ДО

Сентябрь. Переменная облачность. Вера

В детстве Вера верила сказкам и точно знала, что Царевна-Лягушка сбросит кожу и обязательно превратится в Василису Премудрую. Только нигде не было сказано, останется ли она Царевной.

Макаронная фабрика

Вера взглянула в окно и зевнула.

По-осеннему тусклый солнечный луч, проникал сквозь грязные стекла в цех, но совсем не радовал. До конца смены еще далеко, до зарплаты еще дальше.

Вера закашлялась. К плохой вентиляции, грязным окнам, скучной работе и Платоше Вера привыкла. Кроме макаронной фабрики в этом отдаленном районе все равно работать негде. Главное, прожить можно. Уже хорошо!

Резкий женский вскрик разорвал однообразный механический шум цеха. Вера вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Крик перешел в жалобный стон.

Нина лежала около тестомесильной машины. Кровавые капли проступали сквозь дыру в штанине белого комбинезона. Темно-красная струйка стекала на бетонный пол. Вера бросилась к подруге.

Гул производственных установок постепенно стих.

Кто-то испуганно плакал, кто-то причитал. Женщины бестолково суетились около пострадавшей. Раздавались удивленные возгласы. Одни пытались поднять раненную. Другие требовали: «Пусть лежит!» Кто-то из работниц положил Нине под голову свернутую косынку.

Вера ощутила приторный запах крови. Дыхание участилось. Сердце громко застучало.

Что делать?

Женщина переводила взгляд с раны, на бледное лицо Нины. С пострадавшей на столпившихся работниц. Мысли разбегались.

Вспомнила!

Вера метнулась к ящику первой помощи, висевшему на стене. Руки тряслись. Она схватила резиновую трубку и подбежала к раненной. Опустилась на колени. А дальше? Вера бестолково крутила жгут в руках. Куда его накладывают? Она проходила инструктаж по охране труда. Там об этом рассказывали и даже показывали. Вера помнила, как брыкалась работница, которой «останавливали кровотечение», и все смеялись. А вот как это правильно делать, Вера забыла.

Пожилая работница забрала у нее резиновый жгут и деловито затянула резину на бедре пострадавшей, не обращая внимания на Нинкин скулеж.

– Нонешние! Ничего не умеют!
– проворчала она.

Кто-то побежал в раздевалку вызывать скорую.

Не слыша привычного шума, в цех деловой походкой поспешил Платон Михеевич. Непорядок! Смена идет - цех стоит. Что начальству докладывать?

– А ну-ка! Че это здесь, бабы? Почему не работаем?
– послышался грозный мужской окрик.

Начальник участка подошел к толпе и протиснулся вперед. Он уставился на лежащую в крови Нинку.

– Ты, это, че?

Он с подозрением уставился на женщину: уж не симулирует ли?

Вера сидела на коленях возле подруги и гладила Нину по руке. Она оглянулась.

– Что, Михеич? Смотришь, значит видишь. Не думай, что Нина цирк показывает.

Начальник участка с ужасом уставился на рану. Он пытался что-то произнести, но лишь открывал и закрывал рот.

Из приоткрытых окон донеслась сирена скорой помощи. Платон ахнул. Мастер до сих пор не знает о происшествии. Директору о несчастном случае сообщит охрана на проходной.

А кто виноват? Он! Платон Михеевич! Не доложил вовремя!

Так не должно быть. Не положено!

Платон возмущенно покачал головой.

Ох, уж эти девки! Лезут не в свое дело. Все не вовремя делают. Кто просил скорую вызывать, пока он начальству не сообщил? Кто им такие права дал? А теперь что?

Платон Михеевич потряс кулаком.

– Всех вас… - воскликнул он и побежал докладывать.

Молодые ребята в синих костюмах с красными крестами обработали рану и уложили пострадавшую на носилки. Нина тихо постанывала.

Она прикрыла тыльной стороной ладони глаза.

– Ну вот и все! Отрежут ногу. Кому я такая нужна буду? Уж лучше смерть!

Фельдшер хмыкнул:

– Отрезать пока не будем. Нас за это ругают - пошутил он и серьезно добавил - Просто швы наложим.

– Ну, если ругают, тогда ладно - сразу успокоилась Нина.

Она приподняла голову.

– Верик, а Платон Михеевич сможет сопроводить меня до больницы?
– с трагизмом в голосе спросила травмированная.

Вера не раз слышала от Нины о чувствах к Платону.

– Нет, Нин. Он сейчас очень занят.

Платоша явно не горел желанием ехать в больницу с пострадавшей.

– Верик, а ты со мной поедешь? Ты же не бросишь меня на произвол судьбы – продолжала ныть женщина.

– Конечно, Нин. Доктор, раз пострадала, надо сопровождать?

Вера вопросительно посмотрела на человека в синем костюме с красным крестом. Фельдшер пожал плечами.

– В данном случае можно обойтись без сопровождающего.

Нина посмотрела взглядом собаки, выпрашивающей сосиску.

– Верик - взвыла она - не бросай меня!

– Успокойся, Ниночка, поеду я с тобой. Поеду!

– Верк! Куда это ты собралась? Как, это, поедешь? Хитрые какие стали. Прекратить немедленно! Работать кто будет? План выполнять?
– раздалось сзади.

Начальник участка был абсолютно спокоен. Подробные инструкции от мастера получены. В случае чего, он лишь передает распоряжения вышестоящих.

Вера пошла переодеваться. Позади раздавался возмущенный крик:

– Это че это здесь! Я не пускаю тебя. А ну, стой! Я еще не все сказал. Поехала она. Куда пошла! По инструкции я не могу отпустить тебя во время рабочего дня.
– закончил официальным тоном начальник участка.

– Михеич, будь человеком! Отпусти Веру! Нинку жалко.
– вступились за травмированную работницы.

Тот повернулся к работницам и заложил руки за спину.

– Пусть едет - согласился начальник участка - но я смену ей не поставлю.

Платон снова повернулся к Вере и упер руки в бока, как жена недовольная перед нетрезвым мужем.

– Пиши на сегодня без содержания и едь, куда хочешь или прогул.

Вера удивленно взглянула на начальника участка.

– Э, Михеич, я работала, ты не думаешь?