Цена свободы – любовь

Она кружилась, она металась. Движения приобрели резкость, направленность. Они приближали к неминуемому. В руках мелькнула сталь, в глазах – решительность. Не больше шага отделяло её от Муллы. Не больше шага отделяло того от смерти. Али закручивалась, точно спираль, и вот-вот грозила сорваться с оси. Последний рывок, взмах руки и Мулла упал, заходясь в удушающем хрипе… Упал… ровно за мгновение до того, как холодная сталь рассекла воздух аккурат в том месте, где была его глотка.

И Алия тоже упала. В обхвативших её руках была сила, была уверенность, вот только в них не стало нежности. Нож выскользнул из пальцев, душа из тела. Ровное дыхание она чувствовала на своём затылке. Размеренное сердцебиение за спиной.

Искандер усадил её в кресло, безразлично перешагнул содрогающееся в предсмертных конвульсиях тело.

– Что ты с ним сделал? – Будто в бреду нахмурилась Али, а муж обернулся, обратил взгляд к полу и уставился на багрово-синюшное лицо, на вытаращенные глаза, на затаившийся в них страх.

– Меня не учили вести переговоры. – Повторился ужасающе тихо. – Экспромт удался. – Языком прищёлкнул он и демонстративно сплюнул.

Алия, спасаясь от чего-то неведомого, подтянула колени к груди, пытаясь утонуть в кресле.

– Где Мия? – Как из тумана выплыл вопрос.

Али зажмурилась и тряханула головой, пытаясь опомниться, пытаясь не позволить истерике захватить себя.

– Она в своей комнате. Рисует. – Отозвалась, собственный голос не узнавая.

Натягивая на голые плечи футболку, Искандер попутно набирал номер в телефоне. «У меня нужно убрать» – поделился он с кем-то и закатил глаза в признаке недовольства, когда ответ выслушал. Торопливо натянул обувь, на пятках качнулся. Раздражённо провёл зубами по нижней губе и прислушался: Мулла затих. Глупый и самонадеянный. Он так и не смог понять: страшнее всех тот противник, которому есть что терять. Искандер терять был не готов, и для защиты ему не пригодилось оружие. Всё его тело стало оружием в тот момент. И один точно выверенный удар сделал то, чего, порой, невозможно добиться от излюбленной мужчинами востока стали. Выбитый кадык и минута на то, чтобы всё осознать, прежде чем закроешь глаза в последний раз. Право всё осознать – непозволительная роскошь. Но для брата не жалко.

Тяжёлый, напряжённый вдох и усталый выдох. Мулла отправился в лучший из миров. По крайней мере, в это хотелось верить. А вот Искандеру такого подарка получить не дано: он на жену смотрел и мысленно прикидывал, чего ожидать. Алия сидела со стеклянным взглядом, с застывшими в глазах слезами, с намертво вцепившимися в подлокотники кресла пальцами. Нашла ту самую точку опоры, в которой можно переждать бурю. Замерла, затаилась и едва ли видела, что происходит вокруг.

Она готова была убить Муллу, но не готова его потерять. Так тоже бывает. Что испытывает сейчас?.. Растерянность. Так выглядит растерянность. Малышка запуталась. Потерялась в гранях реальности и собственного вымысла. Сейчас не была слабой, не была хрупкой. Порода! Али готовилась принять решение. Вдруг показалось, что в этом ей следует помочь. Потому Искандер приблизился и, больно удерживая пальцами за подбородок, силой повернул голову на себя.

– Я никому не позволю разрушить свою семью. – Проговорил он едва ни по слогам. С давлением, с силой, с только ему свойственным, каким-то особым в своём накале упрямством. – Никому, Али! Даже тебе! – Ей в лицо выкрикнул и только тогда опустил, заставляя свыкнуться с этой мыслью.

В горячке… в бешенстве оттого, что самому себе сейчас не верил, Искандер круг по комнате нарезал и как вкопанный напротив жены встал, слишком чётко, слишком явно осознавая, что нуждается в ней. Вот именно сейчас нуждается в её отдаче, в эмоциях.

– Где Мия?! – Рыкнул, отчего-то решив, что Али не слышит, не воспринимает, а она абсолютно спокойным и ровным взглядом его окинула.

– В комнате. Рисует. – Проговорила с вызывающим смешком, с вызывающей подачей.

На Муллу, лежащего в метре от кресла, исподлобья глянула и чуть брезгливо поморщилась. Плавно опустила ноги на пол, расправила плечи. Наконец, разжала пальцы, отпуская подлокотники.

– Я приготовила для неё завтрак. Отнесёшь?

Искандер тут же оглянулся по сторонам, спешно прикидывая, есть ли для неё вариант сбежать, исчезнуть. Али считала его мысли и легко пожала плечами.

– Считаешь, что уже пора? – Коротко усмехнулась.

– Только если соскучилась по своему псу. – Не сдержался он и оскалил верхнюю губу.

– Ты и сам как пёс. – Рассмеялась Али тут же. – Спасибо тебе.

Подбоченившись, Искандер выдохнул сквозь зубы.

– За что?

– Пожалуй, убей я его, чувствовала бы себя сейчас как-то особенно мерзко, а так… ничего… вполне себе терпимо…

– Раз и навсегда запомни, принцесса, что для всей этой грязи у тебя есть я. – Проговорил Искандер невыносимо сдержанной и тихо. – И не смей! Больше! Так… делать… – Добавил внушительно и взглядом к месту припечатал. Али грустно улыбнулась.

– Я боялась тебя потерять. – Проговорила Али так, будто выдавливает из себя эти слова. Тут же криво усмехнулась. – Бояться тебя потерять я имею право? – Склонила она голову набок, а Искандер мысленно сплюнул, поражаясь её способности манипулировать.

– Как думаешь, почему я тебе не верю?

– Потому что знаешь больше, чем можешь сказать? – Предположила, а Искандер довольно прищурился.

– Возможно. – Кивнул он, удивляясь тому, насколько простым оказался ответ. – Ты не уходи сейчас, ладно?

– Сейчас не уйду.

– Мы поговорим?

– Мия ждёт свой завтрак. Ты не забыл?

– Я помню. Якоря бросаю просто. Ты очень непредсказуема. Хочу, чтобы пообещала. Тогда точно исполнишь.

Алия плавно улыбнулась и устало прикрыла глаза.

– Знаешь, однажды я перестану выполнять свои обещания, а ты всё равно окажешься к этому не готов.

– Давай это будет не сегодня.

– Пообещать? – Заигрывая, рассмеялась Али, а Искандер потемнел с лица.

Ничего не ответил. И взгляд опустил. Не знал, не догадывался даже, что вовсе не сравняться с ним в силе хотела, а искала защиты. Искала и не нашла. Оттого сейчас было очень больно. Показать боль не могла тоже: раздавил бы, не задумываясь. Слабая ему не нужна. Слабую сломает и выбросит. Так что же… всю жизнь теперь играть с ним в это противостояние?! А силы-то брать откуда, если уже сейчас они на исходе?..

– Ты думаешь обо мне куда лучше, чем есть на самом деле. – Зачем-то проговорила Али в подтверждение собственных мыслей, когда Искандера уже отпустило, когда он отвернулся, когда ушёл исполнять то ли приказ, то ли просьбу, то ли отцовский долг. Он на месте замер, обернулся, ей в глаза посмотрел, но ничего не ответил.

Застыв посреди кухни, не сразу сообразил, что делать. Весь в напряжении, скривился в отвращении к ситуации и с силой пнул один из ящиков, при этом грязно выругавшись.

– Каша на плите. – Подсказала Алия и тем самым подтолкнула к действию. К действию стремительному, к взгляду горящему, к дыханию, что сейчас вырывалось из груди со свистом.

– Очень по-семейному прозвучало, тебе не кажется? – Заметил, стараясь разрядить обстановку.

Исподтишка на Али поглядывая, наполнил кашей тарелку и выставил на поднос. Добавил приборы и стакан с соком.

– Мы ведь семья? – Забросил наживку снова, а жена опять смолчала, глядя куда-то в пространство. – Я вернусь и мы поговорим об этом. – Предупредил, подступаясь к лестнице, и мысленно вымаливал себе терпения, ощущая брошенный в спину ненавистный взгляд.

В комнату к дочери заглянул и улыбки сдержать не получилось. С ней было легко и понятно. С ней удавалось не притворяться. С ней напряжение ушло и руки опустились.