Цена короны

– Непонятное снится, когда на душе тревога, – Флайри попыталась говорить как можно мягче. – И при переезде на новое место люди часто видят странные сны.

– Сны начались еще дома, – возразила кандийка. – Я это очень хорошо помню, потому что хотела посоветоваться с магистром из Тоа-Дана. Его пригласил к нам отец.

– И что он сказал?

Амилла тряхнула головой, и ее косички рассыпались по плечам.

– Ничего не сказал. Я постеснялась беспокоить его. А через несколько дней приехал йорд-каан Балеог… и увез меня.

– Понимаю, – Флайри вздохнула и разгладила складку на скатерти. – И с тех пор…

– И с тех пор я вижу их чуть не каждую ночь. Правда, когда мы ехали через пустыню, эти кошмары прекратились. И я была почти счастлива.

Принцесса встала и подошла к столику перед зеркалом и зажгла несколько свечей. Покрутилась перед зеркалом, улыбаясь своему отражению… С башни, словно эхо собственного звона, долетел певучий гул колокола.

– Ну вот, – Амилла капризно постучала пальчиком по столешнице. – Наверно, уже Предвечерняя стража сменилась, а я все сплю и сплю… И на кого я похожа?

Прекрасная кандийка вздохнула и отвернулась от зеркала.

– Если лорд Адрелиан все-таки навестит меня сегодня… Как ты думаешь, ему уже доложили, что мне нездоровится?

– Послушай…. – начала Флайри. – То, что я тебе вчера рассказывала – это не выдумки и не пустые слова. Я не шутила и не пыталась тебя запугать. Если хочешь, я покажу тебе указ, который он подписал третьего дня…

– Я знаю, – Амилла спокойно улыбнулась и посмотрела ей прямо в глаза. – Мы с лордом Адрелианом его… обсуждали.

«Так я и знала».

Недавняя боль – не стихшая, просто чуть позабытая, – снова напомнила о себе ледяной горечью. Однако Флайри только стиснула руки.

– Тогда тебе будет очень интересно узнать, Амилла, что лорд-регент распорядился не слишком торопиться с исполнением этого указа. Скорее всего, он даже его отменит, если вспомнит, как это делается.

Флайри замолчала, глядя, как принцесса меняется в лице.

* * *

Лорд-регент и в самом деле продолжал чудить…

Надежда на то, что после бурной ночи в объятиях двух наложниц он придет в себя, не оправдалась. Придворные исполняли приказы и делали вид, будто ничего не происходит, но из покоев лорда-регента выходили, вытаращив глаза.

Будущий император внезапно потерял всякий интерес к государственным делам. Он отказался принять посланца от одного из наместников, которого вызвал к себе еще в день совета. Указы лежали на столе и если не покрывались пылью, то обещали покрыться ею в самое ближайшее время. Когда лорду-регенту напомнили, что до коронации осталось семь дней, он только кивнул. Зато распорядитель гарема уже получил наказ найти «парочку красоток, да таких, чтобы было за что подержаться». Разумеется, первым узнал об этой затее лорд-казначей. Обливаясь потом, краснея и бледнея, сайэр Авенир прибежал в покои Адрелиана с указом, подписанным лордом-регентом буквально накануне: «Вы же сами приказали распустить всех по домам!» – на что лорд-регент, пожав плечами, ответил:

– А зачем их распускать? Пусть живут. Запас карман не тянет.

Последнее, очевидно, относилось и к Флайри, к которой Адрелиан не проявлял ни малейшего интереса… по крайней мере, по словам гаремной прислуги.

Положим, что будущий император решил отвести душу перед свадьбой. Но лорд-регент всегда отличался поразительной памятью на лица и имена – поговаривали, что он поименно знает всех гвардейцев и добрую половину солдат и офицеров своей армии. И вот теперь придворные содрогались, слыша:

– Эй, как тебя там?.. Сай Лейт? А ты вообще кто такой? Лорд-комтур? Ух ты… Ну, тогда ладно.

У большинства обитателей королевского дворца уже сложилось мнение по поводу случившегося. Мол, лорд Адрелиан во время землетрясения сильно расшибся и оттого пребывает во временном умопомрачении. Но в этом страшного ничего нет, недуг подобный со временем сам проходит. В самом деле: подобно любому человеку, занедужившему как телесно, так и душевно, лорд-регент сторонился людей… правда, для недужного подозрительно много времени проводил в серале.

Кто-то попытался уговорить его посетить целителя, но толку не добился. Благодушно ухмыльнувшись, лорд-регент похлопал доброжелателя по плечу и весьма доходчиво объяснил, что у целителя ему делать нечего, поскольку «здорового лечить – только увечить». Правда, это как раз никого не удивило: Адрелиан и прежде без особой нужды к лекарям не обращался. Так или иначе, опровергнуть, равно как и подтвердить догадки о наведении магической порчи, высказанные сайэром Авениром, не представлялось возможным. Подменить же лорда-регента двойником, а паче чаяния мыслеформом… Ни одному магу из живущих как ныне, так и прежде, не под силу сотворить такой мыслеформ или снабдить двойника такой личиной, чтобы их пропустил магический кокон, которым маги трех орденов – Белого, Алого и недавно образованного Серого – окутали королевский дворец…

Глава вторая Как допрашивает Инквизиция

Экзекутор в серой рясе толкнул тяжелую дверь и вежливо поклонился, приглашая Амиллу пройти внутрь.

Девушке было не по себе. Почему? Она не знала. Ни евнух, который проводил ее к выходу из женской половины дворца, ни инквизиторы, что ждали ее там – никто ей не угрожал, никто не запугивал. Всю дорогу служители Серого Ордена молчали. Амилла не слышала от них ничего, кроме «сюда, пожалуйста» или «пожалуйста, направо». Но и эти редкие слова звучали весьма любезно. В ее представлении, так надлежало обращаться с почетной гостьей, а не пленницей, которую ведут на допрос… возможно, допрос с пытками.

Но воображение не желало прислушиваться к логике, говорившей, что невесте лорда регента страшиться нечего. Воображение рисовало кошмарные вещи: подвальное помещение, освещенное жаровней и тусклыми факелами, и раскаленные железные прутья, и зазубренные крюки, подвешенные на ржавых цепях и покрытые запекшейся кровью… И мускулистых зверообразных палачей в забрызганных кожаных фартуках… И дыбу, слышавшую на своем веку огромное количество стонов, криков и проклятий… Или отцы-инквизиторы не нуждаются во всем этом устрашающем инвентаре? Пользуются заклинаниями, разрывающими плоть и превращающие кости в полужидкую массу?..

Амилла не знала. Она даже о том, как обустроены подземные темницы в родительском замке, не имела понятия. Да и к чему, в самом-то деле, знать такие неаппетитные подробности высокородной магнессе?

…Помещение оказалось просторным и светлым, да и располагалось на втором этаже дворца. Никакого зловещего инструментария: странное стекло в тонкой раме из тусклого серебристого металла, похожее на зеркало, но ничего не отражающее; рядом стоит бледный носатый инквизитор, даже отдаленно не напоминающий зверообразного палача в фартуке… Правда, широко распахнутое окно прикрывала массивная решетка, – однако не она, а немолодой человек в фиолетовом балахоне, сидящий за грубым столом без скатерти, пугал принцессу больше, чем все решетки, клещи, крюки и дыбы, вместе взятые..