Цель оправдывает средства. Том четвертый
Шрифт:
— Нужно поговорить, — все тем же раздражающим голосом произнесла старуха, указав мне место рядом с обеими девушками. — Садись, разговор будет долгим.
Бросив еще один взгляд на застывших без движения девушек, отрицательно покачал головой.
— Воздержусь.
Старуха оскалилась в хищной улыбке.
— Не доверяешь старой знакомой?
— Я даже не уверен, что ты Крея, — признание далось легче, чем мог даже представить.
— Все мы здесь уже не те, ем были раньше, — произнесла она, делая несколько шагов в сторону фонтана. Она погладила единственной рукой по волосам голову Дочери, отчего ее фигура стала еще на тон темнее. Или мне это показалось?
— Ты все так же отказываешься принять естественный порядок вещей, — сказала она.
— Если я могу что-то изменить — делаю это. А когда произошло непоправимое из-за подтасовки карт в колоде — то во всей галактике не найдется столько ромашкового чая, чтобы успокоить жар гнева в моей груди.
— Изъясняйся нашими эпитетами, — попросила Крея. — Два года — достаточный срок, чтобы проникнуться культурой этой галактики.
— Так ты знаешь, — прищурился я.
— Все знают, — старуха развела руками. — И всех это раздражает.
— Могут поцеловать меня в задницу, — предложил я. — Их мнение меня не волнует.
— Мнение Силы, которой ты служишь — тоже? — уточнила Крея.
— Той самой, которая сделала все, чтобы самая знающая и самая способная часть моего гарема оказалась мертва, в то время как я боролся за само существование Силы без внешнего контроля со стороны психопата? — пришлось уточнить. — Та самая Сила, что назвала меня своим Воином, а сама семимильными шагами побежала в сторону Дарта Вейдера и стала нашептывать для него много нового и интересного, лишь бы расстроить мои планы?
— А ты думал, что Сила будет сидеть сложа руки и наблюдать за тем, как ты плюешь в колодец, из которого пьешь? — уточнила собеседница. — Если бы это был твой колодец — делай как знаешь. Но отсюда пьют и другие разумные. Почему ты думаешь, что делать то, что выгодно тебе — это благо, а когда Сила поступает в своих интересах — это агрессия?
— По всему выходит, что интересы мои и Силы имеют разные вектора направления, — произнес я, внимательно разглядывая старуху, что принялась нарезать мелкие круги вокруг зловонного фонтана. — Потому что мне строжайше запрещено воскрешать своих любимых, а вот Дарт Вейдер отчего-то может вернуть из мертвых длинноволосого дяденьку, скончавшегося чуть более десяти лет назад. Что за двойные стандарты?
— Ты когда-нибудь слышал о приоритетах? — спросила Крея. Я утвердительно кивнул. — Тогда представь себе, что потребности и желания целестийца гораздо выше, чем твои.
— У меня под рукой два целестеныша, — произнес я. — Дайте мне пару лет, и они задрочат вас криками:
«Отдайте тетю Кайли и тетю Дочь». Поверь, я умею находить общий язык с детворой.— Глупое стремление ломать правила, — фыркнула наставница Митры Сурик. — И ради чего? Двух сознаний, ценность которых чуть больше, чем нулевая?
— Для вас — может быть, — согласился я. — Но не для меня.
— Ты мог бы вернуть отсюда многих по-настоящему ценных разумных, — скрипела старуха. — Дарта Нихилуса. Марку Рагноса. Дарта Малака. Меня, в конце концов, или Дарта Бейна. Но ты упорно тянешь одеяло на себя, отказываясь рационально распоряжаться предоставленным тебе шансом.
— Каким это шансом? — уточнил я.
— Думаешь, ты смог бы попасть сюда, если бы Сила не решила, что гораздо безопаснее будет с тобой договориться, чем продолжать борьбу? — уточнила Крея.
— Да ладно, — хлопнул я в ладоши. — То есть, когда я в слюнях, соплях, слезах и по уши в кровище молил их вернут — Сила была несговорчива. Дескать, такой порядок вещей и все дела. А когда я воткнул в ее задницу большой ситский дрын и восемь раз провернул его против часовой стрелки, сорвав резьбу, она решила договориться?
— Как же я благодарна Силе, что ты появился не в мое время, — воздела руки к зеленому солнцу Крея. — Сколько терпения необходимо, чтобы донести что-то до твоей глупой головы.
— Я непонятливый, — отсылочки — наше все.
— Представь себе дом, — пустила в рассуждения Крея. — В нем тысячи этажей, фундамент, крыша. С первого до последнего этажа ходит не один турболифт. И те, кто находятся в здании, пользуются этими устройствами. Но находятся идиоты, которые не делают подчиняться правилам и лезут по стенам, разбивая окна. Есть неудачники, которые разбиваются, а есть те, у кого получается доползти до более высокого этажа. Если они пережили это путешествие, то понимают, что им повезло и не стоит более испытывать свое счастье. Они возвращаются к турболифтам. Но ты же, взлетев почти на самый верхний уровень, решил было, что здание — дерьмово построено. И начал его ломать, не взирая на то, что проживающие в нем разумные могут и не пережить твоих действий.
— Это угроза? — уточнил я.
— Это рассказ, — произнесла Крея. — Из которого ты должен сделать вывод.
— Продолжай…
— Здание имеет предел прочности, превышать который нельзя, — возобновила пространный экскурс в нелегкую профессию строителя Крея. — И владельцы здания тебе говорят — остановись, будь как все. Если ты обронил что-то важное из окна — смирись с этим, ибо турболифты идут только вверх, в будущее. Но ты продолжаешь пробивать этаж за этажом…
— И на каком же я сейчас нахожусь?
— А разве непонятно? — поинтересовалась старуха. — Ты пробился в подвал. Блуждаешь во тьме, сырости и слякоти, вслепую доставая из фундамента то, что тебе нравится.
— А хозяева здания, понимая, что меня не могут остановить, решили предложить мне те части фундамента, без которых здание еще может устоять, — произнес я.
— Именно так, — закивала Крея. — Поверь, это очень хорошее предложение.
— Но не объясняет причину, по которой я не могу забрать всего два куска, которые мне нужны, — заметил я. — Ваше предложение заманчиво, но у меня своих хватает. Не нужны мне всякие Бейны, Нихилусы и Малаки — у меня нет тысячи лет жизни, чтобы тратить ее на то, чтобы заручиться их лояльностью.