Цельняпушистая оболочка

— Болит, тащ лейтенант, но вроде ничего страшного, навылет пробила. Шевелить могу, только жжется, блин… — закончил он, погладив себя по повязке на левой руке.

Мда, повезло, что досталась пистолетная пуля. Была бы промежуточной или винтовочной, руку бы в кашу перемололо от гидроудара. Встав и закурив, я обратился к солдатам:

— Ладно, стройтесь… Сейчас пойдем в городок, к местным. — я ткнул сигаретой в сторону Сивиры. — Там и отдохнете, пожрете, поспите, в порядок себя приведете… Короче, стандартные процедуры. Потом уже решим, что делать.

Солдаты нехотя поднялись и поплелись за мной. Глянув на их хмурые лица, я немного подумав, подошел в Сивире.

— Вы где спирт–то тогда раздобыли? Ну, когда мы на кухне бухали?

Она удивленно посмотрела на меня и немного помедлив, ответила:

— По–моему, мои его на яблочной ферме покупают, но не уверена.

Значит, в той «сельской местности», что я обнаружил, бродя по городу в первый день… Ладно, уже что–то. По дороге я рассказывал парням, о том кто такие фелисины и как себя нужно с ними вести. Сивира то и дело поправляла меня, то смеясь, то заводясь от злобы. С горем пополам мне всё же удалось втолковать бойцам, что бояться этих ушастых не стоит, правда, когда младлей отошла подальше, я осторожно прошептал Кабанову:

— Ведите себя в рамках, пальбу устраивать только в крайнем случае и на сисястую белую бабу не выпендриватся. По возможности, конечно. Передай остальным.

Солдат флегматично кивнул. Эх, Кабанов… Несмотря на его глупость и детскую наивность — исполнительности хоть отбавляй. Был бы у него хоть грамм мозга, костьми бы лег, а контракт подписать заставил.

Когда мы вышли на поляну, я попросил Сивиру показать бойцам дорогу до библиотеки, а сам двинул в сторону яблочной фермы. В голове зрел пусть и безумный, но все же план.

В яблоневой роще обнаружилась какая–то кошатина в шляпе. А я-то думал что уже всю херню повидал. Нет, серьезно! Зачем ей шляпа!? Ей удобно уши в дырки просовывать? Но мякотка была не в дырках: стоя посреди рощи, ушастая увлеченно долбила по яблоням с ноги. Просто стояла и колотила деревья.

Уже желая подивится странным развлечениям мурзилок, я заметил, что по какой–то неведомой мне причине яблоки, слетавшие при ударах её сапога, падали точно в корзинки, расставленные под деревом. Опять магия какая–нибудь? В их сказочной галактике, походу, у всех какие–то сверхспособности есть. Один я, как лох, с автоматом. Хотя, в общем–то тоже неплохо!

— Здорово, я к тебе по делу… — не успел я закончить, как девчушка в шляпе при виде меня, рухнула на задницу и открыла рот.

— Ты… А ты кто!? — изумленно спросила малявка.

— Кот в пальто. А ты кошка в шляпе. Давай дружить?

Что за глупые вопросы? Это я тут говорящим кошкодевкам удивляюсь, а не наоборот!

— Не важно… В библиотеке живу, если что. В дереве таком здоровом, недалеко от площади. Короче, я к тебе по делу пришел! Мне сказали, что у тебя выпивкой разжиться можно… — осторожно пощелкал я пальцем по горлу.

Всё–таки если я её запугаю, то не видать моим бойцам бухла, а оно сейчас, прямо–таки жизненно необходимо! И речь не только о дезинфекции ран.

— Кхм… Эм, а у такого здоровяка в карманах монетки водятся? — «шляпа» сразу перешла к делу.

— Найдутся.

Девушка чуть помялась и пнув корзинку с яблоками, ловко подхватила ее рукой. Акробатка хренова…

Смерив меня долгим задумчивым взглядом, «Шляпа» махнула мне, мол — за мной иди, и быстро засеменила через рощу. Вскоре мы вышли к старому, выгоревшему на солнце, сельскому домику. На пороге встречал довольно большой, по местным меркам, ушастик. Красный от загара и с травинкой во рту.

— Чизкейк, покажешь нашему гостю погреб? Он хочет кое–что приобрести, а мне пока надо с яблоками разобраться… — дальше я уже не слушал.

Я заржал так громко, что кошки опасливо переглянулись. Нет, ну это надо!? Чизкейк, блин. А сестра у него — Картошка Фри. А мать — большая кола… Етить, до чего же эти придурки странные! Ох, ну и имечко… Так, отставить! Отставить веселье!

— Извините, анекдот вспомнил! — соврал я ошарашенным мурзикам.

Они неловко переглянулись и «Шляпа» сделала какой–то неопределенный жест Гамбургеру — мол, будь с ним поосторожнее. Насколько я понял, во всяком случае.

— Лады… — кивнул тот и пошел куда–то вглубь дома. Заметив мою заминку на пороге, он призывно махнул рукой.

Спустившись в подвал, я не выдержал:

— Ох, ну нихуя себе!

На стеллажах стояла целая куча бочек, бутылок, каких–то чанов и еще туча всякого барахла. Мое чутье русского офицера подсказало, что всё это — отборная «слива»! Будто в рай попал! По совету Бургера я взял три бочонка какой–то красноватой жидкости. Насколько я понял из рассказа, это что–то вроде яблочного «спирта», но только по–приятнее на вкус.

За отдельную плату кот предоставил большой крепкий мешок, куда и отправились бочонки.

— Тяжелый, зараза… — буркнул я, взваливая мешок за спину.

— А-агась. — в очередной раз флегматично кивнул кот, с интересом наблюдая, как я поднимаю груз весом десяток таких котиков.

Блин, как же он уже задолбал со своим «агась», «ладысь», «неась». Слава комбригу, хоть в алкоголе разбирается — и то здорово! Я отдал «деревенщине» сорок золотых и, кряхтя, поплелся в сторону библиотеки.

План был прост как портянка. Мои ребята слишком много пережили за неполных четыре дня. И пережили далеко не все… И потому я подумал, что неплохо было бы дать им немного развеяться, пускай выпьют немного, расслабятся. А то как на трауре блин. Нету у нас сейчас времени на сопли, нету и все. И самое главное, как следует забухав, быть может, они не станут вдаваться в подробности и выяснять, какой херней страдал их лейтенант, пока взвод сражался с динозаврами, неграми и хрен знает чем еще.

Мне было жутко стыдно. Мое место было там, с ними. А не здесь, за столом с яблочным спиртом да идиотскими разборками с местными вояками… Отец–командир, блин. Уберег и прикрыл. Молодец, Лукин, молодец, мать твою!

Уже подходя к дереву, я услышал громкие визги. В горле пересохло.

Черт, неужели это мои что–то начудили!? Куда Сивира смотрела?! Проконтролировать не могла?

Распахнув дверь, я пролез в дом, скинул мешок, готовясь то ли разнимать драку, то ли прятать трупы, но лишь тихо охренел. Младший сержант Кабанов держал Лисси за руки и раскручивал её словно центрифуга, от чего та, зажмурив глаза, страшно визжала.

— Кабанов, какого хуя ты творишь!?

* * *

Когда Лисси узнала, что к ней в библиотеку пришли еще четверо людей, она сильно занервничала. Библиотекарша всерьез опасалась, что они могут оказаться такими же агрессивными, как и Лукин, а она и его одного с трудом переносила. От четверых «лейтенантов» в Кантервилле и живого места не осталось бы.