Ценнее власти

– Эта тварь знала, что делала. Не знаю как, но рассчитала до мгновения момент, когда в подвале появились Тени. Всё рассчитала. – Петя поднимается и, задумчиво потирая подбородок, идёт ко мне. – Вот Бенеш говорит, что на кулоне есть кровь не только Влада. Вот я возвращаюсь на изнанку, и оказывается… – Горькая усмешка. – Оказывается, кровь Марека тоже там была. Даже не капля, её тысячная часть, которую, если бы не Бенеш, я бы не заметила. И сплошная белая мгла, стоило пойти по её следу.

– Что это значит? Белая мгла. – Петя встаёт рядом, изучая пейзаж за окном.

– Заклинание, зелье, помощь другой ясновидящей – выбирай, что больше нравится – чтобы я не увидела ничего. Ни. Че. Го. Поэтому я не вижу смерть Влада. Поэтому я не докажу невиновность Мара.

– Кажется, вечер перестаёт быть томным, – хмыкает он и поворачивается. – Оль, давай соображай, кто это мог сделать и как. Может, хоть так мы за что-то зацепимся.

Ярость вдруг накрывает мощной и разрушительной волной.

– Зацепимся?! Соображай?! Ты ни черта не понимаешь, Калата! – Петя отскакивает на середину комнаты, примирительно поднимая одну руку. – Они знали. Ваши хвалёные Тени пришли ни до, ни после – они заявились ровно в тот момент, в который должны! Я даже понять ничего не успела – меня сходу схватили и предъявили соучастие в убийстве Влада. Без разборок, сразу. С ведьмаком подмышкой, чтобы под заклинанием правды я гарантированно ответила, чья кровь на кулоне.

– И чья?

– А угадай, – с прорывающимся рычанием. – Стас вклинился очень вовремя – ткнул в волчьи морды какой-то статут, напомнил, что он тут как бы князь и запретил даже пальцем меня касаться.

– Какой полезный князь, – фыркает Петя.

– Да, полезный! В отличие от вас, потому что вы ни черта не видите. Даже то, что у вас под носом.

Злость душит, и я неглубоко и часто дышу.

– А что у нас под носом?

– В вашем. Долбанном. Отделе. Крыса.

– Хоть стая крыс, – со смешком кивает Петя. – Всех поймаем, ты, Оль, только не нервничай.

Я? Нервничать?

Ярость есть, да, но она правильная – жёсткая, холодная, управляемая. Настолько, что я вижу, как недавний друг и товарищ переносит вес тела, чтобы меня сдержать. Вижу, как заводит руку назад, ближе к… чему? Оружию? Амулету? Осиновому колу?

И знаю, что ему не поможет ничего из этого.

– Я устала от вашей наглости. – Мой шаг вперёд и Петин назад. – От цинизма. От зазнайства. От всех таких правильных Теней, – с издевкой. – А ведь вы тоже те ещё твари. Как убийца Влада. Как мой убийца. Как тот, кто подставил Мара.

– Это тебе за державу обидно или за кавалера?

Я трачу всего один удар сердца, чтобы отрастить клыки и когти. Чувствуя ярость и азарт. Вдыхая ароматный запах вполне себе съедобного оборотня. И, довольно облизав пересохшие губы, делаю рывок, но…

Калате фантастически везёт.

– Пусти! – Дёргаю одной рукой, другой, но без толку. Князь держит очень бережно, но так крепко, что позавидовали бы и волки.

– Ты будешь жалеть, Оль. – Он же, до этого удерживая за предплечья, перехватывает меня поперёк груди и талии.

– А вдруг нет? – В горле сухо так, что хочется разодрать кожу когтями. Слюна не помогает, зато взгляд на Калату очень даже, и я рывком дёргаюсь к нему, но Стас всё ещё здесь.

– Будешь, – вздыхает он и прижимает меня спиной к своей груди. – Уходи, – это уже Пете, но Калата он Калата и есть.

– А если ты её без меня сожрёшь? – Подозрительно прищуривается тот, отталкивается от стены, в которую я его впечатала и скрещивает на груди руки. – Что я скажу комиссару? Что не уследил и залётный вампирюга схарчил нашего консультанта? Единственного, между прочим.

Пауза становится поистине театральной.

Стас за мной даже не дышит, явно ещё не знакомый с Петиной натурой, а я… я прихожу в себя.

Пытаюсь, потому что слух, зрение и обоняние постоянно сбиваются на Калату, но, тряхнув головой, я заставляю себя не думать. Ни о слишком приторной, но заманчивой крови в его венах. Ни о ритмичном сердцебиении. Ни о живой плоти под моими когтями.

– Чтоб вас всех!

Я оседаю на пол и с силой сжимаю виски.

Надо что-то делать и быстро. Потому что разум уже мой, а рефлексы всё ещё вампирские и такие мощные, что простой силы воли не хватает.

– Не борись. – Бенеш передо мной, приподнимает лицо за подбородок, заставляет заглянуть в бездонные тёмные глаза с красными отсветами. – Прими. Это невозможно победить.

– А не пойти бы тебе, – рычу, резко сбрасывая его руку. И не знаю, как остаюсь на полу, а не зубами в Петиной вене.

– Вот и я говорю, товарищ, не мешайте беседе. – Балагур Петя отодвигает князя. И тот послушно отходит, подозреваю, рассчитывая на то, что я всё же убью насмешника. – Оль? Ты в себе уже или снова воспользуемся вампирюгой вместо ремней?

– Петя! – то ли смеясь, то ли плача.

– Не хочу тебя расстраивать, – буднично продолжает он, усевшись рядом и опершись спиной о кровать, – но ты всё-таки вампир.

– Да ладно, – откровенно издевательски.

– Прикинь, – фыркает Калата. – Хреновенький, в своём стиле, но всё же вампир.

– Чем я тебе вампиром-то не нравлюсь?

Каждая женщина хочет быть самой-самой, даже если она немножко монстр.

– Так какой нормальный вампир сидит и за здорово живёшь болтает с оборотнем? Да и сожрать не сожрала, – разочарованно вздыхает он. – Вот так и старайся для друзей.

– Старайся? – Я разворачиваюсь к нему всем корпусом. – Ещё скажи, что специально меня спровоцировал.

– Ну, знаешь, – разводит руками Петя, – должен же был я узнать, можно с тобой ещё работать или всё, финита ля комедия.

– Совсем дурак? – с тяжёлым вздохом.

– Ага, но есть новости похуже, Оль, – весело хмыкает Петя. – Ян временно замещает комиссара и у него связаны руки, а больше рассчитывать не на кого. Если до правды не докопаемся мы, то не докопается никто. И из «Волчьей Тени» уходить если и будем, то явно не всем составом.

Несколько долгих секунд мы меряемся взглядами, а потом Петя, хмыкнув, встаёт.

– Так что остались ты да я, да мы с тобой. Поэтому, будь добра, уж как-нибудь держи себя в руках и не кидайся на оборотней, пока мы не вытащим Марека из подвалов.

– Не будет. – Про Бенеша за разговором как-то подзабылось, и мы с Петей поворачиваемся к князю. – Я прослежу.

Глава 17

– Ты уверена, что он нормальный? – Петя с подозрением кивает на князя.