Час волка

Ликантроп - мститель Божий.

Столько работы нужно сделать! Майкл знал, что у Чесны достаточно мужества, очень много мужества, но ее шансы добраться до Скарпы и выбраться оттуда без него слишком малы. Ему нужно будет быть жестоким и сильным, чтобы справиться с тем, что им предстоит.

Он, однако, ослабел в большей степени, чем думал. Превращение истощило его силы, и он лег, положив голову на лапы, глядя на ясный свет звезд. Он спал и видел сон про волка, которому снилось, что он человек, которому виделся сон, что он волк, который...

Когда он проснулся, восходило солнце. Вокруг было зелено и прекрасно, но за этим где-то скрывалась черная сердцевина. Он вскочил на ноги и пустился назад по тому пути, которым пришел, по запаху своих следов. Он был около дома и готов был уже выполнить превращение обратно в человека, когда услышал сквозь предрассветное птичье пение слабые звуки радиопомех. Он пошел на эти звуки и примерно в пятидесяти ярдах от дома обнаружил сарайчик, замаскированной сеткой. На крыше торчала антенна. Майкл забрался в кусты и слушал, пока радиопомехи не прекратились. Послышались три музыкальных позывных, следовавшие один за другим. Потом голос Чесны по-немецки сказал:

– Я настроилась. Передавайте.

Мужской голос, передававшийся явно через больше расстояние, ответил:

– Концерт уже назначен. Как и планировалось, Бетховен. Ваши билеты следует выкупить как можно скорее. Конец.

Потом опять стали слышны только атмосферные помехи.

– Ну, вот и все, - сказала Чесна кому-то в сарайчике.

Через мгновение вышел Бауман и взобрался по ступенькам приставной лесенки на крышу, где стал снимать антенну. Вышла Чесна и пошла через лес к дому. Майкл тихо крался за ней, держась в тени деревьев. Он ощущал ее аромат и вспомнил их первый поцелуй в вестибюле "Рейхкронена". Теперь он чувствовал себя сильнее, все чувства в нем были сильнее. Еще несколько дней отдыха и еще несколько ночных охот за кровью и мясом, так ему необходимыми, и...

Он сделал еще один шаг, и от этого шага прятавшаяся в кустах птица вскрикнула и взлетела из-под его лапы.

Чесна резко обернулась на шум. Рука ее уже схватилась за "Люгер" и тащила его из кобуры. Она увидела его; он увидел, как ее глаза расширились от страха, когда она прицелилась и нажала на курок. Пистолет грохнул, и рядом с головой Майкла отлетел с дерева кусок коры. Она выстрелила во второй раз, но черного волка там уже не было. Майкл развернулся и метнулся в густую листву, пуля взвизгнула над его спиной.

– Фриц! Фриц!
– крикнула Чесна Бауману, в то время как Майкл юркнул сквозь чащу и сбежал.
– Волк!
– слышал он, как она сказала Бауману, когда тот подбежал к ней.
– Он был прямо там, смотрел на меня! Я никогда не видела волка так близко!

– Волк!
– в голосе Баумана прозвучало недоверие.
– Но здесь волки сроду не водились!

Майкл сделал по лесу круг и вернулся к дому. Сердце у него колотилось; обе пули пролетели всего лишь на долю дюйма мимо. Он лег в кустарнике и как можно скорей совершил превращение, кости у него ломило при деформации суставов, а клыки убирались в челюсти с влажным пощелкиванием. Выстрелы из пистолета уже подняли всех в доме. Он встал, в новой плоти, проскользнул в окно и закрыл его за собой. Он слышал снаружи голоса, спрашивавшие, что произошло. Потом лег в постель и натянул по горло простыню. Спустя несколько минут вошла Чесна.

– Я подумала, что и вас разбудит, - сказала она, все еще нервничая, и он уловил запах порохового дыма от ее кожи.
– Вы слышали выстрелы?

– Да. Что происходит?
– Он сел, притворяясь встревоженным.

– Меня чуть не сожрал волк. Там, в лесу, чертовски близко от дома. Он уставился на меня, и у него были...
– Голос ее смолк.

– Что у него было?
– подтолкнул Майкл.

– У него была черная шерсть и зеленые глаза, - сказала она спокойным голосом.

– А я всегда думал, что все волки серые.

– Нет.
– Она рассматривала его лицо так, будто видела его впервые. Не все.

– Я слышал два выстрела. Вы попали в него?

– Не знаю. Может быть. Конечно, это должна была быть самка.

– Ну, слава Богу, что она не напала на вас.

Он учуял, что готовится завтрак: сосиски и блинчики. Ее настойчивый взгляд заставлял его нервничать.

– Если бы он был так же голоден, как я, вам бы не так повезло, он бы обязательно откусил от вас кусочек.

– И в самом деле повезло.

"Господи, о чем я думаю?" - спросила сама себя Чесна.
– "О том, что у этого мужчины черные волосы и зеленые глаза, такие же как у волка? И что из того? Я, наверно, схожу с ума, раз могла подумать такое!"

– Фриц... говорит, что в этих местах волки не водятся.

– А вы спросите его, не хочет ли он сегодня ночью прогуляться в лесу, чтобы выяснить это.
– Он сухо улыбнулся.
– Я бы, пожалуй, не рискнул.

Чесна опомнилась и спохватилась, что стоит, прижавшись спиной к стене. То, что крутилось у нее в голове, было просто смешным, она это знала, но все-таки... нет, нет! Это безумие! Такое бывает только в сказках, рассказываемых у костра, когда дует холодный ветер и кто-то воет в ночи. Здесь же современный мир!

– Я бы хотела знать ваше имя, - сказала она наконец.
– Лазарев зовет вас Галатинов.

– Я урожденный Михаил Галатинов. Но сменил свое имя на Майкла Галатина, когда стал британским гражданином.

– Майкл, - повторила Чесна, вслушиваясь в эти звуки.
– Я только что получила радиосообщение. Вторжение состоится пятого июня, если не помешает плохая погода. Наше задание состоит в следующем: мы должны найти Стальной Кулак и уничтожить его.

– Я скоро буду к этому готов.

Этим утром он выглядел свежее, как будто зарядился от чего-то. Или, быть может, видел какой-то оздоровляющий сон?
– подумала она.

– Верю, что будете готовы, - сказала она.
– Лазарев тоже поправляется. Вчера мы долго разговаривали. Он много знает о самолетах. Если у нас по пути возникнут неполадки с мотором, он будет полезен.

– Я бы хотел с ним увидеться. Можно мне получить одежду?

– Я спрошу доктора Стронберга, можно ли вам вставать.

Майкл фыркнул.

– И скажите ему, что я тоже хочу блинчиков.

Она понюхала воздух и не уловила их запах.

– У вас, должно быть, хорошее обоняние.

– Да, хорошее.

Чесна смолкла. Опять эти мысли - безумные мысли - вкрались в ее мозг. Она отбросила их.

– Повар готовит для вас и Лазарева овсянку. Вы еще не в состоянии принимать твердую пищу.

– Чтобы жить на голодном пайке, я мог бы и остаться в Фалькенхаузене, если это то, чего хотите вы и доктор.

– Нет, не этого. Доктор Стронберг просто хочет, чтобы ваш организм восстановил силы.