Царство

Свечение вокруг нарастало, телепортационная установка страшно гудела, и ненадолго мир вокруг превратился в настоящий кошмар для зрения и слуха даже Ангела Смерти.

– …гу ошибиться!

Мужчина за панелью управления весь вспотел, чуть ли не плакал, глядя на космического десантника в сине-зелёных доспехах с многоголовой гидрой на наплечнике. Мгновением позже он заметил появление незваных гостей в клубах пара, в кругу раскалённого добела пола и, наверное, понял, что ему теперь не о работе стоит думать.

Едва взор прояснился, Котар тут же приступил к тому, ради чего и совершил рискованное перемещение, – он обезглавил вражеского десантника, а потом ударом кулака проломил череп работнику реакторной комнаты.

Они с Савой попали туда, куда нужно. В центре широкого зала – остеклённая область, внутри которой билось железное сердце "Тигра", налившееся синеватым свечением. То – плазменный реактор. Еретики собирались настолько перегрузить устройство, чтобы отвести тепло было уже невозможно. Рукотворная звезда вырвалась бы из заточения и уничтожила всё на своём пути.

Энергетики – техноадепты и специалисты попроще – вскочили с мест, ринулись к выходу, но не спаслись, а встретились с режущими очередями.

Десантники, охранявшие объект, решили уничтожить не только захватчиков, но вообще всё и всех. Разваливались на части люди, разлетались на кусочки заляпанные кровью панели управления, дымили после попадания когнис-хранилища, навсегда затухали голоэкраны.

Котар оскалился, издал приглушённый рык, но всё-таки не ответил ни огненным шаром, ни ветвистой молнией. Здесь нужно было действовать аккуратнее. Котар открыл ответный огонь по легионерам из болт-пистолета. Он старался двигаться как можно быстрее, но в терминаторских доспехах особо не побегаешь.

Сава же словно и не слышал о подобных трудностях. Он разогнался, снёс на пути и без того искрящуюся приборную доску и ворвался в строй легионеров. Тут же принялся раздавать удары направо и налево, ничуть не страшась выстрелов в упор. Налитый варп-мощью колдовской клинок прорубил космического десантника так, словно не сквозь крепчайший керамит с не менее крепкими костями прошёл, а бумагу порезал.

Легионеры ответили струёй из тяжёлого огнемёта, которая, кроме настоящей скалы в терминаторских доспехах, зацепила ещё парочку рабочих. Со страшными криками живые факелы разбежались кто куда, а Сава всего лишь указал на стрелка призрачным остриём сломанного психосилового меча.

Бак с прометием вспучился, лопнул, произошёл взрыв. Огнемётчик, привыкший повелевать пламенем, оказался объят им, и верный питомец вдруг превратился в прожорливого хищника. Усиленный колдовством огонь не просто плавил гофрированный уплотнитель в сочленениях и кабели питания, незащищенные бронёй, он съедал и керамит тоже. Спустя несколько мгновений пламя опалило еретика до костей, превратило его в сгусток металла и запечённой до состояния углей плоти.

Легионеры палили от бедра, но болт-снаряды превращались в искры в попытках преодолеть силовое поле вокруг магистра. Сава даже остановил вереницу миниатюрных ракет, чтобы вернуть их владельцам, – на пол повалились несколько изрешечённых десантников.

Последний из группы охраны зажал спусковой крючок и попытался расплавить Саву с помощью мелта-ружья, даже сбил полупрозрачный купол с цели, но вдруг потерял противника из виду. Копьё света утонуло в тёмной пелене, когда колдовской клинок пронзил стрелку затылок и высунулся изо рта.

Отточенным движением Сава убрал оружие в ножны, – от поверженного врага осталась лишь мумия, доспехи с грохотом рухнули под ноги победителю, в сторону укатился череп. Сава повернулся к Котару, и тот сказал:

– Могли бы и в одиночку справиться, а я бы с Авраамом пошёл.

Сава хмыкнул и отозвался:

– Прошу прощения. Вошёл во вкус. Ты бы знал, как долго я избегал всего этого.

После Сава повернулся к плазменному реактору. Тот сиял сильнее прежнего, некоторые металлические детали начали краснеть.

Котар окинул взглядом зал – обслуга убита, оборудование пусть и не полностью, но уничтожено – и спросил:

– Что будем делать?

– Мы? – Сава изобразил притворное удивление. – Ничего!

Он вытянул руку в сторону разорванных трупов, и те начали собираться во что-то более-менее человекоподобное. Кости сплавлялись с аугметикой, мышцы сращивались в тугие пучки, в глазах, налитых кровью, появлялась тень зачаточного разума. Когда страшилища поднялись и подошли к повелителю, Сава произнёс:

– Вы мертвы, но я дал вам жизнь. Займитесь тем, что делали когда-то лучше всего.

Ожившие мертвецы с утробным воем потянулись соединять оборванные жилы кабелей, шунтировать уничтоженное оборудование и переводить управление туда, откуда ещё возможен был ввод. Работали так ловко, как никогда в жизни. Смерть еретикам к лицу.

Когда опасность миновала, плазменный реактор перешёл к обычному режиму, а ожившие мертвецы отправились на поиски бывших товарищей, Котар произнёс:

– Эффектно и эффективно. Ждать ещё каких-нибудь трюков?

– Массу! Вы должны иметь представление о моих способностях, чтобы в финале эпопеи они не показались роялем.

Шутка.

На самом деле он сказал иначе, но меткого афоризма в одну реплику не получилось, поэтому я и решил постучать вместо этого в четвёртую стену.

А мы тем временем переходим к следующему отрывку.

10

Виктория не заметила сопротивления со стороны смертных слуг Альфа-Легиона. Пусть в её взводе большинство – новички, но безжалостная муштра, тяжёлое оружие и крепкие скафандры дали весомое преимущество, преодолеть которое эти еретики не смогли. Их зажарили до корочки, истоптали и порвали в клочья.

Но всё изменилось, когда наёмники настигли самих легионеров.

В руках Виктории залповое ружьё. Пучками лучей, которые вырывались из ствола этой пушки, можно не только сечь пехоту, но и резать лёгкую бронетехнику, однако вражеские десантники и не думали падать даже после нескольких секунд обработки.

Виктории не казалось, она видела, что доспехи противников пробиты, их кровь вскипает и превращается в пар, а плоть чернеет, но пока ещё ни один великан не пожелал лечь и умереть.