Целуй меня немедленно!

А Аксель, светлая паладинистая головушка, был намерен проредить местную фауну, победить чудовище, ну и, видимо, помереть в процессе. Потому что иначе как самоубийством все происходящее назвать было нельзя.

В общем, стоит мой светлый с расчехленным мечом в какой-то супер-боевой стойке: локти подняты, ноги широко расставлены и маленько согнуты в коленях. И эта полуприсядь начала подкрадываться к мантикоре… той, видимо, происходящее понравилось, она это за брачные танцы расценила, еще разочек облизнулась и заурчала.

Аксель, наконец, догадался, что что-то идет не так – чудовище не нападает и не пытается откусить ему голову, а я не визжу, что буду оплакивать его вечно. Парень замер и медленно обернулся на меня. А я в этот момент почувствовала себя настоящим воином, гениальным стратегом и просто спасителем некоторых паладинистых голов.

Все ж гениальное – просто. Если не брать во внимание, что мантикора – чудовищно опасное порождение Туманных чащ, то перед нами самая обычная кошка.

Проклясть целую мантикору я, конечно, не могла, но окружающие предметы – запросто.

– Чтоб здесь всем мерещились жирные мыши, – буркнула себе под нос, ткнул пальцем в дверь ближайшего здания и едва успела отскочить с траектории мантикоры.

Наша кошечка сделала молниеносный рывок, вышибла дверь здания, а дальше, судя по звуку, под ней провалился пол, и сверху упала часть крыши.

– Бежим! – воскликнула я, схватив обалдевшего Акселя за руку и дав деру в сторону храма.

Вряд ли такое магическое существо можно убить парой балок, но пара минут у нас есть.

С трудом приоткрыв тугие двери последнего пристанища фанатиков Беллариума, мы протиснулись внутрь через щель, а потом с таким же усилием захлопнули ее обратно.

– Ну вот, а священники говорят, что благословенная земля убережет от Туманных чащ, – с печальной усмешкой проговорил Аксель. Я ме-е-едленно обернулась, успев нарисовать в своем воображении все ужасы похороненных заживо людей, но нет.

Идеально чистый светлый храм. Красивый, конечно, с мозаикой и всякими витражами. И царапинами на отполированном полу.

– Так, мы не договорили, – заявила я, отдышавшись.

– Разве? – безмятежно ответил светлый и зашагал куда-то вглубь храма.

– Да! – громким шепотом заявила я, боясь, чтобы эхо не уведомило всех монстров округи о нашем месторасположении.

– Ну не знаю, как ты, а я вот точно все договорил, – толкнув какую-то незаметную тайную дверцу, сказал Аксель.

За дверцей оказалась небольшая лестница, оканчивающаяся помещением, битком набитым свитками и книгами.

– И как тут искать? – обалдела я. – Мы же до старости не переберем все это!

– А нам и не надо, – ответил светлый, ткнув в почти пустой шкаф. – Вот записи за нужный год. Дальше их вести было просто некому. Думаю, искомое здесь.

– Ладно. Только давай поднимемся? – попросила я. – Меня пугают замкнутые пространства в светлом храме в центре Беллариума.

– Хорошо.

– И не думай, что я забыла про твои слова.

– Хорошо.

– И не рассчитывай, что я соглашусь.

– Хорошо.

– И перестань соглашаться!

– Хорошо…

Я не выдержала и стукнула его в плечо, а затем отправилась к лестнице. Не буду я ему помогать таскать пыльные бумажки, вот еще. Раз уж обзывается невестой, пусть сам и чихает над этим архивом.

Спустя два часа, последний огрызок из запасов мяса в дорогу и бесконечное количество чихов, я нашла искомое.

– Аксель! – негромко позвала я парня, отошедшего размять ноги.

Несколько секунд в храме висела тишина, но потом я услышала быстрые шаги.

– Я нашла кое-что, – сказала я, наблюдая, как ко мне стремительно приближается светлый.

– Я тоже, – кивнул он.

– Ну вряд ли это так интересно, как записи о нашей ведьме. Я, правда, еще не дочитала…

– Это подождет, – отмахнулся Аксель и потянул меня за руку. – Я нашел кое-что действительно важное.

– Важнее спасения мира? – я вскинула бровь.

– Многократно.

– И что же там такое важное ты нашел для себя? – буркнула я, нехотя поднимаясь на ноги.

– Не для меня. Для тебя.

– А?

– Я нашел кое-что важное для тебя.

65

Аксель взял меня за руку и повел куда-то вглубь храма. И я шла за ним растерянно и почему-то испуганно. И с каждым шагом чувствовала, как все труднее мне переставлять ноги, все сложнее унять колотящееся в груди сердце и все больше хочется вырвать руку и позорно сбежать куда-нибудь. Куда угодно, да хоть к мантикоре в лапы.

А Аксель словно не замечал, как я пытаюсь затормозить, с упорством телепорта волок меня сквозь фрески и мозаики в полуподвальное помещение, полное равнодушных квадратиков с именами и датами. По традиции, в усыпальницах светлых магов всегда должен быть свет, а потому под самым потолком было красивое витражное окно, изображавшее герб. Герб графов Белларов. Герб, кусочек от которого был изображен на моих часах.

– Понимаешь, да? – чуть ли не светясь от радости, заявил Аксель. – Я больше чем уверен, что ты кровный родственник Белларов!

– И почему тебя это так радует? – мрачно спросила я.

– Как почему? Мы снимем проклятье, ты унаследуешь титул и все эти земли.

– И тогда меня будет не стыдно показать родственникам?

– Фу, Мортон, что за мысли, – поморщился парень. – Не хочешь – не наследуй. Можешь вообще никому не говорить, твое дело. Я все лишь предположил, что тебе будет интересно узнать тайну своего происхождения.

Я фыркнула.

– Аксель, будем откровенны – наверняка я бастард этого милого семейства, уничтожившего за свое существования огромное количество темных магов.

– Возможно, – легко согласился светлый. – Но кровь – не вода.

И тут я разозлилась окончательно:

– Меня бросили на пороге сиротского приюта! Какая кровь позволит сделать такое с годовалым ребенком?!

Парень посмотрел на меня очень внимательным и серьезным взглядом:

– Гвендолин, здесь происходило нашествие Туманных чащ. Наверняка тебя отослали ради спасения. Твои часы – выдохшийся светлый артефакт. Как думаешь, что он делал?

Я промолчала, потому что у меня не было ровно ни одной идеи.