Целитель 11

— Миша, — поправил я.

— А это правда… Миша, — с запинкой вымолвил Иван, — что вы тут лазер поставите?

— Не лазер, — улыбнулся я, приглядываясь к пусковым установкам «Базальтов», — а одну штукенцию, куда круче лазеров-мазеров! Пошли, будем выкорчевывать тутошние Пэ-У…

Там же, позже

Убрать с носовой палубы две пусковых П-500 «Базальт» оказалось самым простым делом. Мы «выкорчевали» те «противокорабелки», что с обоих бортов подпирали орудийную башню со спаренными 76,2-мм пушками.

Именно на ее место надо было присобачить инвертор, и уж тут пришлось попыхтеть. Хоть и навалились всем миром, но лишь к вечеру удалось выдрать артиллерийскую установку. Мощный автокран с причала взял вес в двадцать шесть тонн, и аккуратно перенес башню на трейлер.

Натягавшись железа, я медленно прошелся вокруг, разминая мышцы. Громада корабля стыла подо мной всею своей статью.

Помню, читывал в Интернете крикливые побрехушки о «недоавианосцах СССР». И такие они, и сякие, и куда им до «Форрестолов» с «Нимицами». Недоумки писали. А, может, и умники, которым дали четкие ЦУ — охаивать всё «совковое». Вот и старались.

А «всо нэ так было, совсэм нэ так», по словам Иосифа Виссарионовича. Нельзя авианесущие крейсера типа «Кречет» представлять химерическими гибридами, неудачными и бесполезными.

Начать хотя бы с того, что заходить в черноморские проливы авианосцам воспрещено, а вот крейсерам — добро пожаловать. Хотя и не в турках дело. Просто Запад своим агрессивным напором вынуждал нас строить такие вот корабельные помеси, одинаково нужные и в обороне морских рубежей Родины, и в нападении на «госпожу Чужбину».

Плохо то, что «кречеты» так и не показали себя в полном блеске. Но в том вины судостроителей нет, причина в самолетах.

В той исторической действительности, из которой я счастливо выпал, масса искусственных помех и откровенный саботаж затянули работы по первой в мире сверхзвуковой «вертикалке». В моей прошлой жизни «Як-141» оперился лишь в конце восьмидесятых, чтобы пропасть вместе со сверхдержавой, его породившей.

И «Киев», и «Минск», и «Новороссийск» строили в расчете вот на этих «птичек». Я обвел глазами строй «Яков». Вон, даже здесь наберется с эскадрилью «Як-38»! Модернизированных, и всё такое, но куда им до «сто сорок первых».

А вот теперь советский флот обзавелся тремя полноценными авианосцами! Осталось только блеснуть…

Глаз укололся о дрожащий блик сварки. Матросики, вспоминая гражданские специальности, подтягивали кабели, шланги автогена, подкатывали лязгавшие баллоны с кислородом.

— Миша! Етта…

Из подбашенного пространства выбрался Вайткус, стряхивая промасленные верхонки.

— Остаюсь в ночную! — жизнерадостно сообщил он. — Сейчас подтянем свет, перетаскаем металл… Крановщик согласился задержаться. Сварим хотя бы поворотную платформу!

— Смотри, Ромуальдыч, — покачал я головой. — Инвертор легким не получится, там одних катушек сколько… Меньше двадцати пяти тонн — никак!

— Ну, и нормально! — воскликнул Вайткус. — Та же башня, даже легче чуток. Я, знаешь, чего придумал? Поставить гидроцилиндры от «БелАЗа»! Ежели они сорок тонн в кузове поднимают, то инвертор только так задерут. Хоть на тридцать градусов, хоть на все сорок пять. И — огонь по врагам рабочего класса! Любой самолет спустим.

Я усиленно почесал в затылке, глянул на огромную надстройку, черневшую на фоне заката, и вздохнул:

— Уговорили… Остаюсь!

— Наш человек! — весело оскалился Ромуальдыч.

Вторник, 28 апреля. День

Вашингтон, Пенсильвания-авеню

Собрались в Комнате Рузвельта. Президент, хмур и озабочен, сидел во главе стола, что-то чиркая в бумагах, кивками, не поднимая головы, приветствуя съехавшихся генералов.

Даунинг исподлобья глянул на портрет Теодора Рузвельта, мордатого усача, висевший над камином. Тедди явно что-то знал…

Джек тихонько вздохнул. Он явился в числе первых, и занял стул напротив нового министра обороны. Каспар «Кэп» Уайнбергер елозил, умащиваясь поудобнее, а выглядел именно тем, кем, по сути, и был — бухгалтером. В бытность губернатором Калифорнии, Рейган взял его в свою команду, и Уайнбергер прославился, как «Кэп-нож» — до того любил урезать бюджетные расходы.

Третьим из «гостей» подсел Гарольд Браун, доктор наук из «Ай-Би-Эм», назначенный министром ВВС. А затем повалили «золотопогонники» — генералы Дэвид Джонс и Джон Весси, адмирал Уильям Кроу, генерал Бернард Роджерс…

— Господа, — проворчал Рейган, поднимая голову от бумаг, и повел рукой, — рассаживайтесь. Поговорим в узком кругу, обсудим операцию… «Щит степи»…

— Позвольте, сэр, — директор ЦРУ приподнял руку.

— Да, Джек, — в глазах президента вспухло тяжкое недовольство, и опало. — Слушаем вас.

— Полагаю, сэр, у нас есть время, — неторопливо заговорил Даунинг. — Немного, но есть. Русские до сих пор не готовят к старту тяжелую ракету «Раскат», а только ею можно вывести на орбиту… хм… «игрушку», как доктор Боуэрс называет хроноинвертор. В монтажно-испытательном корпусе на Тюратаме идет сборка ракеты-носителя «Союз», но это средний класс, более восьми тонн ей не поднять…

— Та-ак… — Рейган с видимым облегчением выпрямился, откидываясь на резную спинку. — Причины задержки известны?

— Да, сэр, — разведчик церемонно наклонил голову. — Буквально вчера военно-транспортный самолет перебросил инвертор с Тюратама в Крым. По нашим данным, русские устанавливают его на свой новейший авианосец, прибывший в Севастополь. На спутниковых фотографиях видно, как демонтируется носовая орудийная башня…

— Орудия на авианосце! — насмешливо фыркнул Кроу.

— Это авианесущий крейсер, господин адмирал, — холодно улыбнулся Даунинг. — На нем базируются четыре эскадрильи сверхзвуковых истребителей вертикального взлета и посадки, с дальностью действия более тысячи миль. У нас таких нет.

— Не отвлекайтесь, Джек, — кисло поморщился президент. — Вы хотите сказать, что нам нечего опасаться?

— В течение месяца — нет.

Военные заерзали, тихонько переговариваясь, лишь Браун спокойно улыбался директору ЦРУ.

— По не подтвержденным сведениям, — не спеша продолжил Даунинг, — русские ведут сборку сразу двух хроноинверторов — в закрытом городе Щелково-40, и в Новосибирске. Изготовление, проверка, испытания займут не менее четырех недель, поэтому в последних числах мая одну из установок могут переправить в Тюратам. И это — контрольный срок, — он мягко улыбнулся. — Я вовсе не пацифист, сэр, и полностью разделяю ваше беспокойство. Используют ли русские свою возможность вывести на орбиту инверсионное оружие? Скорее нет, чем да. Но мы, тем не менее, должны лишить их даже малейшего шанса.