Бунт стихий

– Я полагаю, вы со мной согласитесь, – заговорил командир. – Нам придется отставить город. Эвакуировать всех жителей и уходить в Руконгай.

Капитаны дружно вздрогнули, и воцарилось молчание, полное недоумения и какой-то детской обиды. Как так? Сбежать? Вот так просто взять и удрать?

– Чего?! – Первым взревел Зараки. – Как можно так тупо удирать? Пусть уходят трусы, а я остаюсь.

– Так, – Кьораку обвел внимательным взглядом собравшихся. – А кто-нибудь из молодежи вообще помнит, чем мы тут занимаемся, и для чего мы нужны?

При этих словах «старички» разом вздохнули и притихли, а «молодежь» в лице Зараки, Хицугаи, Хаями, Сайто недоуменно захлопали глазами. Только Бьякуя обреченно опустил взгляд и твердо, хоть и тихо сказал:

– Он прав. Мы должны уходить.

Хаями немедленно захлопнул рот. Он полностью доверял своему другу. Если уж Кучики говорит, что так надо, значит, так надо. Хотя смысла он по-прежнему не понимал. Зараки покосился на Кучики презрительно: мол, опять выпендрился, чертов аристократ! Он уже видел, что обсуждение закончено, и общее решение принято, но соглашаться с ним не намеревался. Остальные примолкли. Никому не хотелось казаться идиотом, не понимающим, о чем идет речь.

– Тогда я пока к Совету, – решительно распорядился Кьораку. – Думаю, они тоже не станут возражать, но мы в любом случае должны согласовать свои действия. А вы пока стройте отряды. Прикрывать отступление придется именно нам.

И, когда нарушился круг, командир незаметно скользнул к Бьякуе, положил ему руку на плечо и тихонько шепнул в ухо:

– Спасибо.

***

Когда все разошлись восвояси, Хаями, которому с Кучики было по пути, воспользовался моментом, чтобы прояснить волнующий его вопрос.

– И все-таки ты мне соврал, – обиженно заявил он, – когда говорил, будто между руконгайцами и благородными нет никакой разницы. Ты ведь сейчас понял, что имел в виду командир. И все аристократы тоже поняли. А те, кто не понял, были сплошь руконгайцами.

Бьякуя некоторое время недоуменно косился на друга, силясь сообразить, что он имеет в виду. Потом припомнил-таки один давний разговор, когда он убеждал свою команду, что нет разницы между теми и другими*.

– Я не лгал тебе, – сказал он наконец. – Тогда речь шла о силе. И я говорил чистую правду. Но должен признать: разница действительно есть. Разница в мировоззрении.

– Ну так и объясни, в чем же она!

– И как по-твоему, для чего же нужен Готэй-13?

– Так ведь… – несколько растерялся Хаями. Ответ казался очевидным. – Чтобы защищать город! Не зря мы считаемся отрядами городской обороны!

– Хороший ответ, – снисходительно проговорил Бьякуя. – Все руконгайцы любят этот ответ. Только он неправильный. Ты бы еще сказал, что синигами существуют для того, чтобы защищать души. Это тоже очень любимый руконгайцами вариант.

– Да ну тебя, аристократ хренов! – Хаями отвернулся. Ему было очень обидно, что он не может разобраться в ситуации. До сих пор казалось, они двое ровно братья-близнецы, в сердцах друг у друга читают, и вдруг выясняется, что этот парень – совсем другой. Существо иной породы.

– Не обижайся, – попросил Бьякуя. – Я объясню, и ты тоже поймешь. Ты вырос среди людей, а у них совсем иная логика. Хотя и мы очень многое переняли от людей. Признаюсь честно, мне тоже очень не хотелось уходить, но… Это в человеческом мире город, осажденный врагами, может позволить себе роскошь храбро сражаться до последнего человека, чтобы их подвиг был потом воспет в песнях и легендах. У нас не то. Синигами нужны, чтобы поддерживать баланс душ. И это все. А все эти понятия о чести, храбрости, долге были придуманы позже, под влиянием рыцарской моды Мира живых. Мы называемся отрядами городской обороны, и это верно, потому что город мы защищаем тоже. Но главная наша функция не в этом. Мы должны отправлять души оттуда сюда, и это вполне закономерно, что подобную функцию возложили именно на боевые отряды, поскольку зачастую эти души уже успевают превратиться в пустых. Но наша основная задача не в том, чтобы сражаться. Мы должны держать равновесие мира. Не станет синигами – и мир рухнет. Именно поэтому мы не можем позволить кому-то так запросто нас уничтожить.

Хаями долго молчал, переваривая информацию. Потом хмуро буркнул:

– Вот только не надо говорить, что я всего этого не знал. Знал. А сложить не смог.

– И что, ты теперь собираешься делать из этого трагедию? – Бьякуя насмешливо приподнял бровь. – Ну да, я с рождения знаю такие вещи, которые тебе приходится разжевывать. И что с того? Разве мало вещей, которые естественны для тебя, но непонятны мне? Я, например, до сих пор не могу понять, как ты заставил Ренджи читать книги.

Хаями рассмеялся, и наваждение рассеялось без следа. Не было больше неведомого потустороннего существа, а был Кучики Бьякуя, простой и понятный.

– Значит, отступаем? – Подвел итог Наото.

– Отступаем, – согласился Бьякуя. – И времени у нас осталось совсем мало.

Комментарий к 2.

* “Средства ничего не значат”

========== 3. ==========

Они не успели.

Сейрейтей не привык к эвакуации. За тысячелетия существования города не было случая, когда какая-то сила вынудила бы его жителей спасаться бегством. Кьораку потратил немало слов, чтобы убедить Совет в необходимости отступить за стены. С большим трудом доходила до стариков эта мысль: Готэй не справится. Готэй не защитит.

Но мало было добиться санкции Совета. Требовалось еще донести ту же мысль до всех остальных, тех, кому прямо сейчас предстояло бежать из дома. Кьораку задействовал все доступные ему средства. Бьякуя был откомандирован в направлении поместья, где он тоном, не терпящим возражений, отдал краткие и точные распоряжения, после чего не только Кучики, но и все союзные кланы немедленно засобирались. Аналогичная ситуация повторилась и в стане клана Шихоинь: Йоруичи, несмотря на многолетние блуждания неизвестно где, все равно оставалась главой. Шунсуй распорядился и всех прочих офицеров, имеющих хоть какое-то влияние в своих семьях, отпустить в город, чтобы убедить жителей не упорствовать и не геройствовать.

И все же Сейрейтей не привык к эвакуации. Бежать… куда бежать? В ночь, в неизвестность, на пустое место? Что брать с собой? И где найти в развалинах домов то, что следовало бы взять? Похватать наскоро собранный скарб, угомонить орущих детей, взгромоздить на повозки стариков. И на все про все меньше четырех часов.

Силы Готэй должны были организовывать и прикрывать отступление. В этот раз у Кьораку не было ни времени, ни желания причудливо прилаживать друг к другу капитанов, создавая немыслимые и экстремальные сочетания. Отряды были поделены просто по номерам. Четвертый отряд эвакуировался первым. Передовые группы должны были найти и подготовить хоть какие-то места для создания лагеря беженцев. Отыскать удобные поляны, турнуть местных жителей, словом, все, что угодно. Следом оставшиеся медики в несколько приемов перетаскали за стену раненых. В поддержку четвертому отряду была выделена половина корпуса разведки: кто знает, как отреагируют руконгайцы на подобное нашествие.

Вторая половина засела вокруг тюрьмы: выпускать на волю опаснейших преступников никто не собирался, но и позволить, чтобы их убили, тоже было нельзя. Если они тоже вернутся при своих собственных лицах, чтобы убивать… Сильнейшие бойцы заперлись в подвалах Гнезда личинок, согнав пленников еще ниже, забаррикадировались кидо-щитами, а снаружи их дополнительно скрыли барьерами, маскирующими реяцу. Основной расчет был на то, что призраки вовсе не заметят укрывшихся синигами, но если все же они прорвутся, разведчики не сдадут своих позиций без боя. Несмотря на то, что вступать в бой в этих условиях – чистое самоубийство.