Часовые Запада

Гарион с досадой покачал головой. Дело, по-видимому, затягивается.

– Пошли, - сказал он.

Нерина заперла дверь и отказалась ответить на вежливый стук Гариона. Наконец, оглядев стоявшие у него на пути дубовые планки, он произнес: "Разлетись!", и дверь, разлетевшись на мелкие кусочки, осыпала щепками сидящую на кровати ошеломленную баронессу.

– Итак, - сказал Гарион, наступая на обломки, - приступим к делу. Какого размера нам подойдет приданое?

Мандореллен был согласен - более чем согласен - принять чисто символическое приданое, но Нерина упрямо настаивала на чем-то более значительном. Слегка поморщившись, Гарион предложил приемлемую для дамы сумму. Затем приказал принести перо и чернила и с помощью Лелдорина нацарапал подходящий документ.

– Прекрасно, - сказал он, обращаясь к Мандореллену, - теперь спроси ее.

– Такое предложение не делается со столь неприличной поспешностью, ваше величество, - запротестовала Нерина.
– Паре подобает получше познакомиться друг с другом.

– Вы уже знакомы, Нерина, - напомнил он ей.
– Так что действуй.

Мандореллен, бряцая доспехами, опустился на колени перед баронессой.

– Ты согласна взять меня в мужья, Нерина?
– спросил он.

Она беспомощно воззрилась на него.

– У меня не было времени, мой господин, чтобы обдумать ответ.

– Попробуй сказать "да", Нерина, - предложил Гарион.

– Это твой приказ, господин мой?

– Да, если хочешь.

– Тогда я должна повиноваться. Я беру вас в мужья, господин Мандореллен, всем сердцем.

– Замечательно, - улыбнулся Гарион, потирая руки.
– Поднимайся, Мандореллен, и пошли в церковь. Найдем священника и к ужину завершим все формальности.

– Нельзя так торопиться, это неприлично, мой господин, - упавшим голосом произнесла Нерина.

– Очень даже можно.Мне пора возвращаться в Риву, и я не уеду до тех пор, пока вы не поженитесь. Здесь, в Арендии, могут снова возникнуть проблемы, если кто-нибудь не проследит за порядком.

– Но ведь я не одета подобающим образом, ваше величество, - возразила Нерина, оглядывая свое черное платье.
– Не пойду же я под венец в трауре!

– А я, - подал голос Мандореллен, - все еще не снял доспехи. Нельзя венчаться в стальной одежде.

– Мне нет ни малейшего дела до того, что на вас надето, - сообщил им Гарион.
– Важно, что у вас в сердце, а не на теле.

– Но...
– сказала Нерина.
– У меня даже нет вуали.

Гарион окинул ее пристальным взглядом. Потом быстро оглядел комнату, поднял с ближайшего стола кружевную салфеточку и нацепил ее баронессе на голову.

– Очаровательно, - пробормотал он.
– Еще что-нибудь?

– Кольцо?
– нерешительно произнес Лелдорин.

Гарион, повернувшись, осуждающе поглядел на него.

– И ты тоже?
– сказал он.

– Но у них действительно должно быть кольцо, - оправдываясь, произнес Лелдорин.

На мгновение задумавшись, Гарион сконцентрировал волю и вылепил из воздуха золотое кольцо.

– Подойдет?
– спросил он, протягивая им его.

– А кто меня будет сопровождать?
– спросила Нерина тихим, дрожащим голосом.
– Знатной даме не подобает венчаться, если рядом нет женщины соответствующего положения, которая могла бы поддержать и приободрить ее.

– Иди приведи кого-нибудь, - приказал Гарион Лелдорину.

– Кого же я могу найти?
– беспомощно спросил тот.

– Мне все равно. Приведи в церковь какую-нибудь даму благородного происхождения, даже если придется притащить ее за волосы.

Лелдорин опрометью выскочил из комнаты.

– Что-нибудь еще?
– спросил Гарион у Мандореллена и Нерины, уже начиная терять терпение.

– Положено, чтобы жениха сопровождал близкий друг, - напомнил ему Мандореллен.

– Там будет Лелдорин, - сказал Гарион.
– Да и я тоже. Мы не позволим тебе упасть в обморок или сбежать.

– А можно мне хотя бы маленький цветочек?
– жалобно попросила Нерина.

– Конечно, - ответил Гарион с деланной галантностью.
– Протяни руку.
– Тут он начал быстро, одну за другой, вытаскивать из пустого пространства лилии и совать их в руку ошеломленной даме.
– Цвет подходит, Нерина?
– спросил он.
– Если хочешь, я могу их перекрасить - может, в сиреневый, или бордовый, или, может, тебе подошел бы ярко-голубой.

И тут Гарион наконец понял, что так они ни к чему ни придут. Эти двое все время будут выискивать новые предлоги для отсрочки. Они привыкли жить, храня в сердце глубокую печаль своей взаимной любви, что не хотели - а может, и не могли - отказаться от этой приятной муки. Только он один может положить этому конец. Зная, что выглядит несколько театрально, но учитывая особенности восприятия действующих лиц, Гарион выхватил меч.

– Мы все сейчас идем прямо в церковь, - объявил он, - и вас там поженят.
– Он указал мечом на покореженную дверь.
– Пошли!
– скомандовал он.

И таким образом счастливо завершилась одна из величайших в мире историй трагической любви. Мандореллен и его Нерина обвенчались в тот же день, и Гарион в буквальном смысле стоял у них над душой со своим пылающим мечом в руках.

Короче говоря, Гарион был вполне доволен собой и тем, как ему удалось разобраться в столь запутанной ситуации. На следующее утро он вернулся в Риву в весьма благодушном настроении.

Глава 10

– Ну вот, - рассказывал Гарион, сидя рядом с Сенедрой в их голубой гостиной вечером . того же дня, - когда мы вернулись в замок Мандореллена и сказали, что они могут пожениться, Нерина сразу же нашла массу возражений.

– Я всегда думала, что она его любит, - сказала Сенедра.

– Любит, но после того, как она все годы была главным действующим лицом этой трагедии, ей стало жаль расставаться с этой ролью. Она никак не могла выбросить из головы мысли о благородном страдании.

– Не издевайся, Гарион. Сердце женщины - загадка.

– У меня от этих арендийцев голова болит. Сначала она навязала ему приданое - и немалое.

– Ну, это вроде разумно.

– Особенно если принять во внимание, что платить за него пришлось мне.

– Тебе? С какой стати?

– Ты забыла, что я ее опекун? Несмотря на ее высокопарный стиль и все эти "господин мой", торгуется она почище драснийского купца. Когда мы наконец сошлись в цене, мой кошелек успел изрядно похудеть. И еще ей понадобилось формальное письменное согласие, и вуаль, и дама для сопровождения, и кольцо, и цветы. А я с каждой минутой все больше выходил из себя.

– Ты ни о чем не забыл?

– Вроде бы нет.

– А разве Мандореллен не сделал ей предложения?
– Сенедра наклонилась вперед, ее лицо приняло сосредоточенное выражение.
– Я уверена, что она стала бы на этом настаивать.