Цена ошибки некроманта

— Не говори таких ужасов! — пробормотала я.

— Ладно, давай о приятном. Хочешь немного размять ноги?

— В горы не полезу!

— Далеко идти не придётся, — рассмеялся Блак и свернул на небольшую площадку сбоку от дороги, явно возникшую не стихийно. — Одевайся, тут совсем рядом, но ветрено. Давай-давай, не корчи рожи, тебе понравится.

Выходить из машины было лень, но спорить — ещё больше, поэтому я послушно натянула куртку. Дождь снаружи поутих, облака были высокими и светлыми, ое-где в прорехах даже проглядывало чистое небо. Адриан поймал меня за руу и повлё к неприметной тропинке, убегающей куда-то под сень деревьев. Пришлось вяло плестись следом, свободной руой обнимая себя поверх уртки: сырой холодный ветер проникал во все щели и ещё больше укреплял меня во мнении, что выходить из машины было дурной идеей.

Впрочем, слабость эта довольно быстро прошла. Дорожка оказалась неплохо протоптанной, пологой, так чтo шагать было нетрудно, под сенью деревьев ослаб ветер, а запах мокрой листвы и земли приятно кружил голову. Да и Блак на этом фоне выглядел так, что очень хотелось остановить его, развернуть лицом и отступить на несолько шагов — полюбоваться. Расслабленный, ак обычно слегка взъерошенный, в грубой кожанке, слегка потёртой на локтях, он смотрелся очень органично: медведь попал в свою естественную среду обитания.

Идти действительно оказалось недалеко. Вскоре мы пробрались между двух разросшихся кустов — и под ногами распахнулась бездна. В первый момент я ахнула и пoпыталась отпрянуть, но Дан не пустил, с улыбкой вытянул на открытое пространство. Первое впечатление быстро прошло, и оказалось, что бояться действительно нечего: это был не дикий обрыв, а оборудованная обзорная площадка с высокими перилами, к которым я подошла уже вполне уверенно. А вот за ними…

Мы оказались на краю ущелья, стены которого обрывались вниз почти отвесно, и от высоты захватывало дух. Наш берег был немного ниже противоположного, и, наверное, глубина тут была не такoй уж большой, может, в пару сотен метров, но волей-неволей вспоминался бездонный Разлом, и казалось, что вот это — его природный слепок.

По круче карабкался низкорослый кустарник, растущий, кажется, прямо из голого камня, с неожиданно толстыми стволами и тёмными листьями, сложенными в маленькие воронки. Кое-где, на плоских участках, зеленели куртины других кустов и даже довольно старых, высоких деревьев. Чуть в стороне среди кустарника гнездилась стая некрупных тёмных птиц, и их гвалт эхом звенел вокруг вместе с монотонным гулом — не то ветра, не то текущей по дну ущелья реки.

Ветер здесь и впрямь буквально сбивал с ног, так что я на всякий случай покрепче вцепилась в перила. Но через пару секунд необходимость в этом отпала: Адриан обнял меня со спины, еще и укрыл широкими полами куртки. Сразу стало теплее, вот только и интерес к пейзажу заметно ослаб. Я расслабленно прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями, и вдруг отчётливо ощутила, что мне… хорошо. Не только в физическом, но в каком-то более глубоком и широком смысле.

Редкое, трудноуловимое чувство, на которое обычно не обращаешь внимания. Не яркая радость от свершения долгожданного события, не острое плотское наслаждение, не пронзительное чувство облегчения и удовлетворения, когда наконец заканчиваешь что-то долгое, важное, сложное. А просто… хорошо. Вот именно в эту минуту, без яркого фейерверка, но — во всём. Хорошо дышать, видеть и осязать мир, слышать шум ветра. Хорошо быть. И совсем не хочется анализировать, почему это именно так, но хочется, чтобы ощущение осталось навсегда. Наверное, именно его в куда большей степени, чем все остальные, можно назвать счастьем.

Так странно иногда поворачивается жизнь… Я не могла вспомнить, когда последний раз испытывала нечто подобное, и тем удивительней было почувствовать это сейчас. Казалось бы, откуда? Почему? Я где-то в глуши, вдали от дома и того, что уже давно составляет смысл моей жизни, стою здесь с мужчиной, которого едва знаю и с которым меня связывает лишь расследование убийства, в которое я случайно вляпалась. Ну и спонтанный секс, да, вот уже второй день как. Бесспорно, очень хороший, и я ни о чём не жалела. Но…

Что всё-таки происходит в моей жизни? И из чего она состоит, если счастье я испытываю именно здесь и сейчас?..

— Вот видишь, а ты идти не хотела, — со смешком прервал мои раздумья Блак. Очень вовремя, потому что Творец знает, до чего бы еще я додумалась в тишине. — Красиво же.

— Была не права, — признала легко. — Красиво, очень.

— Может, передумаешь? — предложил он вкрадчиво, с лёгкой насмешкой в голосе. — Пойдём гулять по горам, а? Там такие водопады, м-м!

— Какой ты романтик, а так и не скажешь, — тихо засмеялась в ответ. — Пойдём лучше в исторический музей.

— А пойдём, — неожиданно согласился мужчина. — Я там давно не был.

— А как же расследование?

— Да ладно, выкрою пару часов ради такого дела, — заявил шериф. — А то, может, мы сейчас приедем, Тург сразу расколется, и можно будет закрыть дело.

— Ты всё ещё веришь, что он виновен? — нахмурилась я. Но оборачиваться не стала и вообще не пошевелилась, слишком хорошо было в его объятьях.

— Я просто фантазирую. Даже если он действительно виновен, всё равно так не получится. У нас слишком мало фактов, а убийца слишком хладнокровен, чтобы взять его на испуг, нужно что-то посущественней.

— Магией его… Ментальной… — тихо пробормотала я, но Блак услышал и засмеялся.

— Суровая женщина, а ведь судья!

— Я просто фантазирую, — передразнила его. — Но мне с детства жаль, что так нельзя. Было бы здорово: прочитал мысли человека — и сразу знаешь, виновен он или нет. И никакой преступности. А ментограф можно и обмануть, толку с него… Только не надо мне говорить, что это всё невозможно, ладно? Можно подумать, я сама не знаю!

— Зачем такое говорить? — Адриан пожал плечами. — Это ведь просто мечта. Я вот тоже хочу, чтобы разлома не было, и войн при этом — тоже. И даже немного верю в существование шестого лепестка.

Отвечать я на это не стала. И так понятно, что Дан внутри и Дан снаружи — совсем разные люди, и почему бы тому, который внутри, не верить в сказки? Я ведь в глубине души тоже немного верю. Или даже не немного…

Шестой лепесток — это такая старая легенда. Ведь если существует пять лепестков и в Чёрный, например, можно попасть только из Сердцевины, никто из смертных не может поручиться, что нет еще одного. Вход туда сокрыт Творцом, и это счастливое, радостное место, не тронутое грехами творения, куда отправляются души, сумевшие очиститься от скверны. А порой — в легендах — такой чести удостаивались и некоторые герои при жизни.

— Знаешь, что меня тревожит во всей этой истории больше всего? — нарушил молчание Адриан. — Почему он так спокоен?

— Убийца? Ну, видимо, уверен, что ты его не вычислишь.

— Это понятно. Но почему? Понимаю, если бы он кого-то очень удачно пoдставил, а я на это купился. Но ведь ни одного крепкого подозреваемого, только те, кто по хронологии подходят, он никому никаких улик не подкинул. Может, у него алиби есть на время убийства, его видели? Хотя я и не пpедставляю как. Во всём вагоне следы ментального воздействия были только на тебе, и те старые…