Цепь-2

– Всё чуднее и чуднее, - даже присвистнул огромный здоровяк под два метра ростом, с наголо бритой головой и вислыми усами, носящий имя Иван и командовавший транспортно-вьючным взводом.
– Кто-нибудь помнит такие меры предосторожности раньше?

– Всё бывает в первый раз, - стоически ответил Максим, поднимаясь по лестнице на второй этаж, увлекая за собой остальных

Заместитель начальника штаба подполковник Никулин встретил вызванных им лейтенантов в своём кабинете. Было сразу заметно, что он явно не ложился этой ночью спать. Худосочное лицо его имело нездоровый, немного землянистый оттенок, а форма, даже не смотря на то, что это был общевойсковой камуфляж, казалась излишне мятой.

– Алексей Михайлович, вызывали?

– Вызывал. Присаживайтесь, - подполковник кивнул на стулья, стоявшие в ряд вдоль стены. И дождавшись, когда все займут свои места, продолжил уставшим голосом.
– Как вы, наверное, догадались, командованием Русской Армии задумана большая общевойсковая операция против Имамата. Даты, задействованные силы и прочие детали вам знать ни к чему. Пока я могу сообщить вам, что зоной ответственности ваших подразделений будет весь северный Амазонский хребет. Рассчитывайте время полной автономии в отрыве от основных сил - в районе недели. Поэтому жду от вас детального списка необходимого дополнительного снаряжения, обмундирования, а так же расчеты по фуражу. Пока есть время на подготовку, его надо использовать, а не роняя кал бегать в авральной обстановке в поисках нужного. Всем всё ясно?

– Так точно!
– по-уставному ответило шесть голосов.

– Товарищ полковник, - заговорил Иван своим хриплым голосом.
– Действовать будем как самостоятельные подразделения? Или в составе временных команд?

– Действовать будете в составе постоянных особых штурмовых групп. Они как раз сейчас развертываются на базе горнострелковых взводов. Ваши подразделения будут распределены по ним в зависимости от предполагаемых перед группой задач. Где-то будет передан целый взвод, где-то отделение. Впрочем, вам это дело уже привычное.

– Ясно, - кивнул Иван.
– Сколько будет времени на слаживание?

– Минимум две недели. Сегодня-завтра вы пока располагаетесь на базе, подготавливаете указанный мной список, работаете с личным составом, а послезавтра начинается полноценная работа. Ваши коллеги уже вовсю работают на полигонах. Вот и вы к ним подключитесь. И не забывайте, чем больше пота, тем меньше потом крови.

Протекторат Русской Армии. Учебный полигон в окрестностях Ханкалы. 3 день 8 месяца 25 года. Понедельник. 17:20

– Твою душу мать, черти мазутные! Шевелитесь, если не хотите сдохнуть от ожирения! Да тюлени на суше передвигаются быстрее и проворнее чем вы, гоблины шершавые! Шибче! Шибче!
– хлопая в ладоши, отбива темп, кричал немолодой усатый капитан, наблюдающий за копошением своих подчинённых.

Три десятка человек перед ним возились с кучей металлических запчастей, покрашенных в зелёный цвет, в которых уверено узнавались пушки.

– Сержант Забегайло!
– прорычал капитан.

– Я!
– бодро ответил лопоухий молодой парень, пытающийся поднять большой и тяжелый ствол.

– Какой норматив разворачивания из вьюков в боевое положение горной пушки образца пятьдесят восьмого года расчётом из шести человек?

– Пять минут с разложенных вьюков, и семь минут с коней!
– отрапортовал сержант.

– Так какого хрена, вы, задорукие обезьяны, уж е десять минут возитесь? Каждые пять секунд промедления - это смерть твоего боевого товарища, погибшего без твоего огневого прикрытия. Из-за вашего слабоумия погибло уже тридцать восемь человек. Готов, Забегайло, лично сообщить их матерям, женам и детям, что твои товарищи погибли из-за твоей тормознутости?

– Никак нет!
– мрачно ответил парень.

– Тогда минута на отдых и по моему свистку разбираем то, что вы тут сейчас насобирали.

– Лихо ты, - тихо, почти шепотом, произнес Калинин, стоявший рядом с капитаном, пока остальные бойцы, уставши, растянулись на пыльной земле.

– А ты чего хотел?
– усмехнулся усач.
– У нас же нация такая, через голову мало чего доходит, только через задницу.

– Может, всё же позволишь моим вьючноважатым помогать твоим расчётам?

– Напомогаются еще. И не раз. Вот сейчас мои намучаются так, чтобы сборка была на автоматизме. А потом уже можно и твоих подтягивать, но только как факультатив, не более.

– Почему?

– У твоих свои проблемы. Хорошо, когда товарищ может помочь. Но когда люди лезут не в своё - всегда получается фигня. Так что у тебя кони, у меня пушки. И все счастливы.

– Логично, - пришлось согласиться Максиму.

– А то!
– вновь усмехнулся капитан, и, поднеся к губам серебряный свисток на витиеватой серебряной же цепочке, выдул из него оглушительный звук.
– Давай! Работаем, лежебоки!

– Слушай, Слав, - вновь взял голос Максим, - а есть ли смысл в твоих пушках? На всю операцию всего пять штук.

– А тебе что, нужно как в Великую Отечественную, с артиллерийскими полками и танковыми клиньями? И чтоб пехота миллионами?
– усач посмотрел на Калинина как на идиота.

– Ну нет...
– тут же замялся Максим.
– Но как то не серьезно выглядит. Вроде событие ожидается более чем серьезное, и всего пять пушек.

– А ты представляешь, на что способна эта малышка в горах?

– Не совсем. Я ж в староземельной армии в спортроте служил, нас до оружия и тактических занятий не особо допускали.

– Выходит ты сильный, но не особо умный?
– засмеялся капитан.

– Выходит так, - даже и не обиделся Калинин. Это было бесполезно, обижаться на этого, острого на язык человека.

– Не принимай близко к сердцу, - миролюбиво заговорил усач.
– Просто даже одна эта малышка такого может натворить в горах, что мне даже жаль этих чехов. Она хоть и называется пушкой, но по факту является гаубицей, может работать как навесом, так и прямой наводкой. А при определенных условиях добивает на десять километров. Это ооочень серьезная заявка на победу.

– Всё равно, Слав, нохчи же не идиоты. Воевать умеют. У них тоже есть и артиллерия, и техника. Все подходы явно пристреляны. В миг накроют.

– Сейчас, погоди!
– попросил Вячеслав, не отрывая взгляда от подчиненных.
– Эй, капибары вислоухие! Чего так медленно? Неужели яйца между ног двигаться мешают? Так я вам их мигом могу поотрывать к фигам!
– когда бойцы были вновь строщены, он опять тихо заговорил для Максима.
– В горы, в по-настоящему серьезные горы, много артиллерии при всем желании не затащишь. В Великую Отечественную войну горнострелковому полку по штату полагалось всего четыре горно-вьючных пушки и не больше двенадцати батальонных миномётов. А стосемимиллиметровых миномётов на дивизию полагалось всего двенадцать, а у нас их задействовано целых пятнадцать. Так что здесь у нас серьезный перевес по сравнению с нашими дедами. Я за другое больше переживаю.