Цепи рая

– Я так и сделаю, – сказал Беллас. – У тебя всегда есть правильный ответ.

– Не всегда, – пробормотал Манос. – Не в этот раз.

Подъехала патрульная машина. Хрисанфос встал с водительского места, чтобы открыть заднюю дверь и помочь Маносу забраться на заднее сиденье. Джеймс тоже вышел и стоял, ожидая Маноса, как будто они выполняли какие-то стандартные бюрократические формальности.

Беллас положил руку на плечо Маноса, задержав его на минуту.

– Мне жаль, – сказал он со слезами на глазах. – И спасибо тебе.

Манос отпустил костыль.

– Вы сделали все, что могли, – сказал он, понимая, что сказанное им сейчас навсегда запечатлеется в памяти этого человека. – Вы сами почти поймали его.

Лицо Белласа внезапно посветлело, пусть даже на секунду. Он как будто впервые просчитывал вероятности. И, делая это, на мгновение стал ему другом.

– Почти, – сказал он наконец, прежде чем опустить руку.

84

– Манос! Наша новая суперзвезда!

Джереми Онг встретил Маноса крепкими объятиями. Увидев забинтованную ногу Маноса и защитную марлевую повязку на груди, он слегка отступил назад, но на его энтузиазм это никак не повлияло.

– Добро пожаловать на борт «Хайкена»!

Манос и Джеймс только что поднялись на борт 50-метровой яхты Онга, пришвартованной в порту города Миконос. Манос никогда раньше не бывал на такой большой роскошной яхте и теперь, несмотря на боль, собственный триумф и относительное безразличие к подобным вещам, не смог остаться равнодушным при виде такой роскоши.

– Если хочешь, устрою экскурсию по яхте.

– С удовольствием, спасибо.

Носовая часть состояла из двух уровней, каждый размером с приличную квартиру. Они поднялись по ступенькам на второй – с диванчиками, широким обеденным столом красного дерева и баром с высокими плетеными креслами. Члены команды в белых футболках «Хайкен» – трое мужчин и две женщины – сновали туда-сюда, незаметно предвосхищая каждое желание хозяина.

Чудесная жизнь. Онг создал свою собственную маленькую вселенную, поместив себя в ее центр. Что касается Маноса, то он был благодарен судьбе за то, что остался жив.

Джеймс, чувствовавший себя в этой обстановке как дома, подвел Маноса к дивану и попросил у члена экипажа чего-нибудь выпить. Он изменился и вел себя во многом необычно. Случившееся с Лиз потрясло его. Он сам пригласил Хансена на свадьбу и теперь не мог избавиться от чувства вины. Да и смерть Лены оставила трещинку в его счастливой жизни новобрачного. Мир оказался более жестоким и менее предсказуемым местом, чем он себе представлял. Теперь Джеймс проявил больше признательности и уважения к Маносу. Не только потому, что тот спас Лиз, но и потому, что друг выбрал для себя путь борца с преступностью в таком мире. Новые тайны образовали пустоты под его браком, открыли ров, заполненный кровью, и потоки случайностей. Дружба значила для него больше, чем когда-либо.

– Интернет только и говорит о вас с Хансеном. Психолог и специалист по обработке данных! Рационалист против эмпирика! [59] Платон бьется с Аристотелем! Спиноза против Локка!

– Интернет понятия не имеет, кто такой Локк, – заметил Манос. – А я и себя-то едва знаю.

– О, конечно! Ты ничего не смыслишь в философии, – рассмеялся Онг. – Я знаю, через что тебе пришлось пройти, но… все это так интригует!

– Что?

– Хансен и его теории, попытки найти первопричину преступности… Полный провал. И ты, человек, доверяющий только данным. Я имею в виду – вы оба зашли очень далеко.

59

Если описывать разницу между рационализмом и эмпиризмом наиболее просто, то она выглядит так: первый полагается прежде всего на логические умозаключения, второй – в первую очередь на данные опыта; в двух названных далее парах философов один принадлежит к рационалистической, другой – к эмпиристической традиции соответственно.

– Джереми, – твердо сказал Джеймс, становясь рядом с Маносом, – этот человек подвергал свою жизнь опасности.

– Да, но посмотри на него сейчас! С ним всё в порядке. – Онг отступил назад и сделал жест рукой, словно указывая на статую. – Он первый, кто нашел преступника с помощью науки о данных. Он навсегда изменил суть полицейского расследования. Завтра все будут этим заниматься.

– Уже занимаются. Сегодня, – сказал Манос.

– Они не зайдут так далеко! – не сдавался Онг.

Принесли поднос с напитками. Врачи посоветовали Маносу избегать алкоголя в течение нескольких дней, но придерживаться этой рекомендации в данных обстоятельствах было бы нелепо.

Джереми Онг точно знал, что обнародовал Интерпол. Знал, что показал Манос. Онлайн можно было найти его презентацию на конференции Хансена. Но знал ли он все? Конечно, нет. Не хватало самых важных деталей. Основы методологии MANU. Ее источников. И, конечно же, изрядной доли удачи. Но для такого ума, как у Онга, понимание результата означало понимание только того, что имеет наглядное значение. Не недостатки системы или неправильные параметры. Не баги и не тот факт, что все еще приходится выпрашивать данные или обрабатывать их вручную. И даже не то, что даже сам Янь не всегда полностью понимает, как работают некоторые из их математических моделей. Важен был результат. Преступника вычислил один человек, а не вся греческая полиция. Один человек обнаружил его в критический момент. И этот человек сидел прямо перед ним. Прекрасный пример для доказательства концепции.

У нас есть победитель!

– Все полицейские службы мира захотят прибрать к рукам эту систему. Я думаю, в твоем распоряжении многомиллиардный рынок, – продолжал Онг. – Тебе придется решить, что ты хочешь с этим делать.

Так вот что он хотел ему сказать…

Джеймс посмотрел на него. «Молодец, Манос, – как будто говорил он. – Ты добился того, чего хотел. Ты не стал венчурным партнером, как Стефан. Ты не ушел на Уолл-стрит. Ты стал полицейским. Все смеялись над тобой – даже я. Но ты сделал это. Ты стоял в стороне от толпы и сделал все сам. Блеск!» И все же это выглядело так, словно Онг переступил черту. Джеймс молча встал и подошел к ограждению палубы.

Джеймс Уилл изменился.

– Знаешь, я – коп. – У Маноса вдруг закружилась голова. Сахар и алкоголь – вот и результат. – Без копов не было бы никакого порядка. Нет порядка – нет информации. Нет возможности понять людей. Понять себя самих.

– Да ты полицейский философ! – воскликнул Онг.

– На службе у Интерпола, – сказал Манос, подводя итог дискуссии.

– Служить и защищать, так, да?

– Загрузить и запустить!

Они посмеялись, и атмосфера разрядилась.

Но интерес Джереми не остыл.

– Итак, дело закрыто?

Вопрос отозвался болью в груди, и Манос не смог это скрыть. «А разве должен скрывать?» – спросил он себя и задумался.

– Конечно, нет.

– У нас все еще есть другие убийства, верно? – спросил Джереми.

Это привлекло внимание Джеймса. Джереми Онг и Манос Ману знали то, чего не знал он. Джереми провел их обоих в комнату отдыха с двумя огромными светодиодными экранами за стойкой бара. Но они не показывали футбольные матчи или программы местных каналов. Они были соединены с огромным офисным помещением. Три человека смотрели на них с веб-камеры.