Царьградская пленница

Несколько кочевников успели сбежать, захватив челнок, привязанный к одному из учанов. Трое погибли в битве, а пятеро, легко раненные, попали в плен.

Пленных печенегов заковали и развели по разным учанам. Там они сидели, угрюмо шепча по временам:

– Кысмет… [84]

Когда караван прибудет в Царьград, пленных продадут на невольничьем рынке.

…Гребцы и воины были недовольны хозяйским кормом. Свежей рыбы и дичи, добываемой по вечерам, не хватало на ватагу в четыреста человек, а соленое и копченое мясо всем уже приелось. Да надо к тому же сказать, что далеко не все богатые гости отнеслись к закупке продовольствия добросовестно. Иные купили то, что подешевле, хоть и похуже. Расчет у них был простой: работа на реке тяжелая, и людишки всё съедят.

84

Кысм'eт – судьба

На следующий день после битвы с печенегами кончилось терпение у работников киевского купца Филимона. Когда от костра понесло густой вонью тухлого мяса, Филимонова ватага взбунтовалась.

Выхватив из котла куски гнилой солонины, люди совали ее в лицо рослому, осанистому купцу:

– Сам ешь такую дохлятину!

– Нет, братцы, – кричали другие, – он из нашего котла не питается, ему на особицу готовят!

Ватажники других купцов присоединились к недовольным, шум в лагере рос. Только Ефремовы люди спокойно хлебали приготовленную Светланой похлебку.

Перепуганный Филимон напрасно пытался успокоить своих наемников. Конец возмущению положил старейшина.

– Завтра устроим охоту! – зычно закричал Онфим. – Большую охоту! Туров и лосей набьем столько, что мяса до самого Царьграда хватит.

Это обещание сразу утихомирило ватажников.

Устроить охоту можно было только в этих местах. Ближе к порогам охота становилась опасной: могли напасть кочевники. Здесь прибрежный лес изобиловал зверями, легко устроить облаву и, судя по донесениям дозорных, нападение каравану не грозило. Как видно, разбитая ночью небольшая шайка печенегов появилась в этих местах случайно.

Отъехав несколько верст от последней стоянки, Хрисанф подвел «Единорога» к берегу, дав другим кормчим сигнал следовать за собой. Люди с веселым шумом и гамом повалили из лодей. Собак не взяли, чтобы те безо времени не пугали зверя.

Главным распорядителем охоты поставили Вихоря – начальника стражи любечского гостя Никодима. Вихорь долгое время служил ловчим у князя и имел большой опыт в устройстве облав. Он собрал вокруг себя охотников, предложил им разделиться на десятки и выбрать старших.

Неждан и Зоря попали в десяток Акима – пожилого неразговорчивого новгородца, по целым зимам пропадавшего в лесу. Митяй тоже запросился на охоту, но ему запретили даже и думать об этом. Обиженный мальчишка свернулся клубком у кормы и что-то недовольно ворчал себе под нос.

Перед началом облавы Вихорь собрал десятников и стал отдавать распоряжения. Семь десятков должны были стоять на линии, куда пригонят дичь, и вовремя пустить в ход стрелы, копья и мечи. Остальным десяткам предназначалась роль загонщиков. Уйдя подальше от берега, они развернутся длинной цепью и двинутся к засаде, производя как можно больше шума и гама.

Десяток Акима попал в загонщики. Молодые парни орали вовсю, когда угрюмый Аким подал знак начинать. От их пронзительного крика звенело в ушах. К этому крику присоединился басовитый рев взрослых мужчин. Некоторые загонщики громко свистели, другие били колотушками по стволам берез и дубов, иные ухали по-совиному, ревели по-медвежьи, хрюкали по-кабаньи.

В лесу начался переполох. Первыми встревожились осторожные лисы. Их рыжие хвосты замелькали в чаще солнечными пятнами. Зайцы ошалело метались по полянам. Большерогий лось перестал объедать осину и бросился подальше от подозрительного шума. А шум следовал по пятам. Два могучих тура, сердито топтавшихся друг против друга, оставили враждебные намерения и потрусили к засаде.

Чем дальше, тем больше становилось число беглецов. Забылся лесной закон, гласящий, что слабый должен избегать сильного, несущего гибель. Зайцы семенили рядом с волками, и серые разбойники не трогали их. Медведь и косуля, объединенные страхом, скакали бок о бок.

И тут случилась большая неожиданность: откуда-то сбоку из кустов выскочил с победным воплем Митяй. Мальчишка был весь в поту, волосы прилипли к мокрому лбу, глаза горели возбуждением.

– А я вот он! – приплясывая, орал Митяй. – Вы меня не хотели взять, а я здесь! Все время сторонкой бежал!

Пораженные Неждан и Зоря переглянулись с десятником. Аким беспомощно развел руками. Что можно было сделать? Хитрый мальчуган удачно выбрал момент, чтобы появиться. Отправить его обратно одного или даже с провожатым было опасно – лес кишел обезумевшим зверьем.

– Становись в ряд! – приказал Аким и грозно добавил: – Вот доведу Ефрему про твое самовольство, ужо он тебе всыплет по мягкому месту!

Митяй юркнул между Нежданом и Зорей. Лицо его сияло торжеством. В руках он держал лук, за спиной висел колчан со стрелами. Но стрелы у него оказались не на крупного зверя, а на птицу. Бесшабашному мальцу это было нипочем: в простоте душевной он полагал, что и такой стрелой положит самого крупного тура…

Шум, грохот, посвист и уханье нарастали: цепь загонщиков сходилась, люди сближались и уже сосед видел соседа за ближайшими деревьями. Зоря и Неждан шли, оберегая нового товарища по охоте. Митяй, довольный успехом своей затеи, подпрыгивал, хохотал от восторга.

Дело близилось к развязке. Живой вал катился туда, где застыли в ожидании самые смелые, сильные и выдержанные из охотников. Их дело было наиболее опасным. Чуть растеряешься, упустишь момент и погибнешь под копытами лося или на рогах освирепевшего тура.

Но Вихорь умело выбрал стоявших в засаде. Они не дрогнули перед налетевшей бурей и выпустили в набегавших зверей тучу острых стрел. Но только малая часть лавины пала на землю. Остальные животные в страхе продолжали мчаться вперед. Охотники взялись за копья, мечи, кинжалы. Звериный рев и вой, крики загонщиков наполняли лес.

И тут обезумевший от боли тур, получивший две стрелы в грудь, вдруг повернул обратно. Он мчался, свирепый и страшный, опустив голову с налитыми кровью глазами, и от топота его копыт тряслась земля.

На пути тура оказался Митяй. Оцепеневший от страха мальчуган не смог сдвинуться с места. Огромный зверь подхватил его на рога и бросил на землю. Митяй упал со стоном, почувствовав невыносимую боль в груди, и закрыл от страха глаза.

Тур уже готов был истоптать Митяя, но в тот же миг, яростно вскрикнув, на зверя бросились Неждан и Зоря. Они напали с двух сторон, и их острые мечи вонзились в бока тура. Животное круто повернулось и сшибло грудью Зорю. Но в этом ударе уже не было силы: тур издыхал. Неждан нанес ему последний удар кинжалом под лопатку, зверь закачался и упал мертвый.