Частная коллекция ошибок

Стас уловил движение Вероники и предостерег:

— Пить не советую! Я тут два дня не был, вода застоялась. Если мучит жажда, попрошу принести минералки.

— Я не хочу пить, — сказала Вероника. — У вас на подоконнике растение погибает. Его надо полить.

— Зачем? — искренне удивился Стас. — Не будем терять времени на ерунду. Немешаев со своей красоткой в аэропорт не явился. Где он может быть? Ой, боюсь, что далеко отсюда!

— Я принесла материалы по фирме «Мечты сбываются». Может, это прольет свет…

— Выкладывайте. Кстати, что у вас с лицом? Вы нездоровы?

Вероника была в полном порядке. Однако, собираясь на встречу со Стасом, она накрасила губы и слегка подсинила веки, поэтому выглядела не совсем привычно. Стала ли она миловиднее, сказать трудно: она была из тех, кого косметика не делает красотками, а лишь обозначает, что они тоже женщины.

Стасу сейчас было не до подобных сигналов. С помощью Вероники он собрался пролить свет на судьбу другой женщины. Та женщина как раз и краситься, и наряжаться умела, но со вчерашнего дня была мертва.

— Итак, Немешаев был любовником не только Фоминой, но и Зинчук, — сказал он, просмотрев бумаги из Вероникиной папки.

— Косвенные данные… — начала Вероника, старательно шевеля накрашенными губами.

— Какие там косвенные! — с досадой отмахнулся Стас. — В офисе Зинчук обнаружено заявление в полицию. Она пишет, что Немешаев год назад начал с нею сожительствовать, для чего поселился в ее квартире. Вчера она поняла: Немешаев пошел на близость, чтобы, пользуясь ее доверием, похитить из ее квартиры драгоценности. На сумасшедшую сумму.

— Целый год сожительствовал и ничего не крал? Но почему? — удивилась Вероника.

— Черт его знает! Извращенец какой-то, — хмыкнул Стас. — С картиной вчерашнего убийства, казалось бы, все ясно — Зинчук прибежала на съемную квартиру Немешаева, стала требовать похищенное, а он ударил ее по голове тупым предметом. Теперь мы даже знаем каким — трубкой радиотелефона «Панасоник». Остается вопрос по вашей художественной части: каким образом Зинчук замешана в ограблении Галашина?

— Вы считаете, замешана? — снова удивилась Вероника и сразу поняла, что выглядит некомпетентной, особенно с голубыми тенями на веках. Ей страшно захотелось погрызть какой-нибудь карандаш, но она взяла себя в руки.

Стас поиграл желваками.

— Создается впечатление, что замешана. Судите сами: под ногтями Зинчук обнаружены микрочастицы засохшей масляной краски и волокна льняной ткани. Небеленой. Холста, короче. Ненового. Экспертиза еще делается, но специалисты говорят, что именно на таком холсте художники рисуют. Зинчук с Немешаевым явно боролась — стул опрокинут, соседи слышали грохот. Картину они рвали друг у друга из рук, что ли?

— Почему бы нет? — подхватила Вероника. — Картины грубо вырезаны преступником из рам. На неровных краях нарушен красочный слой и могли торчать эти самые волокна.

Стас развалился на стуле и, глядя в окно, почесал бок.

— Зинчук — хваткая, опытная бизнесменша, — изрек он. — Могла быть либо заказчиком, либо организатором ограбления Галашина. Но когда рыло настолько в пуху, глупо соваться в полицию с заявлением на сообщника. И зачем она пришла к Немешаеву? Вернуть драгоценности? Тоже глупо. У нее есть служба безопасности; в конце концов, могла нанять каких-нибудь лихих ребят.

— Может, она за картинами приходила?

— И тут самой светиться не обязательно. Нет, что-то у нас не срастается. Не похожа Зинчук на круглую дуру.

Вероника хотела заикнуться насчет любви, которая толкает людей на глупости, но промолчала. Она подумала: Стас оттого глядит в окно, что на нее, накрашенную, неловко смотреть. Стало быть, удалось произвести впечатление! Надо в следующий раз одеться поинтереснее. Вероника перебрала в уме свои серые и коричневые кофточки и решила сегодня же купить что-нибудь в цветочек.

Стас между тем рассуждал вслух:

— Ваш Немешаев прямо-таки двоится у меня перед глазами. Смотрите: ограблений два. Квартир, где он живет, две. Любовниц две. Одну свою бабу он уже прикончил, а где сейчас Фомина? Жива ли?

— Он ее любит.

— Не говорите ерунды! Какая любовь, когда он за сутки взял ценностей на полтора миллиона зеленых? Цацки Зинчук, картины Галашина… Ох эти ваши картины, — проворчал Стас совсем уж нелюбезно. — Спасибо, я вас больше не задерживаю. Идите работайте. До чего скверное убийство! Мотивы неясны.

— Обыкновенное убийство на почве страсти, — заметила Вероника, вставая.

— Поверьте моему опыту, таких женщин, как Зинчук, из-за любви не убивают.

— А что ж тогда с ними делают?

— Просто бросают, — бестрепетно ответил Стас.

Когда Вероника вышла, Стас некоторое время продолжал смотреть в окно. «Странная девица, — думал он. — Все говорят, умница, а она либо моргает, как лошадь, либо чушь какую-то порет. И как только она вчера скрипку нашла по горячим следам?»

Сам он после встречи с Вероникой чувствовал себя необыкновенно умным. Его стали посещать здравые идеи. Он позвонил оперу Лямину (тот работал по ограблению Галашина) и спросил:

— Эдик, слушай, кто у нас в оцеплении стоял позапрошлой ночью? Ну, на Театральном, после галашинского пожара?

— Группа Кукушкина.

— Хорошо. Сам Кукушкин сейчас где?

— Да где-то, Станислав Иванович, тут с утра.

— Найди и попроси его ко мне.

Старший лейтенант Кукушкин, дотошный и въедливый карьерист, был, как всегда, идеально выбрит и крепко надушен чем-то сладко-цитрусовым. Он очень хорошо, по десятому разу описал пожар, крики, приезд начальства и самого Галашина. Но Железного Стаса интересовало совсем другое.

— Давай еще раз переберем случайных прохожих, — потребовал он.

— На выходе из оцепления были задержаны три парочки, — отчитался старательный Кукушкин. — Их данные записаны. Поначалу какие-то спортсмены по аллее бегали, местные. Они каждый вечер там бывают.

— Что за спортсмены? Как выглядели? Документы показали?

— Ну, кто с документами на пробежку ходит? Был там один такой спортсмен, старый придурок из ближайшего дома. Как пожарные сирену дали, он сразу в подъезд побежал.

— Известно, кто это такой?

— Ну да. У меня мать живет неподалеку и знает его. Да сам я видел сто раз, как он бегает при луне. Лет шесть уже бегает. Немного с приветом, я думаю. Той ночью я его опросил — ничего необычного он не видел. Еще парень из кустов вышел.