Цель оправдывает средства. Том третий

* * *

Первое, что она почувствовала, прежде чем сознание вернулось и получилось открыть глаза — ломота во всем теле. Словно суставы вывернули наизнанку вместе с костьми. Сухость во рту намекала на то, что девушка вчера выпила очень много лишнего, но…

Она точно знала, что ничего подобного не было.

Рачи Ситра распахнула глаза, оглядываясь.

Призвать Силу на помощь ей никак не удавалось — на руках «красовались» массивные колодки, очень похожие по раздражающему треску несильных электрических разрядов на запястьях на шоковые наручники, применяемые против чувствительных к Силе разумных. Она быстро огляделась по сторонам.

Нет, это уже не контрольное помещение. Больше похоже на какую-то рукотворную пещеру в недрах огромной горы. С потолка свисали многочисленные сталактиты, столь массивные, что самые малые из них достигали размеров аэроспидера.

И все пространство на полу пещеры занимали многочисленные монструозного вида механизмами, от которых исходила аура мощи и чужеродности. Рачи бы сказала даже «ветхости», но она узнала несколько аппаратов — конвертеров энергии, окружающих просторную кубическую камеру, построенную из прозрачного кристаллического вещества, размеры стороны которой «на глаз» составляли метров десять. И в настоящий момент она пустовала, несмотря на искрящиеся внутри нее вспышки, похожие на разрывы фейерверков. Разве что масштабом меньше.

— Простите за это неудобство, леди Ситра, — раздался знакомый голос. Фиолетовокожая твилека повернула голову в сторону источника звука, натолкнувшись взглядом на фигуру Префекта Тифона, облаченного в длинную рясу фиолетового цвета, покрытую неизвестными ей письменами на языке народа шару. И пусть последний из своего рода смотрел прямо на нее, казалось, будто он находится своими мыслями где-то далеко. — Но иначе бы вы и остальные мне помешали бы.

— Что с Лло Лло и доктором Ваффанкуло? — требовательно спросила она.

— Они живы и в порядке, — ответил шару. — С ними ничего не случится, даю вам слово.

— Вы уже давали его Императору — помочь остановить творящееся безумие, — фыркнула девушка, попытавшись было призвать Силу, но тщетно: мышцы, словно ватные. А световых мечей поблизости не видно. — И в итоге — предали нас!

— Ни в коем случае, — возразил Префект. — Я… Я ошибся. И должен исправить свою ошибку, иначе всем нам грозит большая беда.

— О чем вы говорите? — не уловила сути девушка.

— О Великом Барьере, — Тифон посмотрел в сторону прозрачного контейнера. — Я… Слишком долго мой мозг был заперт в кристаллическом дереве. Это привело к непоправимому.

— Расскажите что случилось, — попросила девушка, намереваясь образумить однозначно спятившего представителя древней расы. — Уверена, что все вместе мы сможем исправить.

— Не сможете, — с оттенком грусти возразил тот. — Это подвластно только шару. Всегда было и всегда будет. Но пока камера расщепления заряжается, у меня есть немного времени, чтобы объяснить все.

— Да, было бы неплохо, — буркнула девушка.

— Там, — он простер руку в сторону, указывая на небольшой кусок отполированного до блеска камня. Хотя Рачи сразу выбросила из головы это сравнение, понимая, что перед ней технология шару. Возможно, какой-то прибор, — записана вся история моей расы. Я много времени потратил для того, чтобы после геноцида, произведенного Императором ситов, восстановить банки данных. Они не полны, многие директории повреждены или у меня просто не хватило времени и сил, чтобы исправить дефекты. Но главное там есть. Воспоминания о нас. То, что я молю сохранить ради будущего.

— Освободите меня, и мы вместе сохраним это, — предложила Рачи. — Вы последний в своем роде и…

— В том-то и проблема, — на лице инородца появилась грустная улыбка. Рачи почувствовала, как у нее по спине пробежали мурашки. Эмоций на лице Префекта она не видела… Вообще никогда. И тут… — Я — последний. Меня невозможно клонировать или найти мне пару. Нет устойчивого генофонда для восстановления цивилизации. Шару возродились только лишь для того, чтобы умереть.

— Я сожалею, — искренне произнесла девушка, с грустью осознав тот факт, что в погоне за технологиями шару никто — от простого ученого до самого Императора — так и не подумал, а что будет с Префектом после всего. — Возможно, есть еще шанс…

— Ни малейшего, — произнес с той же печалью в голосе Тифон. — Мой генетический код настолько сложен, что на его расшифровку потребуются миллионы лет. Столько я не проживу. И ни один из ныне живущих. Все, что я могу — это сделать так, чтобы память о моем народе жила в истории. И очень прошу вас предстать перед Бессмертным Императором и нижайше просить его об этом. Мне больно уходить за предел, думая о том, что мой народ и все, что мы сделали, канет в лету. Нет хуже участи, чем быть забытым.

— Я сделаю все, что в моих силах, — серьезно пообещала Рачи, дав себе слово сдержать обещание. Конечно, если останется в живых. Затем, она поняла, что в речи Префекта проскользнула интересная деталь. — Что значит «уходить за предел»?

— А разве не видно? — он указал на свое одеяние. Посмотрев на недоумевающую девушку, снова виновато улыбнулся.

— Простите, леди Ситра, я снова упустил из вида ключевую деталь. Вы ведь незнакомы с нашей культурой и нашими обычаями. Никто не знаком… Величайшее горе…

— Мне становится не по себе от ваших слов, Префект, — призналась Рачи Ситра.

— Как и мне, — признался Тифон. — По мне вряд ли это можно сказать, но мне страшно, леди Ситра. Я в ужасе и панике. Мое поведение сейчас — это истерика в народе шару. И это… То, что мне предстоит еще хуже, чем отсоединить свое тело от разума и провести миллионы лет в качестве дерева, осознавая, как угасает твое сознание. Я безмерно благодарен вам и вашему Императору за то, что вы возродили мой народ. Никто не повинен в той печальной судьбе, что постигла нас. Наоборот, несмотря ни на что, я благодарен вашему Императору за противодействие Небожителям. Я желаю ему всех благ. Но как бы не был восхищен его устремлениями, я не могу оставить вам знания о нашем оружии. Оно… То, что мы делали в прошлом, никак нельзя объяснить благими целями. Мы самая древняя цивилизация, которая развилась до прихода целестийцев в эту галактику. Мирное изучение вселенной — таков был наш путь. Мы не принимали насилие и избегали конфликтов. Но сталкиваясь с опасностями, пытались их нейтрализовать. Мы запечатали Другое Пространство, устранили угрозу нашему измерению. Великой ценой. К несчастью, мы не можем ее заплатить еще раз. И все, от чего мы оберегали эту галактику, однажды проявит себя. Я не в силах предотвратить этого, но могу сделать так, чтобы у вас было время подготовиться к угрозам.

— Боюсь я не понимаю, — призналась девушка. — Вы говорите об угрозах… О юужань-вонгах?

— Поверьте, они лишь одни из многих, — предупредил Префект. — Ваши недруги ненавидят технологии, а за пределами этой галактики и вселенной есть те, кто стремятся к уничтожению самой жизни. Я слишком долго был заключен в дереве, чтобы понять — с падением Великого Барьера, падут и остальные. И дорога сюда будет открыта…

— Постойте, — взмолилась Рачи. — О чем конкретно вы говорите?

— Там, — он махнул в сторону хранилища данных, — вы найдете информацию обо всем. Вам не удастся повторить то, что сделали мы, но возможно у вас будет время изготовить собственное решение. Я не знаю точно, насколько эффективен будет гравитационный удар, потому что я простой администратор, не ученый, мои знания поверхностны, я лишь должен был заботиться о процветании своего народа и хранить нашу историю. И вот теперь, от меня зависит то, как много разумных переживут то, что я намерен сделать. О, будь я ученым, смог бы спрогнозировать и сказать точнее, но я простой Префект, и большего сделать просто не в силах.