Цепь-2

Вот и сейчас, когда кони были крепко привязаны в фургонах, а вещи заняли своё место на ригелях крыши, мужчины прощались со своими близкими.

– Ты это, не геройствуй!
– напутствовала Зинаида своего мужа.
– Слышишь? У тебя дитё должно народиться! Не забывай!

– Забудешь тут, как же, - улыбнулся Максим.
– Не бзди, подруга, прорвемся!

– Да ну тебя!
– тут же обиделась супруга.

– Любимая!
– Макс прижал её крепко к себе и поцеловал в темечко.
– Не переживай. Вернусь я целый и невредимый! Как раз к родам и успею! Слово даю! Слышишь?

– Обещаешь?

– Конечно, обещаю! Куда же я без тебя?

– Хзм...
– послышалось за спиной, Обернувшись, лейтенант увидел Михаила, неловко переступающего с ноги на ногу. Таким друга ему еще встречать не приходилось.

– Я это... Попрощаться...

– В смысле попрощаться?
– весело усмехнулся Максим, - Ты от меня так быстро не отвертишься! После командировки собираемся у меня!

– Не получится, - пряча глаза, ответил Гец.
– Не доживу.

– В смысле?

– Рак у меня в последней стадии. Врачи месяца три дали. Максимум.

– Да как же...
– опешил Макс.
– Ты же в училище перевестись хотел. Планы строил. Как так?

– А вот так. Нет у меня планов. С тобой эти дни хотел провести и застрелиться к чертям. Чтобы не умирать на кровати, как немощный старик, гадя под себя.

– И что теперь?

– Теперь в отряд свой вернусь. Раз такая веселуха пошла, то может меня из чехов кто пристрелит..

Протекторат Русской Армии. Ханкала. 30 день 7 месяца 25 года. Вторник. 06:08

В Ханкалу, административный центр 'Южного Военного Округа', механизированная кавалерия прибыла уже затемно.

Кони очень спокойно перенесли длительное путешествие по раскалённой жарким солнцем саване. Хотя среди казаков эту местность уже стали величать не иначе как Степь. Ни рощи, ни деревца - лишь бескрайняя, чуть всхолмленная даль, усеянная высокой и душистой травой, да кустарником в пойме редких рек.

Тем необычнее выглядела на этом открытом, словно ладонь, месте русская военная база.

Очень давно, когда набеги чеченцев из-за Амазонки были обычным и нечем не примечательным событием, здесь, на истоке небольшого ручья, берущего начало из сети бурно бьющих родников, был организован стационарный военный лагерь. Расположение его было идеальным. Отсюда было легко контролировать и снабжать сеть взводных опорных пунктов и застав, расположенных дальше, непосредственно на речных берегах.

Со временем лагерь разросся, заматерел. Брезентовые палатки уступили место капитальным строениям. Здесь обосновался штаб и тыловая служба, был организован полноценный стационарный госпиталь, где проводились сложнейшие операции военными медиками, проживающими тут же. Не обошлось и без гауптвахты или попросту 'губы', куда ссылались накосячившие бойцы с далёких застав. Здесь же были организованы войсковые мастерские по ремонту вооружения и техники, склады РАВ и прочее, прочее, прочее, необходимое военным.

Не обошлось и без аэродрома. Импровизированная взлётно-посадочная полоса, проложенная попросту по выкошенному участку саванны, со временем увеличилась, обросла ангарами для техники и персонала. Само покрытие её изменилось. Даже в мокрый сезон самолёты и вертолеты теперь принимала, забранная в стальные плиты Марстона, взлётка.

Всю эту красоту окружали двухметровые стены, собранные из тысяч габионов - проволочных кубов, обтянутых брезентом и плотно набитых землёй. Они отлично оберегали внутреннюю жизнь от постороннего взгляда, а так же способны были выдержать обстрел, в том числе из их крупнокалиберных пулемётов с дальних дистанций. Почему с дальних? А ближе противнику мешали подойти системы минных полей и колючая проволока, натянутая в местах вероятного нападения. Ну и патрули. Ежедневные патрули со скользящим графиком, которые прикрывали бойцы на сторожевых вышках.

Из-за ряда аналогий армейский центр по борьбе с чеченскими боевиками на Новой Земле был назван в честь центра староземельного. Сначала неформально, просто среди личного состава, а потом вполне официально. Название Ханкала среди солдат и офицеров прижилось незаметно. Те, кто застали Вторую Войну или как официально именовалось 'Контртеррористическую операцию' в Чечне, эту базу называли исключительно так, ну а все остальные просто подхватили.

Пикантности добавляло то, что на чеченском 'Хан-Кала' означало - 'Сторожевая Башня'. Башня против чеченских абреков.

Ручей же получил гордое имя Терек, и нёс свои чистые воды в далёкую Амазонку, забранную мангровыми лесами. Вот такая Новоземельная коллизия.

Именно в Ханкале, изначально как придаток интендантской службы, лет десять назад появились конюшни. Небольшие, всего на пятнадцать голов, они обслуживались гужевым интендантским взводом. Но после создания казачьего войска полтора года назад всё поменялось. Взвод расформировали. Часть его бойцов по желанию перевели в состав формируемого казачества, а часть распределили по другим подразделениям. Сами конюшни и прилегающие левады и склады радикально перестроили. Теперь в них могло поместиться полторы сотни лошадей со всем прилагающимся имуществом. И с тех пор свободного места в них больше не было.

На случай дополнительного внеочередного призыва конных вьючников и разведчиков в этом году, сразу после окончания мокрого сезона, были заложены вторые конюшни, готовые пока лишь наполовину. Единственным полностью законченным помещением в них оказался склад для шорно-седельной амуниции, куда в авральном порядке к прибытию новой группы казаков провели свет. Это серьезно помогло уставшим от длительной дороги людям, разгрузить автобусы и грузовики с имуществом, после чего всё с военной четкостью разложить по деревянным полкам и ячейкам склада.

Лишь после того, как сёдла, уздечки, и сопутствующие вещи были уложены и пронумерованы, а кони выпущены в леваду при конюшнях, казаки глубоко за полночь отправились отдыхать в большие армейские палатки, заботливо раскинутые к их приезду неизвестными бойцами всё той же интендантской службы.

Но в шесть утра, Максима, как и командиров других взводов, ждал незапланированный ранний подъём. Заместитель начальника Штаба срочно требовал новоявленных казаков под свои ясны очи.

Проведя по щеке ладонью, молодой лейтенант Калинин, определил, что щетина еще вполне уставная, и бриться сейчас не нужно, поэтому он быстро умылся из ведра, приготовленного для этой цели в палатке, почистил зубы и взъерошил ежик короткостриженых волос.

Выбравшись на свежий воздух, Максим обнаружил других комвзводов, скрывающие свою нерешительность за приводом формы в надлежащий вид. Никто не хотел идти на приём к начальству в одиночку, поэтому, только когда все шесть офицеров собрались в месте, они двинулись в сторону штаба. Его расположение не было для казаков тайной, каждому из них уже приходилось бывать в Ханкале, поэтому путь занял не больше десяти минут.

Двухэтажное здание штаба, одно из немногих построенных тут из кирпича, встретило офицеров вооруженным постом. Рядовой с автоматом потребовал от них документы, внимательно сверил фотографии на военных билетах с реальными лицами и только после этого, связавшись по карманной радиостанции с внутренним постом, запустил визитёров внутрь.