Бывший. Цена твоей любви

Леон

Мы никогда не дрались с Борисом, даже наше детство прошло без братских мальчишеских разборок и потасовок. Нам нечего было делить. Только если родительскую любовь.

В детстве я ревновал маму к Борису. Она обожала его, боготворила, возлагала на него свои надежды, а меня почти не замечала. Ну, есть ещё один сын, и ладно. Растёт рядом, всегда под приглядом нянек и Федотыча, накормлен, напоен, присмотрен, и главное, не мешается под ногами.

Будучи ребёнком, я страдал от такой несправедливости. От её равнодушия. Но когда подрос, понял, что в этом даже есть свои плюсы. Полная свобода и право выбора – самолично распоряжаться собственной жизнью. От меня не требовали идти по стопам отца, не втягивали в семейный бизнес, не заставляли учиться там, где я не хотел. Я пошёл своим путём и сейчас был даже благодарен матери за её равнодушие к моей жизни. У меня всё получилось. И был дед, который любил меня, во всём поддерживал и дал возможность открыть мой личный бизнес.

А Борис... конечно, я любил его как брата, но в своё время он сделал всё, чтобы мы не сблизились. И сейчас, врезав от души ему по морде, я не испытывал ни малейших угрызений совести и раскаяния. Но и легче мне не стало.

Ревность скручивала и рвала жилы. Мешала здраво мыслить. Хотелось придушить этого мерзавца, сломавшего жизнь юной девчонке, искалечившего её.

– Зачем тебе это? – Борис достал из нагрудного кармана носовой платок и приложил его к разбитой губе. – Ты же понимаешь, что семья не примет твою невесту?

Отвечать и ввязываться в драку он не собирался. Был спокоен, будто и не получил только что кулаком по лицу. Его равнодушие и хладнокровие сводили меня с ума, бесили, заставляли кипеть от ярости. Судак замороженный! Ему было по фигу на то, что с Лирой могло случиться всё что угодно. Она без документов, без денег, даже без обуви, неизвестно где. Беспомощная, напуганная и беззащитная.

– Плевать я на вас хотел! Ты – хладнокровный, беспринципный ублюдок, и твоя безбашенная жена-убийца мне не семья!

– Осторожно, Леон. Не стоит так безрассудно менять родную кровь на безродную девчонку!

– Иногда мне кажется, что у нас разная кровь. У тебя холодная рыбья, а у меня горячая, человеческая.

Борис только криво ухмыльнулся и снова прижал платок к разбитой губе.

– В этом твоя проблема, Леон. Ты слишком горяч и сумасброден. Легкомысленный мальчик, пытающийся всеми силами доказать семье, что тоже на что-то способен.

– Думай что хочешь. Тебе я точно доказывать ничего не собираюсь. А будешь выёживаться и строить из себя крутого перца – заявлю свои права на часть отцовского наследства и бизнеса. Расколю твою суперфирму на кусочки и свои продам.

– Кому? – Борис насмешливо приподнял бровь, специально провоцируя меня.

– Да хоть кому. – отзеркалил ему ухмылку. – Конкурентам. Или вообще с молотка пущу за копейки.

– И оставишь мать и племянника нищими? – не скрывал издёвки брат. Кажется, его смешило моё заявление. Слишком хорошо знал меня. Понимал, что я так не поступлю.

– Где искать Лиру? – играть в его игрища не было времени, нужно было выяснить, что Борис знал о Лире, о её прошлом, куда она могла отправиться в этом городе.

– А где ты её в прошлый раз нашёл? Где вы вообще встретились?

– На моих виноградниках.

– Ну оттуда и начинай искать. Ты же знаешь, как Лира попала к тебе во Францию, откуда приехала, где жила раньше, до того как нанялась на работы за границей. Езжай туда. Ищи.

Делиться информацией брат не планировал. Я не верил, что Борис ничего не знал о семье и прошлой жизни моей девочки. Не тот он человек, чтобы даже просто пустить в свою постель женщину, не выяснив всю её подноготную.

– Где она жила все эти годы, после аварии?

Неверяще качнул головой и ухмыльнулся, глядя в холодные, равнодушные глаза. За дурака меня держит? Думает, на блюдечке преподнесу ему сведения о Лире? У неё была причина бояться и бежать из этого дома босой, без документов, оставшихся в нашем чемодане. И причиной этой были Борис и его чокнутая Диана. В том, что это она или нанятый ею человек, сбили Лиру и сбросили в овраг умирать, я почти не сомневался.

Так что информацию про подмосковный Подольск и новую семью моей девочки я тоже решил придержать.

– А где она жила до встречи с тобой?

– В университетской общаге.

Я саданул кулаком по столу. Навис над Борисом, едва сдерживаясь, чтобы не размазать его по стене, по дубовой столешнице, до кровавых соплей, до выбитых зубов.

– Если с Викой... Лирой что-то случиться, я выполню свою угрозу, брат. Больше того – я навсегда откажусь от нашего родства и сделаю всё, чтобы пустить тебя по миру.

– Ого, сколько экспрессии. – несмотря на иронию в голосе, улыбка Бориса была горькой, а в глазах, за тонкой коркой равнодушного льда, на секунду хлестнула огненным смерчем, боль. – Повезло девочке, что у неё есть настоящий защитник. Не дёргайся, Леон, здесь она не пропадёт. Если Лира вспомнила своё прошлое – она знает, куда ей идти.

– Куда? – вцепился в его слова.

– Прости. – боль и живая искра в его глазах и голосе угасли окончательно. Передо мной снова сидел холодный и расчётливый бизнесмен. – Понимаешь же, что ей здесь не место?

– Рассказывать не собираешься? – едва не раскрошил зубы, скрипя ими в бешенном бессилии.

– Нет. – Борис скомкал и выбросил окровавленный платок в мусорную корзину.

– Гори в аду, братец. – я резко развернулся и вышел из кабинета. Несколько часов ещё будет светло, и я смогу искать Лиру по всем окрестностям. Без обуви, по острым камням и сухим колючкам, она не могла далеко уйти.

– Что ты знаешь про мой ад, сопляк...

Тихие слова, полные горечи и затаённой боли, не тронули моё сердце. Плевать мне на его персональный ад. Он сделал свой выбор когда-то, он сделал его сейчас, и нам, впрочем, как и всегда, оказалось не по пути. А сегодня мы вообще встали по разные стороны. Пусть варится в своём аду один.

Нёсся по дому, как злой дух отмщения, с мыслью и желанием – найти мою певунью живой и здоровой. Потом можно будет разбираться, казнить или миловать всех причастных к этой истории.

В гараже одним движением сорвал с мотоцикла укрывающий его тент. Мой красавец Дукати – каприз и любовь юности и головная боль моей матери, сверкал чёрными глянцевыми боками и крыльями. Ухоженный, всегда готовый к безумным гонкам по пустым утренним трассам, навстречу восходящему на горизонте солнцу. Проверил бак – полный под завязку. Я точно знал, кто присматривает за моим красавцем, и поэтому, когда вслед за мной в гараж нырнул Федотыч – благодарно улыбнулся ему.

– Спасибо, дружище. Ключ на прежнем месте?