Бывшие. Я не смог ее забыть

Эмиль мрачнеет на глазах.

Тишина давит.

Я еле сдерживаю слезы. И злюсь. Черт, мне так плохо, что злость - это единственное, за что я могу зацепиться, чтобы не провалиться под лед…

– Я не знаю, что у вас случилось, - наконец говорит он холодно, но четко, - Только вам явно хватит с выпивкой и…

– Ответь. Вопрос же простой. Или стремно стало? Испугался?! Как лезть под чужую юбку тебе не страшно и…

– Закрой рот, - обрывает жестко.

Можно сказать, гаркает.

Атмосфера становится еще тяжелее. Девушка бросает на него взгляд и шепчет:

– Эмиль…

– Ты сейчас перегибаешь палку, - игнорирует теперь он. Свою подружку, продолжая долбить меня взглядом, - Но это сложно здраво оценить, когда ты бухой в хлам. Я сделаю вид, что этого разговора не было и…

– Ты такой же…

Дыхание сбивается.

Огромные слезы падают на стол и разбиваются о него, оставляя уродливые разводы…

– Ты…как ты мог?
– всхлипываю.

Да…это рвется то, что я бы хотела сказать Роме. Если бы могла…

Меня начинает потряхивать. Алкоголь не купирует боль, если что, и это точно не обезбол от душевной смуты. Помните об этом, когда решите утопить в нем свои страдания - не поможет. Утрирует.

Он только утрирует…

Закрываю лицо руками и часто дышу. Господи…

– Лера, что…

Срываюсь.

– Это твоя любовница. Да или нет?!

Вопрос отдается эхом по ресторану. На нас оборачиваются редкие посетители. Ну, скорее всего. Судя по взгляду Эмиля, которым он пробегает за моей спиной - точно. Я-то просто от него своего не отвожу. Гипнотизирую.

Скажи это.

Признайся.

Мне нужно кого-то обвинить в том, что случилось.

Мне это нужно…

– Это моя помощница, - наконец цедит он, снова глядя мне в глаза, - Я не изменяю жене. Прекратите истерику.

Меня ударяет.

Я еще пару мгновений смотрю на него, а потом меня ударяет мощным осознанием, которое вдруг накрывает с головой. Он разозлился на меня не за испорченный вечер со сладкой писечкой. Он разозлился и гаркнул, потому что ему неприятны подобные инсинуации.

Потому что он любит.

Это ведь сразу во взгляде читается…

Он любит эту суку, а она с ним…как со мной мой. Вот так бывает…

Прикусываю губу. Если это так, то это просто потрясающий шанс! Я просто вывалю ему правду, чтобы Кристиночка охренела от ответочки с вишенкой, и мне станет легче дышать! Мне будет легче!

Но будет ли?...

Эмиль откашливается и неожиданно смягчается, двигаясь ближе ко мне.

– Валерия, я…я понимаю, что в жизни случается разное. У меня, у самого были и взлеты, и падения. Поэтому давайте сделаем вид, что этого странного разговора не было, хорошо? Сейчас я позвоню вашему мужу, чтобы он…

– Нет, - выходит жалобно, а благодаря всхлипу, еще и жалко.

– Лера…вам нужна помощь, и я хочу оказать эту самую помощь. Вы не в состоянии…

Вот он. Момент. Давай. Скажи ему все и отомсти. Скажи и разрушь ее жизнь, как она разрушила твою.

Скажи, чтобы тебе стало легче. Ведь он, в конце концов, сам предложил свою помощь…

«С моей женой что-то не так»

Эмиль

С моей женой что-то не так.

Я не дурак и не один из тех мужчин, которые не замечают в своих женщинах перемен. Хотя, может быть, они все видят, просто им плевать? Никогда не думал об этом. Вполне вероятно я так тонко чувствую ее перемены, потому что люблю? И мне всегда важно?

Мы познакомились шесть лет назад в Испании. Я приехал отдыхать, а она там работала. Кристина - модель. Да-да-да, знаю. Нет ничего более банального, чем богатый наследник и модель, но у нас все по-другому было с самого начала, в основном потому, что она - это другое дело.

Я знал много моделей в свое время. У меня было много красивых женщин. Но! С ней все изначально было иначе.

Кристина - добрая, мягкая девушка. Несмотря на свою внешнюю красоту, в ней нет токсичного яда, который обычно прячут такие вот женщины в недрах своих улыбок, глубине глаз, шелковистости волос. Как с лягушками-Древолазами, понимаете? Они тоже яркие, красивые, но всего одно прикосновение - и ты сдохнешь, даже не успев одуплить до конца, что только что произошло.

Я видел много таких смертей, если честно. Некоторые из моих друзей пали перед чарами, спустив на такую вот лягушку несколько состояний. Некоторые и вовсе разрушили свои жизни до основания. Это кажется глупым, ведь умные же парни были, но нет. Когда ты попадаешь в зону видимости такой женщины, все редко заканчивается хорошо, поэтому и с Кристиной я вел себя аккуратно. Был настороже.

Вторая причина такому поведению - я был женат.

Когда мы с Кристиной познакомились, на моем пальце уже три года красовалось золотое кольцо. Это был не брак по любви, хотя меня это, конечно, едва ли оправдывает. Мадина, дочь друга отца, была младше меня на пять лет, и у нас действительно так и не возникло глубокого чувства любви. Которое нам обещали.

Как часто бывает, родители просто поставили перед фактом меня и ее. Мы не были знакомы и увиделись впервые за две недели перед свадьбой. Отказаться - не вариант, не поймут. Да и зачем? У меня не было постоянной девушки, и хотел ли я ее заиметь, сам не был уверен. Отец тогда сказал мне, что все приложится. Это сейчас кажется оковами, но когда пойдут дети, ситуация поменяется. Мы поживем вместе, притремся, а любовь? Она появится. Она обязательно появится, так всегда и бывает.

Спойлер: видимо, мы вышли в какую-то не ту дверь, потому что с каждым днем терпеть друг друга, становилось все сложнее. У Мадины боевой характер, она отнюдь не тихая девочка, которая будет сидеть и молчать, пока ее муж творит все, что хочет. Опять же, как этому мужу обещали - и пусть! Все было совсем иначе.

Наша семейная жизнь началась с громкого скандала, когда она проследила за мной и узнала, что я сплю с одной из своих помощниц. Плохо, я в курсе, но, твою мать! Как заниматься с ней сексом, я не знал. Было стойкое ощущение, что тебя ведут в постель под конвоем, а у виска держат заряженный пистолет. Ха! Шутка ли…но для меня это оказалось фактором исключения. Любой близости. Я ощущал себя племенным жеребцом, который обязан подарить родителям внука, а остальное никого больше не заботило.

Мадину, кстати, тоже.

Забавно, вообще. Она во многом жила по нашим традициям, но забывала о них, когда это было удобно. То есть, никакой вам восточной покорности и закрытого рта. Лишь факт кольца на моем пальце делал меня ее движимой собственностью, о чем моя дражайшая супруга любила напоминать.

– Ты мой муж!
– кричала она, разбивая что-нибудь о пол светлой кухни, где не было ни одного намека на семью, - МОЙ. МУЖ!!!

И плевать, что это так не работало. Я не чувствовал себя ее мужем, и ответственности за нее я тоже не чувствовал. Мы были двумя чужими людьми под одной крышей, которые ни разу не сделали шага друг к другу, чтобы перевести их отношения в другую плоскость. Не там, где «надо» и «обязан», а там, где «хочу» и «люблю».