Чародейка
Шрифт:
Если бы она была рядом, она бы спасла его. Она бы не позволила Чархану умереть. Она нашла бы способ сохранить эту жить. Или умерла бы вместе с ним.
Но её не было. Она боролась за жизнь других. А он – умер.
***
– Джайна!
Чьи-то руки обнимали, звали вернуться из круговорота отчаяния в реальность. Твердое мускулистое тело под меховой дохой, горячие мозолистые ладони, сжимающие тонкие девичьи кисти, словно тиски, удерживали, не давая ускользнуть прочь.
– Джайна!
– Сандар?
– Ты не имеешь право расклеиваться. Ты наш Талисман. – Ладони согревали онемевшие на морозе
– Оставь меня, пожалуйста, - озябшие губы с трудом подчинялись воле.
– Джайна, личная трагедия не дает право пренебрегать долгом.
– Иди ты к черту, - почти беззлобно отмахнулась Надежда.
– Девочка моя, мне жаль. Мне тоже больно знать, что наш Крылатый умер. В конце концов, я знал его много дольше твоего. Мы так и не примирились. Между нами столько осталось невысказанного! Если я выживу, я буду скорбеть. Когда настанет время. А сейчас мы с тобой, с ним, - короткий кивок в сторону застывшего Оральфа, - должны сделать все возможное, чтобы это время настало. Нужно совершить все мыслимое и немыслимое, чтобы люди не заламывали руки над погибшими близкими. Нам ведь с тобой не станет легче, если это повторится с кем-то ещё? Короля больше нет. Но тебя, Чародейку, сами боги привели нам, как светлое знамя.
В серых стальных глазах светилось сочувствие, печаль и твердость.
– Я растил Чархана ещё пацаном. Я любил его, не однократно вытаскивал из сотни передряг. Он посчитал, что его счеты с отцом стоят дороже, чем долг мне. Ради блага моей страны я счел правильным продолжить служить тому, кому должен был мстить. Потом я не однократно хоронил ребят, с которыми сражался бок о бок. Вчера ночью мой ненавистный и любимый король был убит. А в лазарете умирает Антрида.
– Что?! – Круглыми от ужаса глазами поглядела на Сандара Надежда.
– И ты можешь тут стоять и разговаривать, когда любимая женщина умирает?!
– Могу. Потому что – должен. Мы потеряли Чархана. Город. Сотни тысяч жизней. Но нам ещё есть за что сражаться. Скорбеть будем позже. Сейчас - нет времени.
Сандар протянул девушке раскрытую ладонь. Надежда какое-то время глядела на крепкие пальцы, ярко выраженные бугорки, покрытые затвердевшими мозолями. Затем вложила в неё тонкие пальчики.
Сандар, простой и мудрый, мужественный и суровый, прав: наша жизнь принадлежит живым. До тех пор, пока рядом есть хоть кто-то, кому можем быть полезны или просто не безразличны, мы не имеем право сдаваться. Даже если гибель – прямая неизбежность, следует стремиться стать ещё одной ступенькой, которая даст шанс выжить тому, кто идет за тобой.
***
Пространство заполнилось светом. Тонкая высокая фигурка с черными прямыми волосами до плеч и расплавленным серебром вместо глаз являлась эпицентром сияния.
– О чем ты просишь меня, Джайна? – Шелестел голос.
– О помощи. Твое кольцо теперь у Темных, увеличивает и без того немалую мощь. Нам нечего противопоставить. Помоги. Или мы проиграем.
– Помощь не будет безвозмездной.
– Чего ты хочешь?
– Смерти Горивэи и Рая. Ты давно задолжала мне их.
– Клянусь сделать все, что от меня зависит.
Сияние
угасло. На безымянном пальце Чародейки сияло, на этот раз, серебряное, а не золотое, кольцо с кроваво-алым камнем.Выпрямившись, Чародейка подняла полог палатки, делая шаг вперед.
Небо уже прорезали разноцветные, красочные всполохи – предвестники Плети Мертвых.
Глава 6
Счёт
Сколько мужества потребуется, чтобы добровольно сунуться под мельничьи жернова? Казалось, кровью внизу, у подножия высокой башни, пропитался каждый клочок земли.
Надежда устала бояться. И к смертям, как не жутко сие звучит, привыкаешь. Окровавленные и страждущие тела теперь не вызывали первоначального ужаса - с момента, когда готов умереть сам, чужая жизнь резко падает в цене.
Вампиры двигались молниеносно. Поднимались вверх, красиво воспаряя, будто в танце; чтобы налететь коршуном, словно вихрь. Убивали с вдохновением, отрывая людям ручки-ножки, напоминая жестоких испорченных детишек.
– Отзови людей, - велела Надежда Сандару.
Богатырь пожал плечами:
–Последуй я твоему совету, нежить войдет в город.
– Она и так войдет, - фыркнула Чародейка. – Отзывай!
Сандар посмотрел на девушку с сомнением: уж не помешалась ли? От горя и ужаса?
Лицо её оставалось сосредоточенным и строгим.
– Уверена?
– Вполне.
Кутаясь в шаль, Чародейка наблюдала за отступлением доблестной армии.
Магов почти не осталось. «Крылатые», не успевшие покинуть границы человеческих владений, были убиты. Дрались только люди. Молодая женщина дивилась: откуда простые смертные черпали силы для возможности противостоять самому аду?
Вскинув руки, Джайна глубоко втянула воздух, закрывая глаза. Отрешившись от всего, сконцентрировала внимание на пульсации, - биении собственного сердца.
Громыхнуло. Потянуло озоном.
Ослепительный свет, жгучий, неистовый, прокатился по долине, лежащей в подножии города, уничтожая темноту. Следом двигался невидимый огонь. Мертвые вспыхивали, как головешки, политые бензином. Взлетая вверх, падали угасающей, рассыпающейся сухой тенью, звездой. А печаль пеплом оседала в горле – ещё одно магическое свойство не-умерших, из-за которых их так трудно убить.
– Что это было? – Взволнованно спросил Сандар, не сводя с Чародейки воспаленных глаз.
Та пожала плечами, холодно, почти равнодушно:
– Назовем это «Плетью Жизни»?
– Думаешь, упыри теперь оставят нас в покое до завтрашнего заката? – поинтересовался воин.
– А я почем знаю? – огрызнулась Надежда.
В последующие два часа на пару с Оральфом она выправляла магическую защиту, без которой вампиры разрушили бы стены в считанные часы. Обереги порядком поистрепалась за время атаки. Увлеченные работой, уверенные, что в центре заговоренной против нападения нечисти башни они находятся в полной безопасности, маг-недоучка и Чародейка пропустили момент, когда темнота заклубилась, обернувшись черным туманом. Из темных щупалец мрака сплетались фигуры, напоминающие темных ангелов с хлопающими за спиной крыльями. Конечно, то были не крылья: всего лишь эффектные черные плащи, раздуваемые ветром, словно языки пламени.