Цареубийца. Маузер Ермакова

Я спустился книзу совместно с комендантом, надо сказать, что уже заранее было распределено кому и как стрелять. Я себе взял самого Николая, Александру, дочь, Алексея потому, что у меня был маузер, им можно верно работать, остальные были наганы [358] . После спуска в нижний этаж, мы немного обождали, потом комендант предложил всем встать, все встали, но Алексей сидел на стуле, тогда стал читать приговор постановления, где говорилось по постановлению Исполнительного Комитета – расстрелять.

358

Распределение жертв по палачам обсуждалось заранее в комнате коменданта, в соответствии с чем на каждого из убийц приходилось по одной жертве. П.З. Ермаков (с его собственных слов: он выдавал себя за политкаторжанина), выторговал у Я.М. Юровского право выстрела в Государя. Императрицу должен был застрелить Я.М. Юровский, Наследника Цесаревича -Е.П. Никулин, Великую Княжну Марию Николаевну - М.А. Медведев (Кудрин). Во всех остальных должны были стрелять так называемые «латыши», то есть лица, входящие в состава внутренней охраны ДОН. Следует также отметить, что никакого Маузера в то время у П.З. Ермакова не было, так как пистолет этой системы находился в качестве личного оружия лишь у Я.М. Юровского.

Тогда у Николая вырвалась фраза: так нас никуда не повезут, ждать дальше было нельзя, я дал выстрел в него в упор, он упал сразу, но и остальные также. В это время поднялся между ними плач, один другому бросались на шею, затем дали несколько залпов и все упали.

Когда я стал осматривать их состояние, которые были еще живы, то я давал новый выстрел в них. Николай умер с одной пули, жене дано было две и другим также по несколько пуль, при проверке пульса, когда были уже мертвы, то я дал распоряжение всех вытаскивать через нижний ход в автомобиль и сложить, так и сделали, всех покрыли брезентом. Когда эта операция была окончена около часу ночи 16 июля по 17 июля 1918 г. автомобиль с трупами направился через В-Исетск, по направлению дороги Коптяков, где мною было выбрано место для зарытия трупов, но я заранее учел момент, что зарывать не следует, ибо не я один, а со мной есть еще товарищи. Я вообще мало кому мог доверять это дело и тем паче, что я отвечал за все, что я заранее решил их жечь, для этого приготовил серную кислоту и керосин, все было усмотрено, но не давая никому намека сразу то я сказал, мы их спустим в шахту и так решили, когда я велел всех раздеть, чтобы одежду сжечь и так было сделано, когда стали снимать с них платье, то у самой (у Государыни. – Ю.Ж. ) и дочерей были найдены медальоны, в которых вставлена голова Распутина [359] , дальше под платьями на теле были особо приспособленные лифики двойные, подложена внутри материала вата и где были уложены драгоценные камни и простежено. Это было у самой и четырех дочерей. Все это было передано члену Уралсовета Юровскому. Что там было я вообще не поинтересовался на месте, ибо было некогда, одежду тут же сжег, а трупы отнесли около 50 метров и спустили в шахту, она была глубокая, около 6 саж., ибо все эти шахты я хорошо знаю для того, чтобы можно было вытащить для дальнейшей операции с ними, все это я проделал, чтобы скрыть следы от своих лишних присутствующих товарищей.

359

Конечно же, не «голова», а ладанка со словами молитвы, написанной рукой Г.Е. Распутина.

Когда все это было окончено, то уже был полный рассвет около 4-х часов утра. Это место находилось совсем в стороне от дороги, около 3-х верст. Когда все уехали, то я остался в лесу, об этом никто не знал. С 17 на 18 июля я снова прибыл в лес, привез веревку, меня спустили в шахту, я стал каждого по отдельности привязывать, по двое ребят вытаскивали. Когда всех вытащили, тогда я велел класть на двуколку, отвезли от шахты в сторону, разложили на три группы дрова, облили керосином, а самих серной кислотой, трупы горели до пепла и пепел был зарыт [360] . Все это происходило в 12 час. Ночи с 17 на 18 июля 1918 г. После всего 18-го я доложил [Белобородову].

360

Версия о том, что трупы казненных были сожжены дотла, была одной из официальных версий. А в соответствии с другой, они были зарыты в болоте, где впоследствии вырос «гигант Машинострой». (позднее - «Уралмаш».) И, тем не менее, это заявление не лишено здравого смысла. Так как количество обнаруженных в лесном массиве, подвергшихся действию огня, костных останков Наследника Цесаревича Алексея Николаевича и Великой Княжны Марии Николаевны (расположенном в непосредственной близости от места «захоронения» остальных жертв) никак не соответствует тому, которое должно было бы остаться после попытки сожжения двух трупов, уже достаточно взрослых людей. Пусть даже и подростков. Так что в данном случае вполне имеет право на существование авторская версия о том, что часть упомянутых останков была сокрыта (притоплена) где-то в заболоченной местности, находящейся в непосредственной близости от места их сожжения.

На этом я заканчиваю все.

ЕРМАКОВ

Приложение 5. Цареубийца Петр Ермаков: между славой и забвением

Михаил Константинович Дитерихс

…Ермаков Петр Захарович личность также несравненно сильнее Анучина и такая же русская отрицательная сила, которая именно только и нужна была Исааку Голощекину. Поэтому непосредственного участия Анучина в убийстве Царской семьи не видно, исключая присутствие в совещаниях президиума; имя же Петра Ермакова Исааком Голощекиным выдвинуто определенно и преднамеренно, а в акте самого убийства и сокрытии следов убийства Ермаков является уже левой рукой Исаака Голощекина вместо Белобородова – другого проявившего себя в этом преступлении русского деятеля (правой же рукой все-таки все время остается Янкель Юровский).

Ермаков – коренной житель Верх-Исетского завода – этого центра большевистского пролетариата Екатеринбургского района; через него Исаак Голощекин располагает силой всей распущенной части заводской черни, готовой всегда на любое злодеяние, на гнуснейшее преступление, особенно если можно безнаказанно и без опасности поживиться чужим добром. Мальчиком Ермаков был писарем в заводской конторе. 1905 г. выводит его на арену «политического» деятеля, что он проявляет сообразно своей совершенно испорченной натуре – выходит на большие дороги и начинает грабить, резать, душить, с хладнокровием и зверством, которые впоследствии поражали даже истых советских деятелей, не останавливавшихся ни перед чем. Этой деятельностью Ермаков составляет себе крупное состояние, но в 1911 г. попадается, и Февральская революция застает его на каторге.

Амнистии, дарованные Керенским, освобождают Ермакова от каторги, а дальше он уже самостоятельно покидает место ссылки и возвращается к себе на Верх-Исетский завод. Здесь он вступает в ряды в то время еще тайных агентов будущей советской власти, куда-то часто уезжает, получает откуда-то крупные деньги и усиленно занимается скупкой оружия. Быть может, именно в этот период возникают его дружеские отношения с Исааком Голощекиным, по крайней мере, когда после Октябрьского переворота и обоснования советской власти в Екатеринбурге Исаак Голощекин занял пост областного военного комиссара, он сейчас же провел в военные комиссары Верх-Исетска Петра Ермакова.

Ермаков выявил свою деятельность рядом невероятных зверств над своими же поселковыми и заводскими жителями. Он окружил себя подобными себе убийцами по натуре и стал грозой для всех окрестных жителей Верх-Исетского завода. Худой, с застывшим лицом, мертвыми, висевшими прямыми длинными нитями волосами как бы плохого парика, он был, как говорили несчастные обитатели окрестных хуторов и заимок, «сама смерть».

Правой рукой Ермакова состоял бывший кронштадтский матрос Степан Ваганов – такой же зверь, грабитель и хулиган, как и сам Ермаков. При них состоял как бы штаб из ближайших друзей Ермакова и из тех же подонков Верх-Исетского завода, откуда вышли и сами главари. Этот штаб составляли:

Болотов Александр

Леватных Василий [361]

Костоусов Александр

и Грудин Алексей,

а для приведения в исполнение своих мероприятий Ермаков образовал свою «конную дружину» под началом Александра Рыбникова.

Когда Исаак Голощекин и Янкель Юровский разрабатывали план убийства Царской семьи, Ермаков был привлечен ими в число ближайших непосредственных участников. Ермаков же, видимо, указал им на район «Ганиной ямы», как на место глухое и удобное для легкого сокрытия тел. Знал же он то место потому, что «Ганина яма» входила в сенокосный участок его приятеля и ближайшего сотрудника Алексея Болотова. Поэтому Исаак Голощекин воспользовался и «конной дружиной» Ермакова для работ для сокрытия тел, а людей своего отряда использовал для внешней охраны всего района» [362] .

361

Правильно.
– Ливадных Василий.

362

Дитерихс М.К. Убийство Царской семьи и других членов Дома Романовых на Урале. Ч. 1.
– М.: 1991.
– С. 286-288.

Николай Алексеевич Соколов

Петр Захаров Ермаков – родом из Верх-Исетска.

Когда большевистским главарям, проживавшим за границей, нужны были деньги, они добывали их в России путем разбоя и убийств.

Для этого они имели на местах своих людей.

Ермаков был одним из таких людей, будучи давно связан с Голощекиным.

За одно из этих преступлений он был в ссылке и вернулся домой в 1917 г.

После переворота 25 октября он стал Верх-Исетским военным комиссаром и был подчинен Голощекину, как областному комиссару.

С ним и с Юровским он также был связан и по чека, выполняя там иногда роль палача.

Его ближайшим помощником был известный уже нам матрос Степан Ваганов.

Как военный комиссар Верх-Исетска, Ермаков имел особый отряд красноармейцев, в который входили:

1. Егор Скорянин

2. Михаил Шадрин

3. Петр Ярославцев

4. Василий Курилов

5. Михаил Курилов

6. Петр или Сергей Пузанов

7. Николай Казанцев

8. Михаил Сорокин

9. Илья Перин

10. Григорий Десятов

11. Иван Просвирник

12. Виктор Ваганов

13. Егор Шалин

14. Поликарп Третьяков

15. Александр Медведев

16. Иван Звушицин

17. Александр Рыбников

18. Гуськин

19. Орешкин

Все эти люди были русские, преимущественно жители Верх-Исетска, где большевистская пропаганда была весьма сильна.

Ермаков увез трупы царской семьи на рудник на грузовом автомобиле.

Ваганов, так напугавший Зыковых, был в составе тех конных красноармейцев, которые этот автомобиль сопровождали.