Царь горы. Игра со смертью

Но все смущение и недовольство были забыты, когда во время ее осмотра медик-змеелюд вдруг достал телефон и позвонил куда-то.

– Нарушительница, Лев Григорьевич, – отрапортовал он сухо, – как и предупреждали.

Раздевшаяся до плавок и стыдливо прикрывшая грудь Настя заметалась взглядом, пытаясь понять, о чем или о ком речь. Если о ней, то что она сделала? На другой стороне от смотрового закутка висели зеркальные шкафчики, слишком небольшие и высоко расположенные, чтобы увидеть много, но главное ей сразу бросилось в глаза – вся поверхность ее спины между лопатками и почти до шеи была покрыта мелкими, но отчетливыми чешуйками.

Первая мысль была, что ее мать змеелюдка, просто отец это скрывал. Но в следующее мгновение Настя устыдилась этой мысли. Отец бы не стал скрывать такое, да и чешуйки появились внезапно точно в день медосмотра. Совпадение было шито белыми нитками, и в нем отчетливо виделся почерк одного конкретного змеелюда.

Тем временем в кабинет, где сидели притихшие одноклассники, еще не успевшие пройти медосмотр, ворвался совершенно седой и почти весь покрытый чешуей змеелюд. Он бесцеремонно коснулся спины обалдевшей от такой бесцеремонности Насти когтем, а потом она почувствовала на спине прикосновение чего-то влажного. И ее передернуло от мысли, что это могло быть.

– Настоящие, – буркнул змеелюд. – Я ее забираю.

Он схватил Настю за плечо, но та только сильнее прижала ладони к груди.

– Вы с ума сошли, – прошипела она похлеще любого змеелюда. – Я почти голая!

Если она надеялась этим смутить змеелюда, то у нее ничего не вышло. Тот закатил глаза так, что радужка полностью скрылась под веками, и буркнул:

– Кофта. Брюки.

Лифчик, носки и блузку пришлось оставить в кабинете, потому что ждать ее змеелюд не собирался. Едва она натянула брюки и сунула ноги в туфли, как он снова цепко ухватил ее за плечо и поволок из-за ширмы.

Она пыталась поймать хоть чей-то взгляд, попросить передать ей сумку, позвонить отцу наконец. Но все смотрели в пол. Все, кроме Марка.

Тот ухмылялся так явно, что Настя бы поняла, что это его план, даже если бы была полной идиоткой. Его красивые губы приоткрылись, и Настя отчетливо услышала:

«Ты умрешь».

Она задергалась, надеясь вырваться и добраться до учителей, до телефона, да хоть до кого-нибудь, но змеелюд держал крепко. А когда она в коридоре наконец решилась закричать, ей в плечо вдруг вонзилось что-то острое, и Настя потеряла сознание.

Очнулась она только в автомобиле. Пахло дорогой кожей и чем-то сладковатым.

– Ладно еще не каждый год такое, – выкравший ее из школы змеелюд разговаривал с водителем. – Они будто не понимают, что без инициации род станет слабее, дары иссякнут. Хотят быть обычными людьми, глупые куклы!

– Да, – поддакнул водитель. Судя по его чуть утомленному голосу, поддакивал он уже не первый раз.

Настя затаилась, решив сделать, как в ее любимых книгах делали жертвы маньяков – прикидывались вырубленными и убегали, едва машина останавливалась, а дверь оказывалась разблокированной.

– Теперь придется поить сывороткой против яда, – продолжал жаловаться похититель. – А то скажут, что я подсуживаю крупным семьям и нарочно ослабил девочку. А я никогда никому не подсуживаю!

– Да, – терпеливо согласился водитель.

– Потом, если выживет, надо будет определить, какой род, – похититель оказался болтлив, но Настя не понимала и половины из того, что он говорит. Кроме того, что она может почему-то не выжить, ей ничего понятно не было. Но этого хватило, чтобы запаниковать. – Чешуйки точно змеиные, не ящерка. Даже жаль. У девочки хороший потенциал, раз она так долго скрывалась.

– Змейки тоже могут дать кровь горе тем же способом, что ящерки, – впервые не поддакнул водитель. – Когда очень хотят жить, они становятся не такими разборчивыми.

Он хохотнул, но похититель его смех не поддержал.

– И какому роду из нынешнего потока ты желаешь такого усиления? – с плохо скрываемым недовольством прошипел он. – Тут же будет не поток, а сплошные самоцветы! Я предлагал раскидать их по разным группам, но…

Сквозь прикрытые ресницы Настя видела, как змеелюд потер шею, и ей почему-то стало жаль старика. Похоже, он мог только мечтать «не подсуживать», а на деле от него зависело немногое. Что она рано охарактеризовала похитителя как старика, она поняла пару мгновений спустя, когда тот легко, словно пушинку, поднял и посадил рядом с собой.

– Деточка, твое сердце бьется так громко, что нам с Дмитрием уже сложно слышать друг друга, – заявил змеелюд. – А теперь будь умницей, назовись и выходи. Тебя ждут на оформлении участников.

«На каком оформлении участников? Вы сдурели? Отправьте меня домой, дайте позвонить отцу!» – все это и многое другое хотела сказать Настя, но не смогла.

Прокушенное – это она теперь точно знала, плечо неприятно ныло, и хотелось просто со всем соглашаться. Со всем, что говорит этот седой тип с раздвоенным языком. Почему-то раздвоенный темный язык было последним, за что удерживалось сознание Насти, тогда как тело жило своей жизнью.

Она послушно вышла из автомобиля, дошла до приземистого здания, где ее снова раздели, посчитали чешуйки, потом заставили оставить отпечатки пальцев на бумаге, что-то подписать, сфотографироваться боком и прямо, ответить на несколько вопросов и смотреть, тупо смотреть на то, как вырастает анкета, на самом верху которой написано Егорова Анастасия Данииловна, а по центру надпись гласит «участник Игры».

И ничего с этим Анастасия Данииловна сделать не могла, потому что, едва она открывала рот иначе как для того, чтобы ответить на вопрос, как плечо начинало пульсировать, и она снова закрывала рот, чувствуя небывалую сонливость и отсутствие всех эмоций, даже страха.

И только снова вернувшись в автомобиль, она почувствовала толику свободы.

– Папа вас убьет, – пообещала она и зевнула. Глаза ее закрывались.

– Ну это вряд ли, – усмехнулся похититель, бережно укрывая ее пледом. Автомобиль тронулся с места, а Настя позволила себе наконец уснуть.

Глава 5, в которой у Насти появляется опекун

Наверное, сон помог. То ли избавиться от яда, то ли просто прочистить мозги. По крайней мере, паниковала Настя уже меньше, когда ее разбудили около школы и предложили выпить сыворотку от укуса.

– Нет, – уперлась она. И из машины вылезать не стала, хотя ее попросили. Голос похитителя гулко отдавался от ушей до кончиков пальцев, но непременно исполнять его требование уже не хотелось.

– Что значит «нет»? – возмутился тот. Снова закатил глаза и уставился своими белыми «бельмами». Только Настя уже поняла, что он и ими видит прекрасно, и не впечатлилась.

– «Нет» говорю, – ответила она. – Сначала вызовете моего отца. И полицию, потому что вы меня похитили.

– Закон о змеелюдах, деточка, касается даже таких, как ты, и по нему я мог тебя забрать, просто обозначившись как твой опекун, – голос змеелюда стал раздраженным, но Насте было плевать на его раздражение. Она поняла, что не ошиблась. Вот оно! Ну теперь он попляшет, раз уж детские сказки оказались правдой!