Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника

На Марсовом поле ведущие площадные театры превратились в зрелищно-развлекательные предприятия с многожанровой программой, близкой к репертуару тех садовых театров, которые предназначались для простонародья.

В небольших балаганах второй линии давались военно-исторические постановки, шли народные сцены и сказки, водевили и фарсы, «разбойничьи» и бытовые пантомимы, феерии-арлекинады, показывали «туманные» и «живые» картины, выступали кукольники, фокусники, певцы, танцоры, музыканты. Эти маленькие балаганы были своего рода народными театрами миниатюр с разнообразной дивертисментной программой из эстрадных и цирковых номеров. «Мы предпочитали посещать маленькие театрики, где было посвободнее и иногда даже оригинальнее, – писал редактор „Ежегодника императорских театров“. – Подчас в этих театрах встречалось больше талантов, чем в больших. Начиная с внешности балагана, кончая его незатейливой внутренней обстановкой, все должно было содействовать слиянию актера со зрителями. И были же там актеры!» 357 На Царицыном лугу к услугам балконных зазывал прибегали только балаганы второй линии. «Пьеро неестественной толщины бьет в турецкий барабан и осипшим голосом зазывает публику. Рядом с ним девица в костюме акробатки дудит в тромбон» 358 . Появляются и театры-цирки, на балконах которых давались клоунские представления. Десятки мелких балаганов предлагали широкий выбор «лубочных» зрелищ, «зазывая к себе зрителей обещаниями показать чудовищные, необъяснимые явления природы: теленка о 5 ногах; американку-геркулеску – огнеедку; жену и мужа – великаншу и карлика; девицу Марию, самую толстую и колоссальную, показываемую первый раз в России; феномена, без вреда для здоровья глотающего горящую паклю; факира, безболезно протыкающего себя саблей во все части тела, и т. п.» 359 .

357

Дризен Н. В. Сорок лет театра // Столица и усадьба. 1915. № 40/41. С. 23.

358

Иванов Л. Указ. соч. С. 6. Алексеев А. Я. Указ. соч. С. 90.

359

Лейферт А. В. Балаганы. Пг., 1922. С. 60.

Широкое распространение получили обманные, или шуточные, балаганы. Привлеченная броской вывеской «Панорама всего Петербурга» публика набивалась в палатку, после чего «предприниматель открывал заднюю стену балагана и приглашал полюбоваться на открывшийся вид Марсова поля, Мраморный дворец, Петропавловскую крепость» 360 , 361 .

В 1887 году огромный успех имела движущаяся панорама «Наша Родина», поставленная Алексеевым-Яковлевым и состоявшая из 80 полотен, на которых по специально заказанным фотографиям были изображены виды городов и уголков России. Демонстрация сопровождалась чтением со сцены описаний местностей и картин природы, проходивших перед глазами зрителей под исполнение «народных песен тех местностей России, которые показываются на панорамах» 362 , 363 .

360

Столпянский П. Н. Старый Петербург // Биржевые ведомости. 1916. 19 февр. (веч. вып.).

361

На другом балагане красовалась «надпись: „Египетская тьма. Вход 10 копеек“. – „Прежде чем войти, вымойте руки“, – кричит зазывала. Толпа, проходя в балаган, опускает по очереди руки в находящийся при входе таз с водой. Когда балаган наполняется, тушат свет. Наступает тьма. Ведущий представление громко объявляет: „Самая темная тьма, какая была в Египте при фараоне! Представление окончено! Выход в дверь насупротив!“ Балаган предусмотрительно не освещается до тех пор, пока обманщик-хозяин не спрячется в укромном местечке от возмущенной публики» (Кригер В. А. Актерская громада: Русская театральная провинция (1890–1902). М.: Искусство, 1976. С. 106).

362

См.: Яковлев-Алексеев А. Каталог-путеводитель, подробно описывающий декорации панорамы, показываемые в театре «Наша Родина» и изображающие путешествие по России. СПб., 1887 (Отдел эстампов РНБ).

363

Панорама «Наша Родина» появилась на Масленице 1887 года. В рекламе сообщалось: «На Царицыном лугу в театре „Наша Родина“ в течение сырной недели будут показываться большие движущиеся художественно исполненные декорации-панорамы, изображающие „Путешествие по России“ – наглядное знакомство с великим отечеством нашим». Более восьмидесяти перемен декораций (9000 кв. аршин (ок. 4500 кв. м. – А. К.), исполненных известными петербургскими и московскими декораторами. Декорации изображают виды городов, сел и картины разнообразной природы России с эффектными переходами от дня к ночи, от одного времени к другому. Виды и картины переданы с замечательной точностью, все они писаны с больших фотографических снимков, сделанных по специальным заказам местными фотографами». I часть. Финляндия. Прибалтийский край. Польша. Белоруссия. Псков. Новгород. Север России. Соловецкий монастырь. Белое море. II часть. Москва. Города и виды губерний. Смоленск. Владимир. Орел. Курск. Харьков. Киев. Одесса. Черное море. Севастополь. Крым. Кавказ. III часть. Волга от Астрахани до Твери. Петербург. «Роскошная панорама Невы. Петербург днем и ночью». Апофеоз «Слава России». «На сцене движутся поезда железных дорог, пароходы, корабли, лодки… <…> Во время передвижения декораций бальный оркестр будет исполнять большое попурри, составленное из мелодий народных песен тех местностей России, которые показываются на панорамах» (Петербургская газета. 1887. 6–8 февр. С. 1; реклама).

«Пускаемся в „Путешествие по России“, – писала газета. – Перед вашими глазами действительно непрерывной нитью тянутся деревни, города и чудесные виды. Раздается звонок, со станции Финляндской железной дороги трогается локомотив с вагоном второго класса и путешествие начинается… <…> Лучше всего – виды Финляндии („Ночь на озере“ – кажется, превосходит все) и Волги» (На Царицыном лугу // Петербургская газета. 1887. 9 февр.). На пасхальном гулянье «к первой движущейся панораме прибавлены виды русских владений в Средней Азии и Сибири» (На Царицыном лугу // Петербургская газета. 1887. 7 апр.).

Большой популярностью пользовалась и живописная панорама, которая «несколько лет подряд наглядно знакомила общество и народ с картиной севастопольского боя, сменившегося не менее эффектным зрелищем взятия Кавказа» 364 .

В толпе ожидающих начала представления устраивались владельцы «потешных панорам», внося заметное оживление своими выкриками, соперничая с острословами в импровизации. Раек использовался антрепренерами для рекламы балаганных постановок 365 ; появлялся панорамщик и на сцене площадного театра как персонаж представления 366 .

364

Максимов К. Из петроградских переживаний: Воспоминания старожила // Наша старина. 1915. № 5. С. 472–473.

365

См.: Рассказ раешника о представлении в театре Лейферта под названием «Развлечение и Польза» на Царицыном лугу во время сырной недели 1897 года. СПб., 1897.

366

См. рукопись феерии-арлекинады А. Я. Алексеева «Волшебные блины, или Проказы Арлекина на масленице» (1892; Отдел рукописей и редких книг Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 75300).

Мемуарист и театральный историк Николай Дризен так описывает владельца райка на Марсовом поле: «Еще забавлял раешник. Примостившись в дощатой будке, он собирал пятаки какими-то необыкновенными картинами. Чего только у него здесь не было: и „Извержение итальянской горы Везувия“, и „Пир Валтасаров“ 367 , и модный в то время сюжет „Знаменитый разбойник Чуркин, он же скопинский банкир Рыков“ 368 . Однако картины представляли наименьший интерес у раешника. Интересен он был сам, неистощимый на всякие прибаутки, с такой удивительной рифмой, которой свободно позавидовал бы любой из наших футуристов» 369 .

367

«Пир Валтасара» – эскиз Василия Сурикова, за который он получил в 1874 году первую премию Академии художеств.

368

Василий Чуркин – разбойник, орудовавший со своей шайкой в 1870-х годах на больших дорогах от Москвы до Владимира; за помощь малоимущим завоевал народную славу и признание. Иван Рыков (1831–1897) – банкир, владелец банка в городе Скопин, крупный аферист.

369

Дризен Н. В. Сорок лет театра. С. 23. Тексты выкриков раешников (панорамщиков) Марсова поля см. в: Бахтиаров А. Брюхо Петербурга. СПб.: Изд-во Ф. Павленкова, 1888. С. 314–315; Алексеев А. Указ. соч. С. 89–90; Лейферт А. В. Балаганы. Пг., 1922. С. 70.

Но более всего публику привлекали выступления карусельного краснобая. «Водрузившись на перила огромнейшей карусели, в шапке с бубенцами и огромнейшей бородой из пакли, дед (обыкновенно из солдатиков-балагуров) исполнял обязанности conferenciers, т. е. импровизировал беседу. И горе тому, кто попадал ему на зубок! Старик буквально забросает его шутками, иногда очень меткими и злыми, почти всегда нецензурными. Большей частью такими жертвами бывали: какой-нибудь провинциальный ротозей, впервые попавший в столицу, либо бойкая горничная, отпущенная господами со двора „погулять на балаганах“» 370 .

370

Дризен Н. В. Сорок лет театра // Столица и усадьба. 1915. № 40/41. С. 23. Ср.: Бенуа А. Н. Мои воспоминания. Кн. 2. С. 292. Тексты прибауток «дедов» см.: Петербургская газета. 1873. 20 февр.; 1874. 5 февр.; 1880. 29 февр.; 1899. 26 февр.; Бахтиаров А. Брюхо Петербурга. СПб.: Изд-во Ф. Павленкова, 1888. С. 311–314; Алексеев А. Указ. соч. С. 89–90.

На Царицыном лугу балаганных театров было почти вдвое меньше, чем некогда на Адмиралтейской площади. Здесь проявляется тенденция к увеличению (и совершенствованию) аттракционов и мелких развлекательных форм, которые постепенно вытесняют театральные представления.

Синтез аттракциона и театрализованного зрелища получил свое завершение в «Большом самокате» – карусели, приводимой в движение паровой машиной. Самокат (а их возводилось до пяти) представлял собой двухэтажную крытую постройку, с внешней и внутренней галереями, с «лубочным» экстерьером (живописные клейма, деревянная расписная скульптура, пестрые занавеси и драпировки). «Наружные стены карусели, – вспоминает Бенуа, – были убраны яркими картинами, среди которых виднелись изображения разных „красавиц“ вперемежку с пейзажами, с комическими сценами, с „портретами“ знаменитых генералов» 371 , 372 . В 1890-е годы на гуляньях появляется карусель в виде парусных лодок, которые, кружась, покачивались, как на волне; летние катальные горы превращаются во внушительное сооружение, получившее «экзотическое» название «Американских гор»; перекидные качели обретают очертания паркового «Колеса обозрения».

371

Бенуа А. Н. Мои воспоминания. Кн. 2. С. 292.

372

«Первый номер балагана принадлежит не „дедушке“ Малафееву, а А. П. Лейферту, – сообщала газета в обозрении масленичного гулянья 1893 года, – который после долгих лет возвратился к старым традициям, возобновив арлекинаду. Арлекинада, несмотря на всю свою пустоту, всегда доставляла большое развлечение публике» (На Марсовом поле // Петербургский листок. 1893. 31 янв.).

В 1892 году анонимный журналист рассказывал о своей беседе «с содержателем большого балагана. – «„Скажите, отчего вы не поставите у себя какую-нибудь веселую арлекинаду, как это было при покойном Берге?“ – „Артистов нынче уже больше таких не подобрать, все куда-то исчезли. Нынче все норовят играть «в голос» – пантомима заброшена. Очень может быть, что это происходит от того, что играть ее гораздо труднее, чем драму – надо обладать известной грацией и порядочно развитой мимикой“» (N-o. У балаганщиков // Петербургская газета. 1892. 13 апр.).

После окончательного ухода с Марсова поля Егарева, Легата и Берга постоянным конкурентом Малафеева стал появившийся в 1880 году театр Абрама Лейферта «Развлечение и Польза». Его просветительный репертуар был с одобрением встречен прессой. «Арлекинады и разные кровопролитные побоища – стародревний и излюбленный репертуар наших балаганов – понемногу уступают свое место более разумным и полезным для народа зрелищам. Наши балаганщики, очевидно, познали всю непригодность своих прежних пьес и из всех сил стараются придать больший интерес к своим спектаклям, ставя на сценах одраматизированные сочинения лучших русских писателей. Как по декоративной обстановке, так и по самому исполнению пьес, первенствующее место занимает балаган „Развлечение и Польза“» 373 .

373

Театральный курьер // Петербургский листок. 1884. 10 апр.

В 1890-х годах всего три арлекинады были показаны на гуляньях – все они были поставлены в театре «Развлечение и Польза»: «Волшебные блины, или Проказы Арлекина на масленице» 374 (1893), «Веселая кутерьма, или Ей-ей умру от смеха» 375 (1893) и «Чудеса забытой арлекинады» 376 , 377 (1895) – последняя пантомима в истории петербургских площадных гуляний.

«Поставщики больших представлений все те же – гг. Малафеев и Лейферт, – писала газета в 1894 году. – В прежние времена на первой линии на Царицыном лугу было 4–5 больших театров, а теперь только два. Да и те как-то сбились с толку, как будто оба „театра“ находятся в переходном периоде неразрешимых сомнений, что собственно требуется от балаганов: чистое драматическое искусство или просто эффектное зрелище с богатыми костюмами, шествиями и обстановкой. От прежних блестящих феерий и арлекинад не осталось и воспоминания. Заметно явное тяготение, в ущерб обстановке, к драматическому искусству, которого, в конце концов, никто на балаганах искать не станет» 378 .

374

Петербургский листок. 1893. 31 янв. С. 1 (реклама).

375

«Поставленная в народном театре „Развлечение и Польза“ феерия-арлекинада „Веселая кутерьма“ оказывается очень веселою и занимательною пьесою» (Генеральные репетиции на Марсовом поле // Петербургская газета. 1893. 27 мар.).

376

Лейферт А. В. Балаганы. Пг., 1922. С. 58.

377

«Что же касается до „Чудес забытой арлекинады“, то арлекинады в чудесах никакой нет. Здесь только костюмы Арлекина, Пьеро, Пьеретты, Коломбины. Носители всех этих костюмов очень мирно беседуют, не вытворяя, однако тех ловких акробатических полетов и проделок, которыми славилась постановка арлекинад доброго старого времени. Арлекин, Коломбина, Пьеро и Пьеретта г. Лейферта просто-напросто ограничиваются проделкой ряда чрезвычайных глупостей балаганного жанра, т. е. именно того жанра, который приобрел права гражданства в фарсах последних времен» (На Марсовом поле и в манеже // Петербургская газета. 1895. 6 февр.).

378

Праздничные гулянья // Петербургская газета. 1894. 19 апр.

Из-за высочайшего смотра войск на Марсовом поле в 1897 году гулянье на Пасхальной неделе перенесли на Преображенский плац 379 . Владельцы больших балаганов отказались принимать участие в этом празднике, поскольку возводить после Масленицы второй раз постройки было невыгодно.

В январе 1898 года «воспоследовало высочайшее соизволение» на перенесение народных гуляний с Царицына луга на Преображенский и Семеновский плацы 380 . «Для отрезвления центральных улиц города большое значение имело также перенесение балаганов с Царицына луга на Семеновский плац, – сообщала „Петербургская газета“ 7 апреля 1898 года в заметке „Праздничная трезвость“. – В давние времена, когда балаганы посещались образованной публикой, имело смысл отводить для них центральные площади, но в последние годы эти увеселительные заведения привлекают одно только рабочее население города».

379

Ведомости С.-Петербургского градоначальства и столичной полиции. 1897. 11 апр. См. план расположения построек на Преображенском плацу в 1897 году: ЦГИА СПб. Ф. 513. Оп. 169. Д. 449.

380

Известия С.-Петербургской городской думы. 1898. № 5. С. 1020.

Далекий от центра, грязный и неудобный, с мрачной репутацией, Семеновский плац оказался малоподходящим местом для увеселений, и Масленая неделя 1898 года принесла убытки устроителям балаганов. Высокая арендная плата и резко изменившаяся обстановка на традиционных гуляньях вынудили Лейферта, Малафеева и других содержателей театров окончательно устраниться от участия в народных праздниках после Пасхальной недели 1898 года 381 .

Масленица 1899 года была устроена Обществом дешевых столовых и чайных 382 . На Семеновском плацу «уныло торчал один балаганчик», но не было катальных гор и каруселей с «дедом» 383 . А пасхальные гулянья в этом году проходили «по старому шаблону» уже на Преображенском плацу, где были воздвигнуты «три балагана, несколько каруселей и силомеров». В одном из этих балаганов под названием «Электрический мир» впервые демонстрировался кинематограф. «Изобретение Люмьера стало достоянием улицы, – сообщала газета. – Невзыскательные посетители „Электрического мира“ были в большом восторге от кашляющего, чихающего и шипящего аппарата „живой фотографии“» 384 .

381

ЦГИА СПб. Ф. 792. Оп. 1. д. 7557. Л. 1–2.

382

Народ. 1899. 23 февр.

383

Петербургский листок. 1899. 22 февр.; Петербургская газета. 1899. 25 февр.

384

Петербургская газета. 1899. 20 апр.; Петербургский листок. 1899. 20 апр.

Вместе с тем газеты продолжали нападки на балаганы, обвиняя их в «пошлости» и «оскорблении общественной нравственности»: «Что было возможно и интересно в свое время, то стало уже нетерпимым в наши дни» 385 .

Так, например, Вячеслав Грибовский писал: Лейферт «доставляет своим посетителям бессмысленно пошлые развлечения и более чем сомнительную пользу. В самом деле, что может дать уму и сердцу бессодержательное глазение на каких-нибудь „Семь Симеонов“ или „Царицу Гусляр“, где бутафорская часть феерии скрадывает и скрашивает полнейшее отсутствие самого незатейливого смысла» 386 .

385

Ведомости С.-Петербургского градоначальства и столичной полиции. 1899. 23 и 24 февр.

386

Гридень [Грибовский В. М.]. Днем и ночью: Масленичная потеха // Русь. 1897. 22 февр.