Часть первая. Тропы Тьмы

– -Первый есть, -- отступая, сказал военинструктор.
– - Следующих положу очередью! Считаю до трёх: раз, два...

Люди шарахнулись, побежали с воем, оставив мёртвое тело на грязной и мокрой земле. Навстречу им бежали другие -- от бараков, от кухоньки, от детских блоков; этими людьми, бежавшими сюда, неожиданно и умело предводительствовал лама-электрик. У многих подбегавших людей в руках были доски, палки, прутья стали-серебрянки, такие же, как у Юрия Лантанова...

Керн отступил к широкому бетонному столбу, служившему опорой мачты освещения. Раздвинув приклад винтовки, нацелился в бегущих.

– -Не стреляйте, Керн!

– - крикнул электрик, подбегая ближе.
– - Мы в подмогу вам пришли! Мы свои, свои!

Подбежали человек двадцать, встали плечом к плечу с Керном, с Бенедиктовым, Лантановым, Ириной. Дышали тяжело, гневно; в руках -- примитивные, но убийственные орудия; в глазах -- решимость.

– -Вы что, с ума посходили?!
– - крикнул один из подбежавших вдогонку толпе.
– - Сказано -- всем в блок номер один! Ещё трупов хотите?!

Бенедиктов бросил свою кочергу на землю, отошёл в сторонку, демонстративно вытирая руки о ватник.

– -Ну всё, -- сказал он, -- в этом я участвовать не буду. Это уже комиссарство. Одно дело -- детей защищать...

– -А другое -- позволять тем, кто на них нападал, шляться по коммуне без присмотра?
– - спросил Керн.
– - Впрочем, я вас не останавливаю, Бенедиктов. Идите куда хотите. Только помните: вам теперь они опаснее нас, намного опаснее! Они за своих никогда никого не держат, а вы им теперь -- враг.

– -И что же мне теперь -- в большевички подаваться?!
– - иронически спросил истопник, вытирая рукавицей большой закопчённый нос.

– -Нет, Бенедиктов, большевика из вас ещё долго не получится, -- с сомнением сказал Керн.
– - А вот комиссаром вы сегодня уже побывали. Я вам имел удовольствие об этом сказать... Идите, товарищи: надо взять под охрану детей, а этих мерзавцев всё-таки собрать воедино и присматривать по очереди. Нишанов, отдадите часовым оружие согласно разнарядке, сами -- спать! А вы, Ирина, оприходуйте труп. Кто это такой был вообще?

Ирина и несколько вновь подошедших людей долго вглядывались в тело при неверном, грязноватом свете ртутной лампы.

– -Это вообще не наш, -- сказал кто-то наконец.
– - Должно быть, с Левицким пришёл, из куркулей. Или, кстати, из банды Ахтырова. Правильно вы его положили, мразь такую!

– -Кстати, Левицкий сбежал, -- доложил Керну мрачный Мухтаров.
– - Помогли ему. Вынули запор, и...

– -А как же молодые парни из отряда, дозорные? Они же вроде бы охрану несли?

– -Те, кто у ворот был, те ничего не видели. А двое, которые на часах с ружьями стояли, те мертвы. Горло им перерезали обоим, -- прибавил торопливо Мухтаров, так что стало понятно -- всё плохое, что могло случиться, уже случилось, и помешать этому никакой, даже самый мудрый, приказ Керна более не в состоянии.

Военинструктор вновь прислонился к бетонной мачте освещения и крепко, до зелёных огней под веками, зажмурил воспалённые глаза.

10. Оборона.

Одна беда -- беда, а две беды -- уже катастрофа. Вынужденный действовать сразу на два фронта, Керн несколько минут чувствовал, что он близок к отчаянию. Это поняла и толпа, раж которой сильно охладили и вид убийства, и страшные вести о зарезанных подростках. Бунтовщики без сопротивления дали себя запереть в блоке номер один, и над коммуной воцарилась благословенная тишина.

Чтобы хоть чем-нибудь заняться, Керн осмотрел место трагедии. Неясно было, что стало с Левицким -- то ли его похитили, то ли освободили. Зато было совершенно понятно, что и как случилось с подростками: два диверсанта бесшумно прокрались по неосвещённым задворкам складской зоны, одновременно напали на дозорных со спины и в одно движение перерезали им горло.

– -Профессионалы,-- прокомментировал Алибек Мухтаров, в голосе которого сквозило не меньшее отчаяние, чем у Керна.

– -Электрика сюда,-- скомандовал военинструктор вместо ответа.

Прибежавший лама-электрик выслушал распоряжения начальника коммуны, кивнул. Дюжина людей кинулась по крышам и столбам туда-сюда, повинуясь распоряжениям мастера, и уже через несколько минут территорию окружил дрожащий, подвижный частокол прожекторных лучей, шаривших окрест. В неверном свете прожектора блеснули стёкла машины, укрытой в лесочке поодаль, выступили из мглы на мгновение силуэты всадников, гарцующих за распадком...

– -Ахтыровцы!
– - со злобой сказал Алибек.
– - Эх, сюда бы пулемётов...

– -Упустили они момент!
– - Керн неожиданно повеселел.
– - Вот если б они на нас напали всей бандой, пока мы с этой мразью сопли жевали!
– - Он погрозил кулаком в сторону блока номер один.

– -Вот, кстати! Что ж они не напали-то?!

– -А если это не ахтыровцы, а люди Левицкого?
– - предположил внезапно Лантанов.

– -Всё равно. Решительности им не занимать, опыта, похоже, тоже. Не знаю, чего они боятся, но чего-то, видимо, всё-таки боятся, иначе бы нам так не повезло, -- ответил Керн.

– -Вот бы знать, что их так напугало!
– - вздохнул Мухтаров.

– -Знал бы прикуп, жил бы в Сочи... Думаю, они просто трусят даже одной-единственной автоматической винтовки. Это самое разумное объяснение, но меня оно не полностью удовлетворяет. Могли бы организовать похищение или убийство. А пока, коль скоро нам повезло -- давайте-ка укреплять оборону!

Все жители коммуны, не принимавшие участия в бунте, были привлечены к работе. Наполняли нашедшиеся на складе мешки землёй, создавали из них баррикады. На верхнем этаже административного корпуса, в двухсветном зале собраний, оборудовали снайперскую позицию. Снайперского нарезного оружия не было, но Керн рассчитывал поживиться им у бандитов, поэтому приказ на оборудование огневой точки всё же отдал. В ночи, в грязи, люди таскали на второй этаж и в дальние бараки тяжеленные, сочащиеся весенней грязью пластмассовые мешки, скользя и ругаясь.

– -А эти, которые бунтовали, -- со злобой сказал кто-то, -- сидят сейчас, небось, как короли, и хихикают над нами!

– -Не хотел бы я оказаться на их месте, когда мы победим, -- заметил электрик.

– -А в особенности, если мы проиграем, -- добавил кто-то из таскавших мешки.

Бандиты больше не мелькали -- боялись приближаться к пространству, освещённому прожекторами. Один раз Керн заметил какое-то шевеление в прошлогодней сухой траве -- вскинул автомат, дал короткую очередь; шевелиться там перестало. Возможно, подумал Керн, это проснулся байбак. Или грязь сползла в овражек. Но перестраховка всё равно нужна.