Цепи рая

Онг пригласил его остаться на ночь, с тем чтобы отвезти утром в аэропорт. Ему не терпелось услышать как можно больше о MANU непосредственно от создателя. В интернете уже было полно утечек информации из греческих правоохранительных органов о помощи Интерпола и его «цифровом оружии».

Манос отказался:

– Возможно, в другой раз…

Онг посвятил вечер демонстрации. Во время обеда его команда запустила таргетированную рекламу, закупив данные о местоположении и сопоставив их с психологическими профилями людей, находящихся в данный момент в порту. «MANU-маневрирование в сегменте платков», – язвительно заметил он. Несколькими днями ранее его команда разместила на стендах в каждом бутике элитные платки по таким низким ценам, что ни один продавец не смог от них отказаться. Все – красные.

– Мы могли бы действовать через рекламные платформы «Гугла» или «Фейсбука», – объяснил Джереми. – Многие так делают, и, полагаю, те, кто стоит за убийствами с буями, тоже. Но ведь так неинтересно!

Глаза его вспыхнули, как у школьника, а по лицу расплылась озорная улыбка. Сэнди повернулась первой и, проследив за его взглядом, заметила в праздной толпе на набережной женщину в красном платке.

– О, я хочу такой же! – воскликнула она.

Из динамиков на палубе лилась музыка. Поднявшись из-за стола, Джеймс Уилл подошел к ограждению с видом человека, которому чего-то не хватает. Чего-то жизненно важного.

Озабоченным выглядел и Джереми Онг, который, выйдя из-за стола, сошел на причал. Все подумали, что это как-то связано с его экспериментом, но он скоро вернулся, причем не один, а с Лиз, хрупкой и прелестной, как всегда. Как будто ее вынесло на берег в сетях Гомера, брошенных в виноцветное море [60] . Поблагодарив Маноса, она нежно поцеловала его и села рядом с Джеймсом. Вдвоем они сияли ярче, чем выбеленные дома Миконоса в лунном свете, делясь своим сиянием с Александрой и Фредериком, Стефаном и Сэнди.

60

Скорее всего, концептуальная отсылка автора к названию первой части романа и изложенной там мечте Маноса. «Виноцветное море» – знаменитая фраза из Гомера (пер. Н. Гнедича), которая стала одним из символов теоретической проблемы цветовосприятия в разных эпохах и культурах: Гомер нигде не использует не только для моря и неба, но и для чего бы то ни было эпитеты с привлечением синего цвета, и это служит базой для утверждения о том, что греки тех времен попросту не могли различать синевы в окружающем мире, как и целого ряда других привычных нам цветов.

Отложив в сторону костыли, Манос подошел к поручням. Красные платки были теперь повсюду. Десятки женщин, едва обзаведясь обновками, набросили их на загорелые плечи.

– Ты же понимаешь, что это маленькая революция, – сказал, подходя к нему, Джереми Онг. – Такие достижения…

– И что должен делать коп? – негромко спросил Манос. – Ловить убийц или программистов?

– И то, и это! – улыбнулся Онг. – Одних за другими.

Музыка соблазняла и манила, но партнера для танца у Маноса не было. Да и дышалось все еще с трудом, а каждый шаг без костылей отдавался острой болью в ноге.

– Одних за другими, – решительно повторил он.

Часть X. Глубинные убийства

85

Выразить благодарность Интерпол мог только одним способом. С облегчением вытянув ноги в салоне первого класса, Манос проспал до самого Дубая. Но тело все же требовало дополнительного отдыха, и когда самолет приземлился, у него пересохло во рту и ныли все кости. Манос был бы не против, если б они полетели дальше, в Нью-Йорк, и он проспал бы всю дорогу над Тихим океаном и открыл глаза только тогда, когда самолет уже делал бы круг над аэропортом Кеннеди.

Но Тихому океану придется подождать.

Для острова Теконг с аэропортом Чанги день выдался туманный и жаркий. Стюардессы уведомили Маноса о заказанном гольф-каре и вежливо проигнорировали его протесты. Не желая поднимать лишнего шума, он согласился, чтобы его подвезли к выходу. Они выбрали окольный путь, так что Манос почти не видел остальных путешественников. По пути он попросил разрешения пройтись пешком, но и в этом получил отказ. Мало того, его доставили не к выходу, а к другому гейту.

– Сэр, кое-кто желает вас видеть.

– Я могу добраться туда сам, – жалобно простонал Манос.

– Отсюда и дальше – да. – Стюардесса подвезла его к коридору, ведущему на поле, где стоял самолет «Эйр Чайна».

– Сюда? – спросил он.

Она с улыбкой кивнула.

Небольшая команда охраны аэропорта наблюдала за происходящим с почтительного расстояния. Манос встал и почти сразу пожалел об этом, но, взяв трость, которую купил в дьюти-фри в Дубае, отмахнулся от поспешившего ему навстречу служащего. Пройдя по коридору и получив молчаливое разрешение от секьюрити, он вошел в самолет.

Пусто.

Манос уже собирался повернуть назад, но человек в дверях жестом предложил ему проследовать дальше. Он добрался до прохода в бизнес-класс, когда его остановил незнакомый голос:

– Доктор Ману. Доктор Манос Ману…

Он повернулся. Стоящий там мужчина – довольно высокий, около пятидесяти и вполне симпатичный – не нуждался в представлении. Любой занимающийся машинным обучением прекрасно знал, кто этот человек.

– Доктор Чжун.

– Цзао, пожалуйста. Надеюсь, вы простите меня за эту неожиданную встречу. Я приехал немного рано и узнал, что вы прибываете сюда. Очень рад с вами познакомиться. – Профессор шагнул вперед и протянул руку.

– Для меня это большое удовольствие, – искренне сказал Манос. Синдром смены часовых поясов мгновенно рассеялся, и он уже настроился на получение любой информации.

– Возможно, вы об этом не знаете, но мы очень внимательно следим за вашими делами.

Интересно, кто это «мы», подумал Манос, но вслух сказал:

– Моя коллега сообщила, что у вас с ней сложились очень хорошие… отношения.

«Как дипломатично!» – подумали оба, испытав сходное ощущение тоски.

– И, – быстро продолжил он, – вы помогли нам. Спасибо.

Цзао одарил его улыбкой, явно проникаясь к симпатией к новому знакомому, и после паузы сказал:

– Да. Это дело представляет особый интерес с точки зрения методов расследования. – Снова пауза. Манос хорошо знал этот прием, рассчитанный на то, чтобы побудить его к откровенности.

– Так этот вирус – ваша маленькая игра? – не выдержал он.

Цзао глубоко вздохнул, как будто ему требовалось больше кислорода, чтобы подпитать мысли, которые он собирался высказать.

– Возможно, это были мы, – начал он. – Возможно, кто-то другой. Вполне возможно, что это был никто – или вы сами.

– Вы действительно не знаете? – спросил Манос.

– Доктор Ману, пока мы говорим, более четырех миллиардов человек вносят свой вклад в исследования в области искусственного интеллекта и машинного обучения.

– Кому-то нужно сообщить им об этом.

Цзао жестом пригласил Маноса следовать за ним в отсек, где экипаж готовил еду в полете. Открыв шкафчик, он достал кофе и налил по чашке каждому из них.

– Верно… А может, и нет. Разве это важно? – Цзао сделал осторожный глоток. Обычно он не пил кофе в самолете, особенно в такой поздний час – было девять. Но ему хотелось оказать Маносу любезность после его долгого перелета. – Вредоносная программа или нет – это не так уж важно. Важно то, почему она была создана.