Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— За тебя переживаю, всего лишь. — Пожал плечами друг, не забывая между тем уничтожать уже второй бутерброд.
— Переживай молча. — Посоветовал ему Богдан. — А то подавиться недолго.
— Да я не…. — Начал было Ромка, но тут же, как назло, поперхнулся и надолго закашлялся.
Богдан, убедившись, что другу не нужна помощь, что лицо его не синеет от удушья, и он дышит, не прощаясь, покинул квартиру. А еще через полчаса он уже несся по трассе, направляясь к туристической базе, где отдыхала сейчас не подозревающая ни о чем Алевтина.
— Кать, пожалуйста, только не проболтайся никому, ладно? — Просила Аля одноклассницу, попутно собирая предметы первой необходимости, которые могут понадобиться ей утром и ночью. — Девчонки вернутся поздно, а может
— Ладно, — покивала головой девушка, — только куда ты намылилась на всю ночь?
— Это не важно….
— Важно. — Настаивала Катя. — А если с тобой что-то случится, кто будет виноват?
— Ничего не случится, я буду в соседнем здании.
— Одна?
— Нет…. — Аля вздохнула и призналась. — С парнем своим.
— Твой парень приехал сюда за тобой?! — Пораженно переспросила Круглякова. — Серьезно?
Аля молча кивнула, пряча глаза.
— Боже, как романтично…. — Восхищенно и с нотками зависти отметила подружка. — Вот бывший твой никогда так не делал.
— Поэтому он — бывший. — Отрезала Алевтина. — Кать… девчонкам, тоже не говори, ладно? Пойдут сплетни, дойдет до матери и все — мне конец. Придумай что-нибудь….
— Придумаю, не волнуйся. Только расскажешь мне все, поняла?
— Конечно. — Покивала Аля, зная, что ВСЕ она Катьке точно не расскажет.
После разрыва с Марусей, Аля как-то незаметно сдружилась с Катькой. Началось все из-за того конспекта, который они якобы делали вместе. А потом Аля поняла, что Катя может стать прикрытием для ее романа, но для этого девушка должна стать чем-то большим, нежели соседка по парте и одноклассница. Так между ними возникли приятельские отношения. Аля теперь относилась к подругам с осторожностью, поэтому и в свой круг доверия впускать всех подряд не спешила.
Сегодня утром приехав на базу отдыха, Аля какое-то время испытывала энтузиазм и душевный подъем. Так она чувствовала себя всегда, отрываясь от юбки своей матери. Ее одноклассники устраивали такие мероприятия с одной целью — хорошенько гульнуть в честь окончания одной четверти и в преддверии новой. А уж как они реализовывали в жизнь свои планы! Трудно было представить что это — ученики престижного лицея. Стоило дяде Грише уединиться в своей комнате с баллоном пива и телевизором, как вся пьющая компания, честными и не очень путями, собиралась в одной комнате. Там они доставали, неизвестно какими путями провезенные с собой алкогольные напитки и устраивали себе праздник жизни. Который заканчивался обычно тем, что трезвая и непьющая Алевтина либо выслушивала чьи-то слезливые жалобы на парня, который как не обращал внимания в школе, так и сейчас под воздействием спиртного, на которое так рассчитывала барышня, остался равнодушен; либо растаскивала по койкам, где попало уснувших одноклассниц; либо в туалете держала перепившим подругам волосы, дабы те не испачкали их рвотными массами. В общем, как бы не недоумевали звезды ее класса о причинах, побуждающих ее, трезвенницу и девственницу, сопровождать их на подобные выезды, скучать Але не приходилось. Зато она чувствовала себя частью команды, бунтаркой и вообще, взрослой и самостоятельной девушкой. А иногда, в глубине души Алечка мечтала, что может позволить себе то же самое, что могут позволить себе принцесса София, купающаяся в мужском внимании и не пьянеющая с первого бокала «Мартини», и ее верные подруги. С детства привязанная к Егору, Аля могла только наблюдать за флиртом одноклассниц и за тем, как складывались порой на ее глазах парочки, затем, чтоб нацеловавшись вдоволь, утром делать вид, что они, как прежде, всего лишь друзья. А некоторые оставались парой еще на месяц-другой, а кого-то накрывала пьяная любовь исключительно на подобных «сборах», причем оба партнера от вечеринки до вечеринки оставались одиноки, но стоило расслабиться и оказаться в непринужденной обстановке, как бесы толкали их в объятия друг друга. Але же оставалось наблюдать, посмеиваться и немножко завидовать. Ее жизнь казалась ей скучной пародией на отношения и любовь, в то время как одноклассники жили на полную катушку — уж им-то будет, что вспомнить, а ей?
Слава
Богу, спектакль с Егором подошел к концу….А потом, когда вещи были разобраны, а большая часть ребят организованно направилась исследовать развлечения, предоставленные в их распоряжение, Аля вдруг вспомнила Бо и загрустила. Раньше, уезжая, она оставляла за плечами свою клетку и жениха, к которому не чувствовала и сотой доли той привязанности, что она ощущала к Богдану. Надо же, а ведь ей казалось, что она влюблена в Егора…. Теперь она думала о том, нужен ли был ей этот отдых? Она же сегодня пятый угол себе не найдет на этой базе. И все ей не в радость и все не интересно и вообще, закрадывалась шальная мысль, что нужно было обмануть мать — сказать, что едет сюда, а самой податься на все выходные к Бо. На все выходные! Только он и она — о чем еще можно мечтать? Только о том, чтоб он отложил премьеру на максимально возможный срок….
Аля волновалась перед грядущим событием, как волнуются перед ответственным экзаменом. Она все время думала об этом, а когда забывала, навязчивая мысль о неизбежности катастрофы, сидела в голове занозой, тревожила, разрушала всякую надежду на лучшее.
Впервые в жизни Аля жалела о том, что придала столько официоза такому трепетному событию. Не так все должно было быть, совсем не так!
Однако обо всем, что тревожило ее, она забыла, когда услышала голос, который она не могла здесь услышать, просто никак!
Аля тогда сидела на детских качелях и, глядя на отцветающую поляну перед ней, скучала. Несколько минут назад на этой поляне ее друзья играли в «вышибалы». Звали и ее, да только у нее не было настроения. Теперь все разбрелись по базе, занимаясь своими делами. Про нее никто не вспоминал.
И хорошо.
И тут — «Караля, встань немедленно с качели, попу заморозишь»!
— Богдан? — Девушка порывисто вскочила и вглядывалась в черты лица стоящего перед ней парня, не веря, что это действительно он.
— Богдан. — Как всегда, кивнув, ответил он.
— Что ты здесь делаешь?
— К девушке своей приехал. За ней глаз да глаз нужен.
— К какой?… То есть…. — У Али смешались мысли от радости. — Ты здесь!
— Я здесь, — задумчиво повторил он глядя на нее, — там, где и должен быть.
— Слушай, Бо, — Аля огляделась вокруг, — нас могут увидеть. Ты где остановился?
Богдан ответил, назвал ей номер люкса.
— Давай, когда наш сопровождающий взрослый уйдет спать, я сама к тебе приду. Ладно? — Она попыталась вложить в эту фразу все — раз он приехал, значит ЭТО должно произойти именно сегодня. И нечего тянуть! И он конечно должен был ее понять….
— Хорошо. — Ответил он, и что-то Алевтина не расслышала в его интонации особой радости. По крайней мере, ей казалось, что получая то, чего долго хочешь и ждешь, ведешь себя с большим воодушевлением, что ли….
Это воскресило в душе ее переживания по поводу предстоящей ночи, которые вроде улеглись, когда она его увидела. В душе ее шевельнулось нехорошее чувство — Бо был словно чужой. Словно бодрился, а сам и рад был бы оказаться где-нибудь в другом месте.
Аля попыталась прогнать из головы дурные мысли — этого не может быть просто. Это она сама себе нафантазировала, накрутила себя. Однако до самого вечера была как на иголках — безумно нервничала, вздрагивала, когда кто-то звал ее по имени, и дрожала мелкой противной дрожью, представляя то, что ее ожидало. И время до часа икс отсчитывала как до часа страшного суда. И успокоиться не получалось, как она не пыталась. А ведь она должна была ждать и желать этого, как самого сладостного мгновения в ее жизни, тогда почему? Почему же все так происходит?
И вот теперь, собираясь и одновременно объясняясь перед подругой, которая видимо решила, что ее ждет самая счастливая ночь в ее жизни, Аля заставила себя расслабиться и просто принять все что происходит, как есть. Ну, не всегда все идет идеально, так как мы того хотим. И ее волнение понятно, и его…. Но на самом деле все ведь будет хорошо?
У двери люкса девушка долго не решалась постучать — ее терзало чувство неловкости. Наконец она собралась с силами несколько раз ударила костяшками пальцев о полированную деревянную поверхность. Бо открыл ей сразу. Посторонился, пропуская внутрь. Потянул с плеч куртку, помогая раздеться.