего в забытьи, женщины тотчас

захлопотали вокруг него и он был перенесён со всеми предосторожностями в

одну из изб. Меня же накормили, несмотря на то, что самим жителям

приходилось на всём экономить.

Благодаря заботам этих простых людей через два дня Шарль пришёл в себя и

первым, кого он увидел, была Настя, взявшая на себя роль добровольной

сиделки.

– Поль жив?- сразу же поинтересовался мой товарищ.

– Месье, вам не следует говорить. Отдыхайте, а я позову вашего друга.

Я был рад, что дела у моего товарища пошли на лад. Настя все эти дни не

отходила от его постели, и именно благодаря её заботам Шарль стал так

быстро поправляться.

Первым делом я расспросил его о самочувствии. Настя в это время стояла в

стороне, не желая мешать нашей беседе.

– Поль, я так рад, что ты жив и не ранен. Скажи, как закончилась битва? Кто

одержал победу?

– Победу одержал наш великий император со своим войском, но мне кажется,

что это скорее поражение, нежели победа. Большая часть нашей бригады

осталась там, на этом страшном поле, а вместе с ними едва ли не половина

доблестного войска. Так что думай сам, поражение это или же победа? Наши

войска заняли Москву, и я думаю, что настало время, если ты в состоянии

сесть в седло, отправиться следом.

– Друг, скажи мне, кто та прекрасная особа неподалёку от нас?

– Узнаю Шарля и вижу, что он совершенно здоров, если стал заглядываться на

хорошеньких девушек. Это твой ангел спаситель.

– Будь любезен, представь меня.

– С превеликим удовольствием! Настя, будьте добры, подойдите к нам, мой

друг, едва очнувшись, мечтает познакомиться с вами.

Смущаясь, Настя приблизилась.

– Знакомьтесь, Шарль, имя этой прекрасной незнакомки Настя. Настя, я думаю

вам не надо представлять моего друга, спасённого вами. Впрочем,

знакомьтесь, это – Шарль, мой боевой товарищ.

Смущаясь, Шарль поцеловал Настину руку и еле слышно произнёс:

– Я мечтал об этой встречи всю свою жизнь.

Вот так состоялось знакомство двух молодых людей. Как я выяснил, Настя

происходила из обедневшего дворянского рода Львовых. Всё, чем они

владели, осталось в Москве. Здесь, в этой деревушке, она находилась со

своими ближайшими родственниками, но её отец подумывал о возвращении в

Москву.

– Разрешите сопроводить вас и ваших родственников в город, - несмело

предложил Шарль.

Смутившись, Настя кивнула.

Тут я понял, что сердце Шарля пало, сражённое красотой русской девушки.

Ещё через два дня, когда мой друг окончательно встал на ноги, мы вместе с

семейством Львовых отправились в Москву.

Остановились в усадьбе, которая принадлежала родителям Насти. Усадьбой

двухэтажный дом назвать было трудно, но это было уютное, хотя и не

большое, имение. Нам с Шарлем выделили одну комнату на двоих. Правда,

теперь я видел его не так уж часто: всё свободное время мой товарищ

проводил с русской красавицей.

Нам пришлось уладить дела в штабе, который разместился неподалёку от

Кремля. Шарлю дали неделю отдыха для окончательной поправки, мне же

по-прежнему приходилось исполнять свои обязанности, и я довольно часто

выезжал в Китай Город, где расположилась моя рота.

Вы можете спросить меня, почему в моём дневнике я так много места уделяю

нашим взаимоотношениям с Шарлем. Я вам могу сказать лишь одно, ничего

лишнего в жизни не бывает, а с Шарлем мне придётся столкнуться ещё не

раз, и если бы не он, не знаю, дошёл бы до тебя, моя далёкая родственница,

этот дневник. Прошу, дочитай всё до самого конца, а потом решишь, как тебе

следует поступить.

Сентябрь приближался к своему завершению: листва совсем пожелтела, всё

чаще шли дожди. Обстановка в городе накалялась: появились мародёры из

числа солдат некогда доблестной армии и лишь наше присутствие в доме

Львовых сохраняло его от разграбления. В городе пылали пожары. Говорили,

что русские сами поджигали свои дома, чтобы их имущество не досталось

врагу. Горько было слышать такие слова о представителях своей нации.

Как-то в начале октября Шарль подошёл ко мне и почему очень смущаясь,

попросил выслушать его.

– Поль, ты мой единственный настоящий и самый преданный друг, а на

данный момент у меня нет человека ближе тебя, - тут Шарль замялся.

– Прошу, продолжай.

– Наверное, ты заметил, что всё время я провожу с Настей.

– Это было не трудно.

Тут Шарль собрался с духом и произнёс на одном дыхании:

– Мы решили обвенчаться, у ребёнка должен быть законный отец. Поль, ты

согласен быть моим свидетелем?

– Пришла моя очередь удивляться.

– О каком ребёнке идёт речь? Ты не мог бы объяснить?

– О нашем с Настей. Она сказала, что ждёт от меня ребёнка. Я так мечтаю о

нём. Ты согласен?

Я хотел что-то сказать в ответ, но тут вспомнил последнюю ночь,

проведённую с Женевьевой. Тут до меня дошёл смысл слов о сюрпризе,

который будет ожидать меня по возвращении домой, и о котором моя невеста

не захотела написать в письме. Боже, скорее всего она беременна! У меня

закружилась голова, и мне пришлось присесть.

– Поль,- заволновался Шарль, - что с тобой, тебе нездоровится?

– Нет, нет, со мной всё в порядке. Просто всё так неожиданно. Мой ответ – да!