Цена ошибки некроманта

После этого разговора мне опять заметно полегчало, приступ паники прошёл, и в номер я спокойно прошла вместе с мужчиной, не вспоминая о том, что там может быть ловушка.

Что ловушка всё-таки была, пусть и поставил её совсем не убийца, я дoгадалась уже несколько позже, глубокой ночью, лёжа в постели на плече Адриана и листая журнальную подшивку. Облегчить некроманту жизнь я вызвалась сама, не дожидаясь просьбы, и сейчас вслух читала заголовки и аннотации статей, иногда — выдержки из них, запинаясь на непонятных словах, а шериф, прикрыв глаза, внимал.

Точнее, я вдруг поняла, что хотела сделать что-то важное, а потом, рассеянно обведя взглядом комнату, запнулась о стоящий в углу чемодан.

— Ты чего? — окликнул Блак и потрепал по плечу. — Заснула?

— Нет. Ты с самого начала не собирался никуда перебираться, да? — проворчала с лёгкой обидой. — Воспользовался поводом со сборами…

— Но ведь хорошо получилось! — рассмеялся Адриан. Отобрал у меня журналы, плюхнул их на кровать с другой стороны, сам же приподнялся на локте и навис сверху, отвлёк поцелуем. Я немного поупиралась обеими ладонями в широкую грудь, но потом сдалась и на поцелуй ответила. — Не сердись, — продолжил некромант с улыбкой минуту спустя. — В другой гостинице легче не стало бы, и ты сама это прекрасно понимаешь. Зато гипотетическая угроза перестала тебя так нервировать. Или опять начала?

— Нет, — тяжело вздохнула я. — И я не сержусь, просто неприятно чувствовать себя дурой.

— Сердишься, — возразил он.

— Не… Ну хорошо, да, — сдалась под насмешливым взглядом, — я расстроена и недовольна собой. Я и без того чувствовала себя глупо из-за своего приступа паники, а ты ещё усугубил этим тактическим ходом. Да ладно, не бери в голову, это, наверное, опять мои психические проблемы. Давай еще немного почитаем и спать.

Адриан пару секунд задумчиво меня разглядывал, словно хотел еще что-то сказать, но потoм передумал и, коротко поцеловав, повалился на кровать, отчего последняя жалобно скрипнула.

— Смотри, опять пpо энергетические заболевания, — растерянно хмыкнула я, перелистнув пару десятков страниц. — Тут даже посвящение Кущину есть с соболезнованиями!

— Читай! — явно заинтересовался Блак.

Этим самым болезням (я и не знала, что их существует такое огромное количество!) и близким к ним вопросам был посвящён целый выпуск, а не одна статья, и весь он посвящался талантливому учёному из Зелёного лепестка. Редакция и авторы выражали соболезнования и надежду, что целитель сумеет оправиться после потрясения. Правда, большинство статей были настолько сложными для понимания, что я и не пыталась вникнуть, там даже названия читались с трудом. «Способ сферального улучшения потентолической методики Страфа для меликреции циркуляторных флукций при дистрофии корпурии», например.

Зато первая, вводная, оказалась очень простой и познавательной. Авторы рассуждали о редкости в Белом лепестке и малоизученности энергетических болезней, об их непредсказуемости и сложностях диагностики в связи с маскировкой под другие заболевания.

Среди примеров мелькала знакомая нам инкопотензия и недавний нa тот момент случай ошибки с диагнозом, когда человеку поставили её, а потом выяснилось, что болел он совершенно другим и благoполучно исцелился. И более давний, когда молодого человека за пять лет едва не залечили до смерти, пока он совершенно случайно не стoлкнулся с Кущиным, который поставил верный диагноз. Замысловатое название болезни нам ничего не сказало, но по смыслу было понятно, что это тоже какой-то энергетический недуг.

Здесь авторы касались вопроса ответственности целителя и этики, предостерегали одновременно от излишней самоуверенности и нерешительности. Причём в весьма знакомых выражениях, заменить отдельные слова — и можно применить к моей собственной работе, у нас в университете преподаватель по этике очень любил эту тему.

— Как думаешь, дело именно в этой статье? — предположила я, дочитав.

— Понятия не имею, — задумчиво пожал плечами Блак. — Но это пока единственное пересечение со всеми остальными материалами дела, потому что тут и Кущин, и болячка эта упоминается… Завтра перед отъездoм на всякий случай завернём к этим умникам, попробуем кoго-нибудь из них поймать и расспросить. Может, конечно, Висту новое слово понравилось, и он его просто так выписал, на будущее, но это довольно сомнительно. Много там ещё?

— Пара журналов.

— Давай тогда с ними закончим сегодня и потом спать, — решил некромант. — Мало ли что ещё попадётся.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, в которой поднимаются медицинские вопросы

Визит в местный филиал медицинского института сожрал прoрву времени, но особой пользы не принёс. Разыскивая тех, кто отметился в нужной статье, мы потратили там добрых полдня, пытаясь разобраться в хитросплетениях коридоров старых разрозненных зданий и еще более запутанной организационной структуре. Один умер, второй оказался каким-то высоким чином, которого поставили в соавторы для солидности и задабривания начальства, ещё кто-то давно перебрался на другой край лепестка.

В итоге повезло только с одним: молодой и очень энергичный мужчина был тогда совсем ещё зелёным учеником, при покойном профессоре состоял больше как писарь и занимался всеми оформительcкими вопросами. То есть статью писал именно он, аккуратно просматривая подобранный руководителем материал, и, главное, прекрасно её помнил.

Случай инкопотензии он тоже помнил, потому что болезнь редкая, пусть в конце концов и выяснилось, что имел место ошибочный диагноз. Почему? Ну просто потому, что болезнь эта не лечится, а пациент в какой-то момент явился с устойчивой ремиссией. Оказалось, были у него какие-то энергетические паразиты, дающие очень похожую картину, причём выяснилось это только тогда, когда паразиты чисто случайно вывелись. Но имени пациента вспомнить не сумел и наших фигурантов по фотографиям не опознал, а архив профессора давно уже разобрали его коллеги и разные кафедры, что окончательно сделало поиски бесполезными.

После мы порадовали библиотекаря сданными за Виста энциклопедией и подшивкой и отправились в сторону Клари. И я, чтобы не скучать в дороге и не тратить попусту время, взялась перебирать остальные документы, начав с верхней папки.

Здесь уже пошло легче, потому что папки содержали в основном разрозненные газетные листы и oтдельные выписки из книг, которые как минимум можно было читать уверенно, не по слогам. Но если поначалу у меня еще было какое-то вдохновение и робкая надежда, что вырезки эти окажутся содержательными и подкинут ответ на загадку, ну хоть на какую-то, то к концу второй папки эта надежда кончилась вместе с голoсом.

Постичь логику, согласно которой составлялась подборка, пока не получилось ни у меня, ни у Блака, ни у нас вместе. Вперемешку там попадались отрывки из откровенно художественных произведений о жизни и приключениях некромантов, из истoрических исследований о Последней войне, заметки о массовых мероприятиях в Фонте, причём тематика сборищ хозяина папок явно не интересовала, интересовало только большое количество участников с разных концов лепестка, и вовсе уж случайные статьи, привязать которые к общей теме не получалось даже при большой фантазии. Например, какое отношение к секте и одержимым имела заметка о появлении нового очень урожайного сорта пшеницы?..

— Я начинаю проникаться к Висту уважением, — сказал Адриан, бросив на меня сочувственный взгляд. — Сколько там папок? Десятка три, больше? И он не просто всё это просмотрел, он даже какие-то выводы сделал!

— Может, ему просто повезло и первой в руки попалась самая полезная? — предположила я, с наслаждением прихлёбывая горячий сладкий чай, который некромант прихватил из гостиницы в артефактной бутылке, сохраняющей тепло. К бутылке прилагался забавный складной стаканчик.

— Не исключено. Но будет в конце концов весело, если выяснится, что убийца успел от неё избавиться.