Бюро магической статистики. Рудник

– Приятно познакомиться, – на всякий случай сказала Элисон, хотя ничего приятного в полицейских не видела. Ни в старшем, ни в младшем.

Старший выглядел, по ее мнению, слишком равнодушным и снисходительным, а младший, наоборот, горел и рвался на подвиги. Старший – невысокий, осанистый, с выдающейся округлостью в районе живота и седеющими русыми волосами, младший – среднего роста, худощавый, с густой шапкой темных кудрей и большими карими глазами. Серая форма вызвала у Элисон раздражение, и девушка отвернулась, глядя в стену.

– Рент Ноэль, проходите. – Рена Ханна полиции обрадовалась и принялась вводить их в курс дела.

Старший внимательно слушал, вертел в пальцах карандаш. Младший разглядывал все окружающее, в том числе и Элисон, и сильно напоминал при этом печального спаниеля. Так и кажется, вот-вот носом поведет и хвостом завиляет.

Двое «зеленоруких» тоже вернулись в гостиную и сидели теперь в углу, стараясь никого не раздражать.

– Понятно, рена Ханна. А от нас что требуется? Вы заявление писать будете?

– А что можно им вменить?

Полицейский честно развел руками.

– Вряд ли что-то серьезное получится, шума больше будет.

– Потому и не буду ничего писать. – Рена Ханна сдвинула брови. – Я вас о другом попрошу, рент. Составить протокол, снять с них вот эту зелень и, если можно, наведаться к ренту Пилхеру.

– Ага, – сообразил старший из полицейских. – Сделаем.

– Уж мы его! – Младший расправил плечи и выразительно приосанился.

Взгляд Миттермайера осек напарника на лету.

– Обязательно придем и обо всем ему расскажем. Чтобы знал, какие подлые люди-то бывают. Небось и сами бы пропали, и кого другого с собой потащили… они ж ни перед чем не остановятся, кого угодно оговорят, – прогудел полицейский.

Элисон прикрыла глаза.

Ну да.

Может, Пилхер к этому всему и непричастен. Может, и не он нанимал или подговаривал, а дочь и этот ее… жучок самостоятельно решили напакостить. Запросто. Только вот и полицейский все понял правильно. Случись что, он уже будет знать, где искать, и копать будет в нужном месте. Можно замести следы, но стоит ли оно того? Если бы дело втихую провернуть – да, безусловно, Пилхер бы с радостью воспользовался результатом. А сейчас уже не будет.

– Рента!

Это к ней обращаются?

Элисон даже не сразу поняла, отвлеклась на свои мысли, только потом заметила перед собой младшего из полицейских.

– Рента, откуда вы знаете это заклинание?

– Нам всем его показывали на лекциях и объясняли, как накладывать, а как снимать – не говорили, – равнодушно отозвалась Элисон.

– И где читают такие лекции?

– В Королевском институте.

– Вы там учились? Когда вы его окончили?

Элисон решительно встала из-за стола.

– Это допрос, рент Слифт?

Старший из полицейских махнул рукой, останавливая ретивого дурачка.

– Рента, да вы что? Какой допрос! Так, поинтересоваться, сами понимаете, новый маг в городе…

– Какой из меня маг, второй уровень, салонные фокусы, – отмахнулась Элисон. – Теория больше, кое-что могу, но знаниями, а не силой.

– Как вот этим знанием?

– А нам много разных лекций читали, вы же понимаете, Королевский институт, пробиваться потом своим умом придется. Вот я и ходила, куда пускали и не пускали. Это заклинание нам как раз приводили в пример, оно же очень просто накладывается. Вот как снимается – не говорили, чтобы проблем не было.

– Достаточно просто, но это уже под клятву. Хотите узнать?

Элисон качнула головой.

– Нет. Перебьюсь.

– Может, и правильно, рента. Законопослушным людям такие знания ни к чему, а то привяжется всякое разное.

Элисон кивнула.

– Если все выяснилось, можно я домой пойду? Спать жутко хочется.

– Да ты что! – ахнула возмущенно рена Ханна. – Какой такой домой?! По ночному городу?! С ума сошла?!

– Кто меня тронет? Я же маг.

– Все равно! Ренты, вы подождите немного, а я девочку на второй этаж отведу, пусть спать ложится. И приду, договорим.

Спать Элисон и правда хотелось. У полицейских смена закончится утром, рена Ханна у себя дома, двум «умникам» тоже разбираться хватит, а вот ей завтра на работу. И есть подозрение, что рент Свелен ночные «обстоятельства» в расчет не примет.

– Конечно, рена. Рента Баррет, а вы не могли бы на днях в участок к нам зайти?

– Зачем? – Элисон откровенно зевала. Спать уже хотелось жутко.

– Вы же понимаете, протокол подписать надо, мне свидетель желателен.

– Протокол чего?

– А вот что случилось, то и опишем. Бумага – она завсегда быть должна!

Элисон еще раз зевнула и кивнула. Все верно, щит прикрывает грудь, бумага – попу.

– Зайду. Когда лучше?

– А вот послезавтра и приходите, сможете?

– Постараюсь.

– Как раз мое дежурство будет, я вас лично и встречу, и протокол почитаете – подпишете, все будет хорошо, рента.

– Безусловно.

Рена Ханна не выдержала, подхватила Элисон под локоть и развернула в сторону лестницы.

– Не зевай так, а то мне страшно становится! Укусишь еще.

– Простите. Перенервничала да и сил потратила много, – опустила глаза Элисон.

Рена Ханна погладила ее по руке, улыбнулась.

– Ты умница, детка. Спасибо тебе.

– Вы уж простите, что вот так получилось. Я не хотела.

Рена Ханна открыла перед Элисон небольшую комнатку, чистенькую и уютную. И главное – со здоровущей кроватью, застеленной белоснежным бельем.

– Ложись и спи, детка. Ты все сделала правильно.

Элисон и не сомневалась. Но мать же…

– Спокойной ночи.

– И тебе тоже.

* * *

Конечно, ни о каком спокойствии для рены Ханны и речи не шло.

Ушли полицейские, увели с собой ее дочь и Клемента, и до утра те пробудут в участке. А утром она и замки сменит, и сторожа наймет, на всякий случай, и старшим детям отпишет… перебаловала она Аделочку, передержала в пуху, вот и выросло чадушко – все рыло в том пуху.

Не дали ей, значит, новую ляльку, муженька бесценного, она и надулась, и пакостничать пошла. Наверняка они это вместе придумали.